Игнатий Брянчанинов - Практическая энциклопедия «Основы правильной духовной жизни»
И ныне пища продолжает сильно действовать на душу, что особенно заметно при употреблении вина. Такое действие пищи основано на разнообразном действии ее на плоть и кровь и на том, что пары ее и газы от желудка подымаются в мозг и имеют влияние на ум.
По этой причине все ухмеляющие напитки, особливо хлебные, возбраняются подвижнику, как лишающие ум трезвости и тем победы в мысленной брани. Побежденный ум, особливо сладострастными помыслами, усладившийся ими, лишается духовной благодати; приобретенное многими и долговременными трудами теряется в несколько часов, в несколько минут.
«Монах отнюдь не должен употреблять вина», — сказал преподобный Пимен Великий. Этому правилу должен последовать и всякий благочестивый христианин, желающий сохранить свое девство и целомудрие. Святые отцы следовали этому правилу, а если и употребляли вино, то весьма редко и с величайшей умеренностью.
Горячительная пища должна быть изгнана с трапезы воздержника, как возбуждающая телесные страсти. Таковы перец, имбирь и другие пряности.
Самая естественная пища — та, которая назначена человеку Создателем немедленно по создании — пища из царства растительного. Сказал Бог праотцам нашим: Се дах вам всякую траву семенную, сеющую семя, еже есть верху земли всея: и всякое древо, еже имать в себе плод Семене семеннаго, вам будет в снедь (Быт. 1:29). Уже после потопа разрешено употребление мяса (Быт. 9:3).
Растительная пища есть наилучшая для подвижника. Она наименее горячит кровь, наименее утучняет плоть; пары и газы, отделяющиеся от нее и восходящие в мозг, наименее действуют на него; наконец она — самая здоровая, как наименее производящая слизей в желудке. По этим причинам, при употреблении ее, с особенной удобностью сохраняется чистота и бодрость ума, а с ними и его власть над всем человеком; при употреблении ее слабее действуют страсти, и человек более способен заниматься подвигами благочестия.
Рыбные яства, особливо приготовленные из крупных морских рыб, уже совсем другого свойства: они ощутительнее действуют на мозг, тучнят тело, горячат кровь, наполняют желудок вредными слизями, особливо при частом и постоянном употреблении.
Эти действия несравненно сильнее от употребления мясной пищи: она крайне утучняет плоть, доставляя ей особенную дебелость, горячит кровь; пары и газы ее очень отягощают мозг. По этой причине она вовсе не употребляется монахами; она — принадлежность людей, живущих посреди мира, всегда занятых усиленными телесными трудами. Но и для них постоянное употребление ее вредно.
«Как! — воскликнут здесь мнимые умницы. — Мясная пища разрешена человеку Богом, и вы ли воспрещаете употребление ее?» На это мы отвечаем словами Апостола: Вся ми леть суть (т. е. все мне позволено), но не вся на пользу: вся ми леть суть, но не вся назидают (1 Кор. 10:23). Мы уклоняемся от употребления мяс не потому, что считали их нечистыми, но потому, что они производят особенную дебелость во всем нашем составе, препятствуют духовному преуспеянию.
Святая Церковь мудрыми учреждениями и постановлениями своими, разрешив христианам, живущим посреди мира, употребление мяс, не допустила постоянного употребления их, но разделила времена м я с о я д е н и я временами воздержания от мяс, временами, в которые вытрезвляется христианин от своего мясоядения. Такой плод постов может узнать на себе опытом всякий соблюдающий их.
Для иночествующих запрещено употребление мяс, дозволено употребление молочной пищи и яиц во время мясоядений. В известные времена и дни им разрешается употребление рыбы. Но наибольшее время они могут употреблять только одну растительную пищу.
Растительная пища почти исключительно употребляется самыми ревностными подвижниками благочестия, особливо ощутившими в себе хождение Духа Божия (2 Кор. 6:17), по вышесказанному удобству этой пищи, ее дешевизне. Для питья они употребляют одну воду, избегая не только разгорячающих и ухмеляющих напитков, но и питательных, каковы все хлебные напитки.
Правила поста установлены Церковью с целью вспоможения чадам ее, как руководство для всего христианского общества. При этом предписано каждому рассматривать себя с помощью опытного и рассудительного духовного отца и не возлагать на себя поста, превышающего силы: потому что, повторяем, пост для человека, а не человек для поста; пищей, данной для поддержания теми не должно разрушать его.
«Если удержишь чрево, — сказал святой Василий Великий, — то взойдешь в рай; если же не удержишь, то будешь жертвой смерти». Под именем рая здесь должно разуметь благодатное молитвенное состояние, а под именем смерти состояние страстное. Благодатное состояние человека во время пребывания его на земле служит залогом вечного блаженства его в небесном Эдеме; ниспадение во власть греха и в состояние душевной мертвости служит залогом ниспадения в адскую пропасть для вечного мучения. 1. 131–137
Страсти умаляются в новоначальных не от усиленного поста, но от исповедания греховных помыслов, от трудов и от удаления от свободного обращения с ближними. 5. 17
Подвижник Христов, озаренный свыше и научаемый своими благочестивыми опытами, обращаясь к рассматриванию собственно постного подвига, находит вполне нужным не только воздержание от пресыщения и постоянного насыщения, но и строгую разборчивость в пище. Эта разборчивость представляется излишнею только при поверхностном, беглом взгляде на себя; но в сущности качество пищи особенно важно. В раю воспрещено было единственно качество. В нашей юдоли плача, на земле, находим, что неразборчивость в качестве производит гораздо больше душевных бедствий, нежели излишество в количестве. Не должно думать, что одному гроздью свойственно действовать на наш ум, на нашу душу; каждый род пищи имеет свойственное ему действие на кровь, на мозг, на все тело, а посредством тела и на дух. Кто внимательно наблюдает за собою, упражняясь в подвиге поста, тот найдет непременно нужным истрезвление тела и души от продолжительного употребления мяс и самых рыб, тот с любовью облобызает уставы святой Церкви о посте и подчинится им. 4. 89
(См. ОБЪЯДЕНИЕ).
ПОУЧЕНИЕ
Под именем поучения или памяти Божией святые отцы разумеют какую–либо краткую молитву, или даже какую–либо краткую духовную мысль, к которой они приобучились и которую они старались усвоить уму и памяти вместо всякой мысли. 2. 189
Отчего непрестанная молитва или непрестанное памятование Бога названы поучением? Оттого, что подвижники, на делание которых низошла роса Божественной благодати, обрели в повторяемой ими краткой молитве духовный, глубочайший, неисчерпаемый смысл, постоянно привлекавший и усугублявший их внимание своей духовной новизной. И соделывался для них краткий стих обширнейшей наукой, наукой из наук, а занятие им в точном смысле поучением.
Таковы наставления святых отцов, таково было их делание. Не только все дела и слова — все помышления их были посвящены Богу. Вот причина обилия в них дарований Духа. Напротив того, мы небрежем о делах наших; поступаем не так, как повелевают заповеди Божии, но как случится, по первому влечению чувств, по первой представившейся мысли. О словах небрежем еще более, нежели о делах, а на помышления не обращаем никакого внимания; они рассыпаны у нас всюду, они все принесены нами в жертву сует. Ум наш, в противность состоянию ума, огражденного поучением, подобен четверовратной храмине, которой все двери отверсты, при которой нет никакой стражи, куда может входить и откуда может выходить всякий желающий, внося и вынося все что угодно. Братия! престанем от такового жительства невнимательного и бесплодного. Будем подражать деланию святых отцов, а между прочими деланиями и памятованию Бога, в котором они непрестанно содержали ум свой. Юноша! Сей с прилежанием семена добродетелей, приучайся с терпением и понуждением себя ко всем боголюбезным упражнениям и подвигам, приучайся и к памяти Божией, заключай ум твой в святое поучение. Если увидишь, что он непрестанно ускользает в посторонние и суетные помышления, не приди в уныние. Продолжай с постоянством подвиг. «Старайся возвращать, — говорит святой Иоанн Лествичник, — или, правильнее, заключать мысль в словах молитвы. Если она по младенчеству исторгается (из заключения в слова молитвы) — опять вводи ее (в них). Свойственна уму нестоятельность (присноподвижность); но может дать ему стояние Тот, Кто все уставляет. Если постоянно пребудешь в сем подвиге, то придет Полагающий все границы морю ума твоего в тебе и скажет ему в молитве твоей: До сего дойдеши, и не прейдеши (Иов. 38:11)».
Поучение по наружности кажется деланием странным, сухим, скучным; но в сущности есть делание многоплоднейшее, драгоценнейшее церковное предание, установление Божие, сокровище духовное, достояние апостолов и святых отцов, приявших и предавших его нам по велению Святого Духа. Ты не можешь представить себе тех богатств, которых сделаешься наследником в свое время, стяжав навык непрестанно памятовать Бога. На ум и сердце новоначального не взыде, яже уготова Бог любящим Его (1 Кор. 2:4) не только в будущем веке, но и в сей жизни, в которой они предвкушают блаженство будущего века. «Приуготовляйся, — сказал святой Иоанн Лествичник, — непрестанной молитвой, совершаемой в тайне души твоей, к молитвенному предстоянию, и вскоре преуспеешь». В свое время поучение обымет все существование твое; ты соде лаешься от него как бы упоенным, как бы принадлежащим сему миру и вместе не принадлежащим, чуждым ему: принадлежащим по телу, не принадлежащим по уму и сердцу. Упоенный чувственным вином не помнит себя, забывает горе, забывает свой сан, свое благородство и достояние — и упоенный Божественным поучением соделывается хладным, бесчувственным к земным похотениям, к земной славе, ко всем земным выгодам и преимуществам. Мысль его непрестанно при Христе, Который поучением действует как священным благоуханием: овем как воня смертная в смерть: овем как воня животная в живот (2 Кор. 2:15–16). Поучение умерщвляет в человеке сочувствие к миру и страстям, оживляет в нем сочувствие к Богу, ко всему духовному и святому, к блаженной вечности. Что бо ми есть на небеси? — вопиет упоенный поучением. Ничто. И от Тебе что восхотех на земли? — Только того, чтобы мне непрестанно прилепляться к Тебе молитвой безмолвной. Иным вожделенно богатство, иным слава, но мне вожделенно прилеплятися Богови моему и полагали на Него упование бесстрастия моего (Пс. 72:25, 28).
