Хэролд Шехтер - Энциклопедия серийных убийц
В конце концов Де Сальво был арестован, но не как Бостонский Душитель (об этом тогда не подозревали), а как Зеленый Человек, совершивший очередное изнасилование. Находясь в психиатрической клинике, он начал громогласно хвастаться своими «подвигами» душителя. И лишь тогда власти обнаружили, что к ним в руки случайно попал давно разыскиваемый убийца.
Однако Де Сальво так и не был наказан за преступления Бостонского Душителя. «Я не собирался причинять вред этим куколкам. Я люблю женщин», – нагло лгал судьям Альберт Де Сальво. Благодаря адвокату Ф. Ли Бейли он избежал электрического стула и был приговорен к пожизненному заключению за насилия, совершенные Зеленым Человеком. Но смерть все же нашла преступника: в ноябре 1973 года Де Сальво был забит до смерти одним из заключенных.
Детские «страшилки»
Как известно, маленьких детей пугают и притягивают жуткие вещи (если хотите прочитать что-нибудь по-настоящему страшное, возьмите, к примеру, сказки братьев Гримм). Да и в жизни хватает такого рода ситуаций. Поэтому неудивительно, что персонажами стихов, которые сочиняют дети, бывают даже маньяки-убийцы.
Анонимный убийца, орудующий топором, стал «героем» этой бодрой «страшилки»[2]:
Вот идет свеча горящая,
Чтоб кроватку осветить,
Вот крадется нож мясницкий,
Чтоб головку отрубить.
Еще один «мясницкий нож» – орудие убийства, которым пользовался известный немецкий похотливый убийца и каннибал Фриц Хаарманн, – упоминается в этой немецкой детской «страшилке»:
Скоро, скоро час пробьет,
Хаарманн к тебе придет.
И, как только ночь наступит
И кругом погаснет свет,
Из тебя ножом мясницким
Он наделает котлет.
Многим известен детский стишок о самой «знаменитой» дочери Фолл-Ривера:
Девица Лиззи Борден
Прокралась ночью в дом
И сорок раз мамашу
Хватила топором.
Немного отдохнула,
Топорик подняла
И столько же ударов
Папаше нанесла.
Потом она вздохнула,
Поправила платок
И стукнула папашу
Еще один разок.
А вот еще один образец подобного «творчества», в котором упоминается британская «королева отравительниц» Мэри Энн Коттон (см. статью «Черные вдовы»):
Мэри Энн Коттон померла,
Мэри Энн Коттон вся сгнила,
В своей спальне тихо лежит,
На тебя из постели глядит.
Похоже, что Англия лидирует по количеству криминальных сюжетов в детских стишках. В ряду самых известных убийц в этой стране числятся два злодея – Томас Берк и Уильям Хар. В 1832 году в Британии был издан закон, запрещающий вскрытие трупов, за исключением тел казненных убийц. В результате этого медицинские школы остались без «учебных пособий». А потому некоторые врачи обратились к профессиональным гробокопателям – те грабили свежие могилы и торговали телами мертвых людей. Берк и Хар ловко вписались в этот бизнес: они стали убивать жильцов пансиона, который содержали, и продавать их трупы эдинбургскому хирургу Роберту Ноксу. Эта история легла в основу литературного произведения Роберта Льюиса Стивенсона «Похититель трупов» (по нему режиссером Борисом Карлоффом в 1945 году был снят фильм). Коротко об этом ужасном преступлении сказано в детском стишке:
Хар украл, а Берк убил,
Нокс говядину купил…
И конечно, в этом же ряду эксцентричный куплет о знаменитом «уайтчеплском убийце»:
Джек-потрошитель неслышной походкой
В спальню крадется с копченой селедкой,
Чтобы любимому папочке
Спрятать в домашние тапочки.
В Шотландии в середине 1930-х годов врач Бак Ракстон убил свою жену Изабеллу и свидетельницу этого преступления – горничную Мэри Роджерсон. Затем он расчленил оба трупа и выбросил останки в овраг. Вскоре после раскрытия преступления британские школьники уже распевали такую песенку:
Ковер в красных пятнах, и нож в красных пятнах,
Жену ты зарезал, о доктор Бак Ракстон.
Невольным свидетелем этого зла
Девица-служанка случайно была.
А чтобы сокрыть преступленье свое,
Ты, доктор Бак Ракстон, убил и ее.
Зверства Эда Гета породили не только целый поток скверных загадок (см. статью «Шутки»), но и эти рифмованные строки:
Был странный мистер Эдди большой оригинал:
В постель девиц и женщин к себе не зазывал.
А если поразвлечься он с дамами желал,
Из них он серединку прилежно вырезал.
А если их остатки он сохранить хотел —
Развешивал в сарае кусочки дамских тел.
Детство серийных убийц[3]
Джекилл и Хайд
Многие люди ведут двойную жизнь: добропорядочная матрона из предместья заводит любовника на стороне; счастливый семьянин по ночам ускользает из дому в «голубой» бар; преуспевающий владелец фирмы тайком балуется героином. Но все эти грешки бледнеют перед смертельным грехом серийных убийц. Тед Банди был настолько представительной и яркой личностью, что вполне мог баллотироваться на выборах, не будь он при этом садистом и убийцей на сексуальной почве, погубившим десятки молодых женщин. Джон Уэйн Гэйси переодевался клоуном и развлекал больных детей в клинике, когда ему надоедало пытать мальчиков-подростков в своем загородном доме. А шведский врач Теет Хэрм, замучивший и убивший около десятка юных женщин, был врачом-патологоанатомом.
У подобных преступников наблюдается настолько чудовищное раздвоение личности, что подчас они кажутся нереальными, будто персонажи из книг ужасов, порожденные буйной фантазией писателя. Таков, например, доктор Генри Джекилл, в одной ипостаси – ученый-идеалист, а в другой – чудовище по имени Эдвард Хайд. Этот образ создан, выдуман британским писателем Робертом Льюисом Стивенсоном.
«Выдумал» – не совсем верное слово, поскольку этот персонаж, по словам Стивенсона, привиделся ему в кошмарном сне. Первый вариант рассказа он написал очень быстро – за три дня. Но эта история настолько потрясла его жену, что Стивенсон сжег рукопись, а затем создал вторую, менее жуткую версию. Подобно «Дракуле» и «Франкенштейну» рассказ «Доктор Джекилл и мистер Хайд» известен всем, о нем слыхали даже те, кто никогда не читал этого произведения. Причина тому – множество кинофильмов, созданных по этому сюжету, начиная с немой ленты 1920 года с Джоном Бэрримором в главной роли. В результате для многих окажется сюрпризом, что рассказ Стивенсона – не столько «ужастик», сколько таинственная история, автор которой пытается раскрыть суть личности Эдварда Хайда: кто же на самом деле это злобное существо и какое отношение оно имеет к уважаемому ученому доктору Джекиллу? Разгадка приходит только в самом конце, когда читатели узнают, что Хайд – это альтер это Джекилла, живое воплощение скрытой животной сущности доброго доктора.
Людей, знакомых с «Доктором Джекиллом и мистером Хайдом» только по фильмам, удивят в рассказе Стивенсона и другие моменты. В кино Хайд обычно изображается как клыкастое волосатое чудовище – нечто вроде вервольфа в викторианской одежде. Но в книге он совсем не похож на монстра. В нем чувствуется нечто омерзительное, но в чем дело – непонятно. «Его не так-то просто описать, – замечает один персонаж. – В его внешности что-то не так, есть в нем нечто отвратительное, нечто откровенно отталкивающее. Я никогда не встречал настолько неприятного человека, но едва ли могу сказать, что именно в нем внушает омерзение. Должно быть, он уродлив, но что именно уродливо – не могу объяснить. У него совершенно необычайная внешность, однако я не в силах назвать ни одной конкретной черты, выходящей из ряда вон».
Хотя Стивенсон и сообщает, что за Хайдом тянется целый шлейф зловещих деяний, читатель не воспринимает этот чудовищный персонаж как обычного маньяка-убийцу. Скорее как воплощение темных низменных инстинктов, скрытых под внешним лоском цивилизованности. Короче говоря, хотя серийных убийц типа Банди и Гэйси часто сравнивают с Джекиллом/Хайдом, в действительности они гораздо ужаснее. По сравнению с ними мерзкое создание Стивенсона – почти ангел.
Джек-потрошитель
Кошмар начался рано утром 31 августа 1888 года. Примерно около четырех часов утра, проходя по безлюдной, тускло освещенной улице лондонского Ист-Энда, рыночный носильщик Джордж Гросс споткнулся обо что-то, показавшееся ему сперва тряпичным узлом. Однако, приглядевшись, он понял, что перед ним – искромсанное тело женщины, впоследствии опознанной сорокадвухлетней проститутки Мэри Энн Николлс. У нее было перерезано горло, вспорот живот, а на половых органах остались следы жестоких ножевых ударов.
