Элдерсон Дуг - Хранители откровений. Странствия во имя коренных американцев и Земли
Когда пламя костра угасло и Медвежье Сердце оставил нас, Мэри рассказала, как трубка досталась ей от одной целительницы, ныне покойной Эвелин Итон, чьему перу — помимо других сочинений — принадлежит книга «Я посылаю голоса». Еще Мэри рассказала, как совершала астральные путешествия в виде духа животного. И она рассказала, как путешествовал сам Медвежье Сердце:
— Однажды ночью я сидела у костра с подругой, — начала она, — и та вдруг сказала, что чувствует прикосновение чего-то большого и сильного. Утром, чуть рассвело, мы обнаружили вблизи костра следы медведя. Мы поняли, что это были следы Медвежьего Сердца.
— Дух медведя приходит ко мне тогда, когда я этого хочу, — говорил мне Медвежье Сердце через пару дней. Казалось, его смутило то, что я поднял эту тему. Мы ехали в Западную Оклахому, чтобы посетить собрание в индейской церкви — традиционную церемонию со столетней историей: в Американской индейской церкви христианство смешалось с племенными обычаями, такими как священный огонь, игра на барабанах и традиционные песни. Люди собрались в честь одного молодого шайена — накануне он завершил полноценное обучение в школе.
Я знал, что участники церемонии пели и молились всю ночь, употребив пейот в качестве причастия. Медвежье Сердце лишь сказал мне, чтобы я вместе со всеми скрутил папиросу, «выкурил» безмолвную молитву, а окурок возложил на алтарь в виде полумесяца. Он хотел, чтобы я сформировал свои собственные впечатления без каких-либо ожиданий, без заготовленного образа в голове — это было неотъемлемой частью его метода духовного обучения.
Мы остановились в небольшом городке недалеко от места проведения церемонии, отдохнули и поужинали в доме одной шайенской семьи. Медвежье Сердце был задумчив и почти не разговаривал.
— Мне нужно прогуляться, — сказал я ему.
— Хм-м-м... — проворчал он в ответ.
Я бродил, как учил меня Медвежье Сердце: дышал глубоко, как бы животом, и старался не терять сосредоточенности. «Так можно пройти много миль подряд, и совсем не утомиться», — говорил он мне. Он научил меня еще одному упражнению: нужно было резко, с силой вскинуть руки над головой, как медведь, устрашающий незнакомца. Сделав так, я действительно ощутил в себе медвежий дух. Пучки травы перекатывались по прерии, несомые легким ветром, и терялись в лучах заходящего солнца. Дух этого животного был знаком мне — его чувства, мощь и любопытство были мне близки. Я ощутил прилив энергии, чувства обострились — я знал, что в таком состоянии смогу идти сколь угодно много часов, если понадобится. Вернувшись домой, я застал Медвежье Сердце ворчащим, кивающим головой. Его сведенные к центру глаза светились.
Вскоре после заката мы, обойдя по часовой стрелке, вошли в большой вигвам. Перед песчаным алтарем месяца горел V-образный костер. В центре алтаря лежал бутон пейота, позже я узнал, что это «Отец Пейот». Мужчины были одеты в тонкие полосатые рубахи и вязаные жилетки, а женщины облачились в традиционные длинные сарафаны. На всех поблескивали украшения из серебра и колланта[6], на некоторых из них была изображена змеешейка. Кое-кто из женщин держали в руках веера, сделанные из хвостовых перьев змеешейки — они были похожи на перья индейки.
Змеешейка мне была известна — те, кто поклоняется ей, называют ее «водяной птицей». Эта черно-коричневое пернатое существо живет на юго-востоке, откуда я родом, и змеешейкой ее называют из-за длинной, напоминающей змею, шеи. У этого вида птиц нет сальных желез, в отличие от уток и многих других пернатых, которым они помогают сохранить крылья от полного промокания. Поэтому змеешейки часто сидят на деревьях и сушат крылья, расставив их в стороны. В отличие от большинства птиц, змеешейка не нападает на рыбу, ныряя в воду с высоты. Она плавает под водой, совершая волнообразные движения длинной шеей, и буквально пронзает рыбу насквозь своим острым клювом. Затем она выныривает из воды, подбрасывает рыбу в воздух и тут же ловит ее, начиная поедать с головы. Медвежье Сердце сказал, что эта птица обладает женской энергией и символизирует Мать-Землю, а другие хищные птицы наделены мужской энергией и олицетворяют небесное царство.
В вигваме по кругу передавали курительный табак и початки кукурузы — об этой части ритуала Медвежье Сердце сообщил мне заранее — но впереди меня ждали новые горизонты. Вскоре начали передавать высушенные бутоны пейота. На вкус он был неприятный, но я все-таки проглотил горсть. Право научиться новому у пейота нужно заслужить ценой его горечи и, как я потом узнал, непреодолимой тошноты.
Медвежье Сердце передал мне немного пудры, полученной из пейота.
— Не глотай сразу, пусть сначала впитается в десны, — прошептал он.
Для первого знакомства было слишком много таинств. К счастью, последовавшая вскоре тошнота быстро прошла.
Появились трещотки и палочки для музыки; пока один человек пел, другой бил в барабан — и так по очереди. Барабаном являлся небольшой чугунный чайник, затянутый кожей и наполовину наполненный водой. С каждый ударом менялся тон, так как брызги воды смачивали кожу. Темп не замедлялся. Вигвам вибрировал, подхваченный звуками барабана и пения — «Ах хе йа на, хе на на, хе йа на, уи не не...»
Время от времени молящиеся начинали рыдать. Кто сказал, что индейцы не плачут? Все это время белый дым спиралью поднимался вверх и выходил через дымоход, унося с собой наши надежды и мольбы в верхний мир.
Около полуночи на меня навалилась дремота. Я притворялся, что молюсь, сам же клевал носом и пытался не смыкать глаз. Внезапно, руки мои и ноги стали двигаться так, словно внутри меня бил барабан. Сознание как бы прояснилось, я сосредоточился. Все мое существо пробудилось. Глядя в костер, я молился за всех кого знал, за всех, кто был в вигваме, и за юношу, ставшего виновником этого торжества. Лидер, проводивший церемонию — его называли «проводником», — благодарил Создателя за всех, кто пришел сюда, включая меня, добавив, что я «правильно мыслил». Остальные одобрительно бубнили что-то в ответ. В таких церемониях мысли и молитвы особенно сильны. В какой-то момент я увидел, как они исходят от всех участников, переплетаясь спиралью света, и окружают вигвам.
Ближе к рассвету проводник вышел наружу и четыре раза подул в свисток, сделанный из орлиной кости — так он расчистил путь наружу для нас. Затем мы сделали перерыв и совершили омовение. Здесь, вдали от города, звезды не заглушал искусственный свет. Казалось, на нас смотрят миллионы глаз. Я чувствовал, что некоторые части моей души исцелялись, особенно когда в фокус моего внимания попали опыт и отношения, оставшиеся в прошлом.
Это собрание продлилось еще несколько часов. Перед самым рассветом женщина внесла ведро воды и ковш. Она, исполненная скромности, произнесла длинную молитву. И плакала. Многие плакали вместе с ней. Это была кульминация церемонии. После этого все разделили символическую трапезу — мясо, кукуруза и фрукты. Хотя во всем этом сквозили отголоски христианской традиции, церемония совсем не была похожа на обычную церковную службу. Далеко не во всех церквях прихожане поют и молятся до самого утра... или используют пейот как причастие!
Когда мы, наконец, вышли наружу, я ощутил, как из земли по ногам поднимается невероятной силы энергия, как бы приветствуя рассвет. Разговор наш становился все более непринужденным, мы шутили — в общем, снимали напряжение. Я подошел к Медвежьему Сердцу и некоему старцу.
— Я смотрел на него сквозь огонь, — сказал старик, кивнув в мою сторону. — Его рука чувствовала ритм барабана. Это хорошо! — И, повернувшись ко мне, добавил: — Не нужно смотреть прямо на человека, когда сам ты внутри. Ты смотришь на всех через огонь. Однажды сюда приезжал молодой парень вроде тебя, и он бродил тут повсюду всю ночь [запутавшись в галлюцинациях], — а это совсем не то, чего мы добиваемся. Если с должным почитанием и уважением отнестись к Отцу Пейоту, он многое может показать.
Я понял, что простое употребление наркотиков здесь не приветствуется, но если речь идет о натуральных веществах, таких как пейот, то бережное их использование в духовном контексте может принести немало пользы и, в целом, контролируемо.
Позже я изучил множество юго-западных индейских историй о самом первом употреблении пейота. Они, как правило, рассказывали об отбившихся от племени людях. Заблудившиеся люди ходили в отчаянии по пустыне много дней подряд, а потом слышали голос, призывающий их съесть пейот и обещавший, что это придаст им сил и укажет дорогу к дому. Вернувшись домой, странники объявляли кактус священным источником их спасения.
Постепенно получили развитие церемонии, связанные с употреблением пейота. Они проводились в Центральной Америке еще до того, как Колумб открыл ее. Например, в 1880-е годы Куана Паркер, наполовину белый вождь команчей, отправился с юго-запада Оклахомы в Техас навестить своих неиндейских родственников. По дороге он очень серьезно заболел. Лекарства, которые ему предлагали белые, не оказали сколь-нибудь заметного действия. Куана постоянно просил привести к нему целителя. Наконец, родственники послали за женщиной-курандера, мексиканской целительницей. Она сказала, что его следует положить на улице на соломенный настил головой на восток. Она курила рядом с ним табак, пела специальные песни и поила его горькой настойкой пейота. Вскоре вождь поправился. Курандера показала ему, где растет священный кактус, познакомила с особыми церемониями, связанными с его использованием, и сказала, что раз женщина показала ему, а значит, и его людям, пейот, отныне она должна находиться в центре внимания в любой церемонии с использованием священного растения.
