Анастасия Новых - Сэнсэй IV. Исконный Шамбалы
— Хорошее предложение, — отозвался Николай Андреевич и с улыбкой добавил: — Но прежде чем брать штурмом библиотеки, мне хотелось бы услышать данную историю от тебя.
— Извольте, — пожал плечами Сэнсэй. — Тогда, коль мы уже затронули эту тему, давай разложим всё по порядку. Начнём с Петра… В действительности этого человека звали не Пётр, а Симон бар-Ионе, что означало Симон сын Ионы. Его не зря назвали сыном Ионы, хотя такое прозвище было естественным для того времени. Дело в том, что Андрей приходился ему сводным, а не родным братом…
— Вообще-то да, — тихо согласился Николай Андреевич, — я об этом как-то не подумал. Ведь Андрей — это чисто греческое имя…
Но поскольку Николай Андреевич говорил так, словно размышляя сам с собой, Сэнсэй не стал отвлекаться от темы и продолжил свой рассказ.
— …Симон был галилеянином и происходил из селения Вифсаиды. До встречи с Иисусом, он уже был женатым человеком, имел двоих детей и зарабатывал на жизнь тем, что рыбачил на Тивериадском озере.
— Опять это озеро, — шутя посетовал Женя. — Сэнсэй, ты уже не первый раз его упоминаешь. Хоть просвети меня, Сусанина, где оно находится?
— Это можно, — добродушно произнёс Сэнсэй. — Представь себе восточное побережье Средиземного моря, реку Иордан, протекающую вдоль побережья. Тивериадское озеро как раз находится в северной части Палестины, на пути реки Иордан. Кстати говоря, именно это большое озеро в древности именовали Галилейским морем, а также Геннисаретским озером, Тивериадским, «морем» Киннереф. По форме оно чем-то напоминает оставленный след, словно отпечаток левой стопы в сторону севера. Так что теперь, глядя на карту, не заблудишься, Сусанин, — с улыбкой сказал Сэнсэй и продолжил прерванный рассказ. — Так вот, Симон впервые услышал об Иссе от своего сводного младшего брата Андрея, который тогда ещё входил в общину учеников Иоанна. Ну а когда Андрей попал в ученики к самому Иисусу, то Симон, заинтригованный рассказами Андрея о чудесах и исцелениях Иисуса, попросил Андрея свести его с Ним, желая все эти чудеса видеть воотчую, а по возможности и научиться этому. Тот, конечно, выполнил его просьбу. Но… Симон и Андрей были совершенно разными людьми. Андрей был добрый, искренний, щедрый, великодушный. То есть, обладал теми человеческими качествами, благодаря которым он и стал учеником Иисуса. Симон же был полная ему противоположность: крайне эгоистичен, корыстен, властолюбив и малодушен.
— Да, такая противоположность характеров часто бывает в семьях, — вновь тихо подметил Николай Андреевич, слушая Сэнсэя.
— Вот теперь и представь, как информация об Иисусе была воспринята каждым из них. Если Андрей искренне восторгался, рассказывая об Иссе, тронутый Его Великой Душой, то Симон был восхищён именно той силой влияния, которой обладал этот человек, «заставляя» трепетать перед ним таких людей как Андрей. Чувствуешь эту разницу в человеческих желаниях и стремлениях?
— Причём, существенную! — кивнул наш психотерапевт.
— Если Андрея изумляла именно духовная Сущность Иисуса, его способность лечить души и тела, помогать людям, то Симон исходил из своих эгоистичных побуждений, желая обучиться тому же, что умел Иисус, ради собственной корысти и славы. Поэтому в первый же день, когда Симон пришёл к Иисусу, Тот только взглянув на него, видя сущность и желания этого человека насквозь, назвал его «Кифа», что в переводе означает «камень». Причём «камнем» не в смысле, как потом интерпретировали, на котором Иисус якобы обещал создать Церковь Свою. А именно камень, как сущность Симона. Ибо, как в наши времена существует выражение «в сердце — камень», «камень за пазухой», так и тогда бытовало выражение «окаменелое сердце». В те времена «камень» считался орудием людского презрения и осуждения из-за распространённой повсеместно казни — биения камнями. Так вот Иисус и увидел в Симоне, который оценивал Иисуса с позиции своего Животного начала, камень презрения и осуждения человеческого. Потому, будучи Сердцеведцем, и нарёк его «Кифа», да так и называл его с их первой и до последней встречи.
Стас, увлечённо слушая Сэнсэя, спросил:
— Так что, Иисус прогнал его?
— Ну что ты, — добродушно протянул Сэнсэй. — Нет, конечно. Это же Исса! За Ним, помимо Его истинных учеников, ходили разные люди. Одни ради того, чтобы просто послушать утешительные, добрые слова Иисуса. Другие, подобно Симону, тайно желали обучиться чудесам. Даже были и те, кто специально был внедрён по приказу власть имущих в группу последователей, дабы отслеживать все действия и передвижения Иисуса.
— Неужели власть имущих интересовало Учение Иисуса? — иронически осведомился Виктор.
— И Учение, и личность Иссы, особенно после столь смелых в то время прилюдных заявлениях Иоанна Предтечи.
— А Иисус знал об этих людях в его окружении?
— Конечно. Это же был Исса!
— Что, знал и молчал?! — с искренним недоумением изрёк уже Костик.
Сэнсэй, глянув на парня, полного сочувствия и сопереживания, сказал:
— Давайте, ребята, не будем опережать события, и идти по порядку. Тогда вы лучше поймёте суть деяний Иссы, которые впоследствии глобально повлияли на историю всего человечества. Так вот, Кифа, даже когда ему удавалось присутствовать на сокровенных беседах Иисуса со своими истинными учениками, пытался логикой и умом понять то, что другие воспринимали душой. Ведь желания Кифы исходили из материальных побуждений и стремлений. Поэтому Учение Иисуса Кифа плохо понимал, зато ему льстило, что он находился рядом с Личностью, которая пользуется среди людей такой славой и уважением. Он жаждал обучиться у Иисуса всему, что впоследствии могло принести ему славу и деньги.
Николай Андреевич задумавшись, озадаченно спросил:
— А почему ты говоришь «истинные ученики Иисуса»? И кто они были? Те двенадцать человек, которые перечислены в Евангелиях?
— Потому и говорю, что не все те, кого позже приписали к Его ученикам, когда создавали патриархальную религию, были таковыми. В группу истинных учеников Иисуса входили как мужчины, так и женщины. И это была необычная группа, в ней царила атмосфера свободы и равноправия. Это была группа, созданная по образцу внутреннего круга Имхотепа. Более того, именно женщина — Мария Магдалина была первая среди учеников Иисуса, кого Он назвал приемником Его Учения, своим Посланником, что на греческом языке звучит как apostolos.
— Ты хочешь сказать, что Мария Магдалина была первым апостолом?! — удивлённо изрёк Николай Андреевич, очевидно шокированный таким сообщением. — А я думал…
— Это не ты думал, — спокойно, но чётко промолвил Сэнсэй, словно этим пытался сказать большее, чем говорил вслух. — Это тебя заставили так думать. Дали тебе готовую информацию под маркой образца для подражания, а ты её и воспринял, причём безапелляционно, даже не вникая в суть происходящего. Но стоит только снять шоры, и ты увидишь происходящее под совершенно другим углом зрения, ты увидишь цельную картину.
— Возможно и так, — согласился с ним Николай Андреевич.
В разговоре возникла некоторая пауза. Татьяна, видимо съедаемая любопытством, поспешила спросить:
— А как Иисус познакомился с Марией Магдалиной?
— Когда Иисус вернулся с Востока, Он часто посещал различные прибрежные города Тивериадского озера, в том числе и Мигдал-Эль, где жила Мария. Этот древний город лежал на пути между Копернаумом, где Иисус нередко бывал, и Тивериадой. Между прочим, остатки Мигдаль-Эля уцелели и до наших дней. Правда сейчас там стоит небольшой посёлок Медждель. В Мигдал-Эле Иисус и встретился с Марией, которая впоследствии была названа Магдалиной. Опять-таки, как я уже говорил, она не была ни блудницей, ни «одержимой семью бесами», от которых якобы впоследствии её излечил Иисус. Если у кого и были бесы зависти, лжи, гордыни и лицемерия, так это у тех, кто, творя религию, оклеветал деву Марию из Мигдал-Эля. На самом деле она была чиста, красива, умна, бескорыстна и милосердна. И хоть Мария происходила из довольно богатой семьи, она добровольно отказалась от всех привилегий и высокого положения в обществе ради того, чтобы быть с Иисусом и помогать Ему.
— А почему её назвали Магдалиною? — осведомился Костик.
Николай Андреевич осторожно высказал своё предположение:
— Наверное, ей дали такое имя по названию города Мигдал-Эль, в котором она жила.
— Отнюдь, — возразил Сэнсэй. — Здесь всё гораздо серьёзнее. В Евангелие от Матфея (в главе 16 стих 13–26) сохранился сюжет, который формировался на основе реальной истории. Только главным её героем был не Пётр, а Мария. Иисус как-то спросил своих учеников, за кого они Его почитают, то есть, кем считают. Ученики отвечали, что за Учителя. И лишь Мария, поняв, что в тот момент вопрос исходил от Сущности Его, ответила «Ты — Иисус, Сын Бога». И тогда Иисус сказал ей: «Блаженна ты, Мария, потому что не плоть и не кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах. И Я говорю тебе: ты — есть Магдала Церкови Моей и врата ада не одолеют её». Именно с тех пор Марию стали называть Магдалиною. И это отнюдь не потому, что она была из города Мигдал-Эль. Просто в арамейском языке magdala означает «башня». Для посвящённых людей «Магдала Церкви Иисуса», «Башни Шамбалы», «Столпы Веры» — это схожие понятия, означающие особых людей, которым открывают и доверяют знания Шамбалы. В разные времена, на разных языках этих людей называли по-разному, но суть от этого не меняется. Древние славяне, к примеру, именовали их «Вежи», что означало «Столпы Знания», то же что и «Башни Шамбалы». Не случайно, даже на сегодняшний день слово «Вежа» сохранило в своём обозначении у разных народов такие разные на первый взгляд понятия как «башня», «знающий», «сведущий».
