Эрнст Шумахер - Малое прекрасно. Экономика для человека. Карта для заблудившихся.
Практика этого древнего Пути Осознанности столь же применима сегодня, как и две с половиной тысячи лет назад. Она одинаково применима на Западе и Востоке, в мирской суете и в тишине монашеской кельи.
Суть развития Должной Осознанности — в росте интенсивности и качества внимания, а суть качества внимания в его чистоте.
Чистое внимание — ясное и прямое сознание того, что на самом деле происходит с нами и в нас в последовательные моменты восприятия. Его называют «чистым», потому что оно отмечает факты восприятия лишь в том виде, в котором они поступают… Внимание или осознанность удерживается в состоянии, в котором оно просто отмечает наблюдаемые факты, и не реагирует на них действием, словом или мысленным комментарием, таким как соотнесение с собой (нравится, не нравится, и т. д.), суждение или размышление. Если во время, отведенное практике Чистого Внимания, в уме возникают такие комментарии, их превращают в объекты Чистого Внимания. Не нужно ни отвергать, ни следовать им; стоит осознать их появление, и они исчезают[160].
Из этого описания становится понятна природа метода: для достижения Чистого Внимания необходимо остановить или, если не получается, просто спокойно наблюдать «внутренний монолог». Оно выше размышления, критического рассуждения, формирования мнения — это все нужные, но вспомогательные действия, которые классифицируют, соединяют и выражают словами прозрения, полученные через практику Чистого Внимания. «С помощью этого метода, — говорит Ньянапоника, — ум возвращается к истоку всех вещей… Наблюдение возвращается к изначальной фазе процесса восприятия, когда ум пребывает в состоянии чистого восприятия, а внимание лишь отмечает объект»[161].
Будда говорил: «В том, что видимо, должно быть только видимое; в том, что слышимо, должно быть только слышимое; в том, что ощущаемо (запах, вкус или прикосновение) должно быть только ощущаемое; в том, что мыслимо, должно быть только мыслимое»[162].
Другими словами, Путь Осознанности Будды призван обеспечить поступление к разуму человека истинного и неискаженного материала, прежде чем он начнет размышлять. Что обычно искажает получаемый материал? Это очевидно: эгоизм человека, его привязанность к интересам, желаниям, или, словами буддистов, Жадность, Ненависть и Невежество.
Религия — это восстановление связи (re-legio) человека с реальностью, каким бы именем эту Реальность ни называли: Бог, Истина, Аллах, Сатчитананда или Нирвана.
Методы, выросшие в христианской традиции, облечены, что неудивительно, в совершенно отличную терминологию, но тем не менее сводятся к тому же самому. Человек ничего не достигнет, пока на его пути стоит маленькое эгоистичное «я» (или даже много маленьких эгоцентричных и довольно разобщенных «я»); чтобы убежать от «я», необходимо обратиться к «Богу» с «чистым намерением», о котором говорится в известном классическом английском трактате «Облако забвения»: «Чистого намерения, направленного к Богу и только к нему, совершенно достаточно». Врагом здесь становится вмешательство мысли.
На любую возникающую мысль, что навязчиво стоит между тобой и темнотой и вопрошает, чего ты ищешь, чего ты хочешь, отвечай, что ты хочешь Бога: «Его я жажду, его ищу, и ничего, кроме него»… Очень возможно, что мысль принесет в твой ум множество приятных и прекрасных мыслей о его доброте… Они будут все больше и больше болтать, и твой ум будет очень далеко и вернется к своему старому пристанищу. Не успеешь ты понять, где ты, как тебя растащат на части так, что и вообразить нельзя! А все отчего? Просто оттого, что ты по своей воле стал слушать ту мысль, ответил на нее, принял ее, предоставил ей свою голову[163].
Дело здесь не в том, хороша или плоха сама мысль. Реальность, Истину, Бога, Нирвану не найти мыслью, потому что мысль принадлежит Уровню Бытия, задаваемому сознанием, а не более высокому Уровню, определяемому осознанностью. На уровне же осознанности мысль занимает свое должное место, подчиненное и вспомогательное. Мысли не могут привести к пробуждению, потому что весь смысл как раз в том, чтобы проснуться от мыслей и «узреть». Мысль может поднять любое количество вопросов; но какими бы интересными они ни были, ответы на них никак не помогают нам проснуться. В буддизме их называют «напрасными мыслями»: «Это называют тупиком мнений, пропастью мнений, колючим кустом мнений, чащей мнений, сетью мнений». «Мнение, о ученики, это болезнь; мнение — это опухоль; мнение — это рана. Того, кто преодолел все мнения, о ученики, называют святым, тем, кто знает»[164].
Что такое йога? По словам величайшего учителя йоги, Патанджали (300 до н. э.), «Йога — это управление мыслями в уме». То, в каком мире мы живем, определяется не столько жизненными обстоятельствами, с которыми мы сталкиваемся, сколько мыслями в нашем уме. Невозможно обрести власть над обстоятельствами, сперва не подчинив себе свои мысли. Поэтому любая религия непременно предупреждает, что випассану (если использовать буддийский термин), ясность видения, может достичь только тот, кто сумеет поставить свою «мыслительную функцию» на ее место, так, чтобы она сохраняла молчание, когда ей прикажут молчать, и действовала, только когда ей дадут совершенно определенную задачу. Вот еще одна цитата из «Облака забвения»:
Поэтому энергичную работу твоего воображения, которое всегда столь активно… нужно постоянно подавлять. Если ты ее не подавишь, она подавит тебя[165].
В центре индийского метода стоит йога, а в центре христианского — молитва. Просьба помощи у Бога, благодарение Его, восхваление Его — законные задачи христианской молитвы, но суть молитвы более глубока. Христианина призывают «молиться не переставая». Иисус «сказал также им притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать»[166]. На протяжении многих веков эта заповедь обращала на себя серьезное внимание христиан. Возможно, самый известный отрывок о ней содержится в «Искренних рассказах странника своему духовному отцу», анонимном шедевре мировой литературы, впервые опубликованном в России в 1884 году.
Было прочитано Послание Святого Павла фессалоникийцам. В нем нас призывают, среди прочего, молиться непрестанно, и эти слова запали мне в душу. Я начал раздумывать, возможно ли молиться не переставая, ведь каждый должен заниматься и другими вещами, необходимыми для поддержания жизни… «Что же мне делать? — бормотал я в раздумье. — Где найти кого-нибудь, кто объяснит мне это?»[167]
Затем странник обретает «Филокалию»[168], которая «включает полные и детальные знания о непрестанной внутренней молитве, изложенные двадцатью пятью Святыми Отцами».
Эту внутреннюю молитву также называют «молитвой сердца». Хотя она, конечно же, известна на Западе, ее довели до совершенства в основном в Греческой и Русской православной церквях. Суть ее в том, чтобы «стоять перед Богом с умом в сердце»:
Термин «сердце» имеет особое значение в православном учении о человеке. Когда на западе сегодня люди говорят о сердце, обычно они имеют в виду эмоции и нежные чувства. Но в Библии, как и в большинстве аскетических текстов Православной церкви, сердце имеет куда большее значение. Это, прежде всего, орган человеческого естества, физического и духовного; центр жизни, основополагающий принцип всех наших действий и чаяний. Как таковое, сердце, конечно же, включает эмоции и нежные чувства, но также и многое другое: и действительно, оно охватывает все, что составляет то, что мы называем «личностью»[169].
Личность же отличается от других существ таинственной силой осознанности, и эта сила, как мы уже отмечали, сидит в сердце, где, кстати, ее можно ощутить как особое тепло. Молитва сердца, обычно молитва Иисусова (состоящая на русском языке из слов: «Иисус Христос, Сын Божий, помилуй меня, грешника») бесконечно повторяется умом в сердце, и это наделяет силами, формирует и преобразует всего человека. Один из великих учителей этой практики, Феофан Затворник (1815–1894) объясняет:
Чтобы удержать ум на одном предмете при помощи короткой молитвы, необходимо поддерживать внимание и направить ум в сердце, ибо пока ум остается в голове, где толкутся мысли, он не успевает сосредоточиться на одном предмете. Но когда внимание снисходит в сердце, оно собирает в нем воедино все силы души и тела. Эта концентрация всей жизни человека в одной точке немедленно вызывает в сердце особое ощущение, что есть начало будущего тепла. Это ощущение вначале слабо, но постепенно становится сильнее, устойчивее и глубже. Сначала оно лишь тепловато, но затем перерастает в теплое чувство, на котором концентрируется внимание. Вот и получается, что на первом этапе внимание удерживается в сердце силой воли, а со временем сила этого внимания порождает тепло в сердце, и это тепло уже удерживает внимание без специального усилия. Начиная с этого момента они поддерживают друг друга и становятся неразлучны, ибо рассеивание внимания охлаждает тепло, а уменьшение тепла ослабляет внимание[170].
