Анастасия Новых - Сэнсэй III. Исконный Шамбалы
М-да, что в те века, что в эти, ничего в этой среде не изменилось… Так что обедать с вашим коллективом, ребята, вы не поверите, для меня большая честь и огромное удовольствие.
Ариман своими словами, что называется, сразил нас наповал. Мне даже в некотором смысле стало жаль этого мужчину, настолько пересытившегося высшим обществом, что его потянуло соприкоснуться с самой обыденной жизнью. Но тут в самый кульминационный момент нашего очарования словами Аримана, Женька выдал новый ляпсус. Он чинно кивнул головой и с пафосом проговорил, потирая в предвкушении руки:
− Отчего же не отобедать? Обедать, да за чужой счет, всегда в удовольствие.
Наш коллектив вновь разразился смехом вместе с Сэнсэем и Ариманом.
Внезапно с яхты послышалась прекрасная бодрящая музыка, где главную мелодию выводили скрипки. Она, словно лёгкий игривый ветерок, стала разноситься по всему побережью.
− О?! Моцарт «Маленькая ночная серенада»,− с улыбкой проговорил Сэнсэй и покосился на Аримана.
Аримана развёл руками, и, словно оправдываясь, сказал:
− Двести лет прошло, а каждый раз звучит как впервые. Вот это я понимаю, классика!
Мы двинулись в направлении сияющего шатра, путь к которому пролегал мимо палаток. По сравнению с этим воздушным шикарным сооружением наш лагерь, да ещё с развешанными там свитерами и штанами для просушки, даже с Костиковыми атрибутами цивилизации, выглядел «бомжатским приютом». Прямо стыд какой-то пробрал, и очевидно, не только меня. Другие ребята, по-видимому, также испытавшие некоторую неловкость, смотрели либо себе под ноги, либо вперёд, стараясь не замечать нашего нищего, убогого лагеря. Контраст, конечно, был очень разительный.
Преодолев минуту позора, мы добрались до этого, как успел обозвать его Костик, «инопланетного сооружения». Недалеко от входа стояли два матроса-официанта, держа каждый в одной руке большой кувшин, а в другой − полотенце и флакончик с жидким ароматным мылом. Так что каждый мог совершить приятное омовение рук, и вытереть их пушистым белоснежным полотенцем.
Надо отметить, что погода стояла довольно жаркая, как раз был разгар солнцепёка. Но как только мы зашли в шатёр, нас овеяло приятной прохладой. Очевидно, в шатре где-то работал бесшумный кондиционер. Посредине стоял длинный прямоугольный стол, накрытый белоснежной скатертью. Как потом выяснялось, он был образован из нескольких пластиковых сборных столов. Вокруг него находились фигурные стулья-кресла цвета слоновой кости, сделанные из того же материала, что и стол. Даже песок был покрыт какими-то необычными, видимо тоже сборными прозрачными плитами, создавая узорчатый своеобразный пол. Недалеко от большого стола находился маленький дополнительный стол-тумбочка, как потом оказалось, выполнявший ещё и роль мини холодильника.
Как большой, так и маленький стол были просто заставлены изысканными яствами. У нас глаза разбежались от такого изобилия блюд. Чего там только не было! И мясные блюда и рыбные, какие-то нарезки, салаты из морских обитателей, миниатюрные бутерброды. Сразу несколько видов икры. Причём не только красная и чёрная, которая с недавних пор по баснословным для нас ценам появилась в витринах магазинов. Там была ещё и крупная тёмно-серая, бордовая, оранжевая с красными проблесками в икринках, а также вовсе необычная серебристая, которая находилась в золотистой баночке. Посредине же, словно усечённая пирамида возвышалась целая гора огромных красных раков, украшенных сочной, свежей зеленью, а также фигурными ломтиками лимонов, внутри которых находились чёрные или зелёные дольки оливок. Да и вообще, не только это блюдо, но и другие по оформлению были просто безупречны: начиная от пышных цветов, и заканчивая целыми природными картинами, причудливыми орнаментами, сотворенными искусной фантазией повара из овощей, фруктов, зелени и разноцветных соусов. Причём всё выглядело настолько аппетитно, что рассматривая этот уставленный яствами стол, просто непроизвольно начинали выделяться слюнки.
По нашему коллективу пробежал ропот восхищения «Ничего себе!», «Я такое даже в сладком сне не видел», «Круто!». Женька же в отличие от других, хоть видимо и был поражен сервировкой и разнообразием еды на столе, но особого виду не подал. Глядя на такое изобилие икры, он деловито прищелкнул языком.
− Да, всё есть, а вот заморская баклажанная отсутствует, − и, копируя поповский голос, сочувственно произнёс: − Обнищал народец в верхах, ох и обнищал…
Велиар, видимо понявший его слова всерьёз, вопросительно глянул на Аримана, готовый уже ринуться исполнить желание гостя. Но Ариман его остановил.
− Не беспокойся. Это такая народная шутка в этой стране, − пояснил он. − У них сейчас «перестройка», поэтому в магазинах на полках стоит одна баклажанная икра.
Китаец удивлённо похлопал глазами, очевидно удивившись, такому необычному рациону питания этого народа, который, при всём своем скудном бытие ещё и пытается построить светлое будущее, поддерживая своё существование на баклажанной икре. И видимо не совсем поняв, в чём тут шутка, дежурно улыбнулся, и вежливо поклонившись, отошёл назад.
− Неправда! − со смехом возразил Женя, чувствуя ущемление своего национального достоинства, и гордо заявил: − У нас есть ещё и кабачковая!
Все рассмеялись с Женькиного патриотичного юмора и по приглашению Аримана стали рассаживаться за общим столом. Получилось так, что по привычке наша компания уселась по бокам от Сэнсэя, точно заняв круговую оборону. Ариман же, который задержался, отдавая какое-то распоряжение Велиару, проследовал за гостями последний и соответственно занял свободный стул, очутился напротив Сэнсэя. Когда все уже расселись, Женька всё никак не мог поудобнее устроиться на своём кресле-стуле. Стас усмехнулся, глядя на него умащивания, и спросил:
− Ты чего ёрзаешь?
− Та стул какой-то жестковатый попался, − ответил Женька.
− Так ты встань, − предложил ему друг с улыбкой.
− Правильно, − согласился Володя, сидящий по другую сторону от Жени, и посоветовал, − так в тебя больше влезет.
Стас посмотрел на аппетитные блюда, стоящие возле них на столе и проговорил:
− Нет уж. Пусть лучше сидит и не ёрзает.
Они тихо рассмеялись, а Женя, наконец, выбрав удобную для себя позу − закинув ногу на ногу и облокотившись на правый подлокотник, − успокоился и «оскалился» в ответ ребятам своей наигранной улыбочкой, отчего те ещё больше затряслись от смеха.
Ариман, как гостеприимный хозяин, стал расхваливать угощения, нагоняя и без того разыгравшийся у ребят аппетит. Он представлял разные блюда, попутно отвечая на вопросы изумлённых ребят.
− А что это за икра? − поинтересовался Виктор, возле которого стояла бордовая икра.
Она лежала в хрустальной вазочке. Сама вазочка состояла из четырёх отделений, где в одном была сметана, в другом сливочное масло, в третьей тёртый сыр, а в четвёртом сама икра.
− Это форелевая икра. Она солоноватая на вкус, поэтому её лучше употреблять с кисло-молочными продуктами.
− А вот эта? − кивнул Виктор на стоящую в красивой вазочке недалеко от форелевой икры оранжевую крупнозернистую икру с красными прожилками.
− Это кетовая икра − самая вкусная и наиболее качественная из всех видов лососевой икры, − отозвался Ариман и после некоторой паузы добавил. − Но особенно я бы вам рекомендовал попробовать вот эту икру. − Он указал на серебристую крупнозернистую икру в золотой баночке. − Это очень редкая и дорогая икра. Икра белого осётра. Для её добычи используют белуг, возраст которых приближается к ста годам. Из-за ценности икру расфасовывают вот в такие баночки из чистого золота 995-ой пробы. Попробуйте, у неё очень своеобразный нежно ореховый привкус. Современные гурманы утверждают, что это самая вкусная в мире икра. − Ариман замолчал, с лёгкой улыбкой посматривая, как наш коллектив дружно впился глазами в невиданную доселе баночку из чистого золота, да ещё с такой дорогой икрой. И уже обращаясь к Сэнсэю, он хвастливо добавил: − Вот даже её привёз! Уж не знаю, чем тебя ещё удивить. Может, всё-таки отведаешь это угощение?
Сэнсэй улыбнулся и вновь вежливо ответил:
− Да нет, спасибо. Всё действительно очень аппетитно выглядит…
− … и вкусно, − подчеркнул Ариман.
− Я в этом абсолютно не сомневаюсь. Но, к сожалению, не могу… Разгрузочный день… Ты же меня знаешь.
Ариман наигранно вздохнул.
− Жаль, я так старался, − и с улыбкой проговорил, то ли обращаясь к ребятам, то ли рассуждая сам с собой. − Вот воля железная! Сказал «нет», значит «нет»… А я-то вёз эту икру из самой Персии…
− С какой Персии?! − усмехнулся Сэнсэй, точно одёргивая его.
Ариман удивлённо глянул на него и спохватился.
− Я сказал с Персии? Вот склероз. Ну, конечно же, с Ирана! − И когда они с Сэнсэем просмеялись, Ариман посетовал. − Надо же, такое красивое название было у страны целых 2 458 лет! И тут на тебе, в 1935 году изменили это чудное наименование Персия на Иран. То же мне ещё нашлись великие реформаторы! Кир Великий бы в гробу перевернулся, узнав эту новость.
