Петр Успенский - Четвертый путь
В. Кажется, что человек пойман в порочный круг!
О. Конечно, человек пойман, и настоящая система есть путь из этого порочного круга, ибо в обычных условиях жизни человек не может выйти из него.
В. Не расскажете ли вы подробнее об усилии выйти из этого круга?
О. Если вы берете все, что вам дается, правильным образом и работаете с достаточным усилием, настоящая школа или система (назовите ее, как хотите) дает вам возможность выйти из этого круга. Нет никакого выхода без школы и без знания. Опять-таки, если вы получаете знание и не делаете усилий, это будет одинаково бесполезным.
Когда человек находится в школе, он вынужден «делать», так как он не может сам заставить себя, не может сам создать достаточной силы. Но если человек ставит себя в иные условия, это произведет некоторые результаты. Школа необходима, потому что она является проводником нейтрализующей силы. В противном случае человек может иметь желание, человек может делать усилия, но он не знает, как начать. Это кажется простым, но это не просто.
В. Что было бы в этом случае активной и пассивной силами?
О. Жизнь может быть принята как активная сила, а пассивная сила, я бы сказал, находится в инерции, привычках, во всем, что «случается».
В. Как можете вы различать между усилием, которое механично, и усилием, которое немеханично?
О. Нет необходимости различать. Делайте усилия, и результат появится.
В. Считаете ли вы, что все, что я реально делал в своей жизни до сих пор, есть изменение одной формы сна на другую?
О. Она сама изменялась; вы не делали даже этого. В жизни человек не имеет никакого контроля, но в настоящей работе он может приобрести контроль. В этой работе можно убежать от того состояния, в котором мы ничего не можем «делать», и вещи «случаются». Без настоящей работы нельзя убежать. Определенная иллюзия контроля обеспечивается в жизни обычным воспитанием, но если обстоятельства изменяют его, все это исчезает.
В. Тогда скажите мне, пожалуйста, какова главная вещь, которая удерживает меня от бегства?
О. Механичность. В вас самих вещи продолжают «случаться» — вещи, над которыми вы должны иметь контроль, но не приобрели контроля. В нас имеется то, что может и должно быть механическим, например, физиологические процессы и тому подобное, и то, над чем мы должны приобрести как можно больше контроля, так как иначе не сможем пробудиться. Вы не представляете себе, до какой степени одна вещь в нас связана с другой. Все связано. Вы не можете делать или говорить, или даже думать вне общего направления вещей, которые случаются.
Наши четыре центра — интеллектуальный, эмоциональный, двигательный, инстинктивный — так координированы, что одно движение в одном центре немедленно производит соответствующее движение в другом центре. Некоторые движения или некоторые позы связаны с некоторыми мыслями; некоторые мысли связаны с некоторыми чувствами, ощущениями, эмоциями, — все связано. Такими, какими мы являемся, со своей волей, которую можем собрать, мы можем приобрести некоторую степень контроля над одним центром, ни только над одним, и только на короткий период времени. Но другие центры будут продолжать действовать сами по себе и немедленно исказят тот центр, который мы хотим контролировать, и приведут его снова к механической реакции. Допустите, что я знаю все, что должен знать, и допустите, что я решил думать по-новому. Я начинаю думать по-новому, но сижу в обычной позе или курю сигарету обычным образом, и я снова нахожу себя при старых мыслях.
То же самое с эмоциями; человек решает чувствовать нечто по-новому, а затем он думает по-старому, и поэтому отрицательные эмоции приходят снова, как прежде, без контроля. Таким образом, чтобы измениться, мы должны изменить вещи во всех четырех центрах одновременно, а это невозможно, так как мы не имеем никакой воли, чтобы контролировать четыре центра. В школе имеются специальные методы для достижения этого контроля, но без школы этого сделать нельзя. В целом наша машина продумана очень умно. С одной точки зрения, она имеет изумительные возможности развития, но, с другой точки зрения, это развитие весьма затруднено. Вы поймете, почему это сделано подобным образом, когда вы окончательно осознаете, что значит сознание и воля; и тогда вы поймете, что ни сознание, ни воля не могут развиваться механически. Каждая малая вещь должна быть развита через борьбу, иначе это не было бы сознанием или волей. Это должно быть трудным.
В. Я чувствую, что если бы я должен был делать все сам, вместо того чтобы полагаться на случайности, тогда со мной вообще ничего не случалось бы, но моя воля слишком слаба для этого.
О. Неделание есть само по себе род делания. Но в то же самое время вы касаетесь здесь очень интересного вопроса. Когда вы достигнете контроля, то с вами будет случаться все меньше и меньше вещей, и вы должны будете делать даже малые вещи, так как они не будут случаться с вами. Но это, вероятно, дело далекого будущего.
В. Не является ли чувство ответственности за то, что человек должен делать нечто полезное в мире, воображением, так как вы говорите, что мы не можем «делать»?
О. Это может быть воображением или подражанием, или это может быть правильным. Но в этом случае мы должны рассматривать что делать и как, и как более важно, чем что. Большинство людей думает о том, что делать, но не о том, как делать. Часто вещи, которые они решают делать, невозможны, подобно прекращению войн и тому подобному.
В. Если мы пытаемся быть сознательными и пытаемся видеть, какова действительная реальность, изменило бы это нашу ситуацию так, что вещи не случались бы с нами, но мы делали бы все, как мы хотим делать?
О. Конечно, это есть цель, но очень далекая цель. Видите ли, прежде всего здесь есть неправильное использование слов «с нами». Вы должны помнить, что когда говорится, что вещи случаются со всеми людьми и что люди не могут ничего «делать», то это относится к обычным условиям в обычной жизни, к тому, что называется нормальной жизнью. Но в этой работе мы пытаемся выйти из этой «нормальной» жизни, поэтому мы уже должны «делать». Только мы должны сначала научиться тому, что мы можем «делать», так как в наших условиях многие вещи будут продолжать случаться; но в некоторых вещах мы можем уже иметь выбор, мы можем показать преимущество, нашу волю, насколько мы можем иметь волю. Поэтому «с нами» не может быть употреблено в прежнем значении. Но сначала вы должны понять, что различие находится не между «деланием» и «неделанием», но между попыткой «делать» и попыткой понять, и в настоящее время вся наша энергия должна быть сосредоточена на попытке понять. То, что вы можете пытаться делать, уже было объяснено. Мы пытаемся найти то, что можем контролировать в себе, и если мы работаем над этим, мы приобретаем контроль. Это есть все «делание», которое возможно в настоящий момент.
В. Является ли полное осознание того, что мы ничего не можем «делать» большим шагом на пути к «деланию»?
О. Иногда шаг слишком велик, так как каждая идея, продолженная слишком далеко, становится своей собственной противоположностью. Поэтому, если вы убеждаете себя слишком серьезно, что ничего не можете делать, вы найдете, что действительно ничего не можете делать. Это вопрос относительности. Как я сказал, неспособность «делать» относится к людям без какой-либо возможности школьной работы.
В. Я считаю, что нуждаюсь в учителе. Я нахожу, что ничего не могу делать сам.
О. Учитель не может «делать» что-либо для вас. Вам даются некоторые задания, и вы должны их делать. Это всегда так. Вместо попытки «делать», пытайтесь «не делать»! Вы учитесь «делать», научившись сначала «не делать». Вы пытаетесь делать вещи, которые вы считаете хорошими; пытайтесь совсем наоборот — не делать те вещи, которые не являются хорошими.
Вы видите, что эта самоэволюция не является ни обязательной, ни механической; нет никакой гарантии. Она зависит от усилия. Люди часто спрашивают: «Как это так, ведь я работал много лет и все же не имел никакого переживания высших центров?» А я спрашиваю их: «Действительно ли вы работали так много лет?» Человек считает с того момента, когда он услышал эти идеи, но он не пытается подсчитать, сколько он действительно работал — сколько дней, сколько часов или минут каждый день. Если человек сделает этот подсчет, он увидит, что нет никакой причины ожидать каких-либо результатов, хотя он и мог услышать об этих идеях много лет назад.
В. Если мы машины, то как мы можем изменить наше бытие?
О. Мы не можем ждать до тех пор, пока мы изменимся. Имеется один важный принцип в настоящей работе — вы никогда не должны работать в соответствии с вашей силой, но всегда сверх вашей силы. Это неизменный принцип. В настоящей работе вы всегда должны делать больше, чем вы можете; только тогда вы можете измениться. Если вы делаете только то, что возможно, вы останетесь там, где находитесь. Человек должен делать невозможное. Вы не должны понимать слово «невозможное» в слишком широком масштабе, но даже небольшое означает многое. Это отлично от жизни — в жизни вы делаете только то, что возможно.
