Алексей Алнашев - Древо жизни. Том 1
– Есть. И каждый человек знает его да в себе его хранит. Но мы не знаем, что нам может встретиться на этом пути и как нам с этим справиться, не растеряв силы жизни.
Как увидеть в родителях спутников жизниПосле этих слов я задумываюсь, а баба Гуля идет дальше косить траву. Поравнявшись со мной, она спрашивает меня:
– Та к о каком ограничении ты говорил, когда рассказывал, что ты чувствуешь, когда ты принимаешь дитя для продолжение своего рода?
– Хо-о! Я много чем в этот момент ограничен: правилами семьи, например, своих родителей и общества, да мало ли чем…
– Это какие такие правила семьи и общества, объясни мне!? – заостряет мое внимание бабуля.
Я снова погружаюсь в то состояние и вижу, как моего отца наставляют его родители:
– Чувствуется, что родители говорили моему отцу: пока дитя маленькое, его надо оберегать, не заставляй его что-либо делать, ему на свой век хватит, еще наработается. Общество навязало: что дитя бить нельзя. Его надо любить даже тогда, когда оно не слушается, шалит или все делает назло. Оно же дитя, чего с него взять? Оно же бестолковое!
– Так, а чем тебя связали?
– Законом об уголовной ответственности.
– А это как?
– Все очень просто, убьешь дитя – тюрьма. Родил его – расти. Терпеть это – моя участь.
– Вот это да! А что ты хочешь сказать сыну, когда говоришь: «Я тебя породил, я тебя и убью»?
– Ну-у, во-первых, я говорю это от своего бессилия. В этой ситуации у меня больше нет сил сдерживаться, нести эту ношу. И нет сил изменить свою жизнь. Во-вторых, этими словами я хочу показать, что сын мне не нужен, как обуза, что у него есть своя жизнь и что мне ответственность за его жизнь не нужна: она мне чуждая и не по силам. Этим я говорю ему: возьми, сам ответственность за свою жизнь. Живи, как ты видишь и как тебе необходимо, только не трогай меня. Оставь меня в покое. И все.
– А отчего дитя для тебя в этой ситуации – обуза?
– Потому что я не могу жить сам для себя: я обязан растить сына.
– Что ты этим показываешь своему сыну?
– Я показываю свои проблемы, свою слабость. А кому можно показать свою слабость и свои проблемы?
– Только самому близкому или родному человеку. Вот я и делюсь с ним своими бедами. А он уж сам решает: брать на себя мои проблемы или нет. Возьмет на себя – пойдет по пути зла, и будет мучаться вместе со мной да нести этот крест всю жизнь, пока не поймет, что она никчемная. А откажется – пойдет по пути добра, и свою жизнь устроит так, как необходимо ему несмотря на нашу взрослую беспомощность. Сын увидел мою ошибку.
– А что, по-твоему необходимо увидеть сыну после таких слов Батюшки?
– То, что я говорю ему эти слова от своего бессилия: что я хотел бы изменить свою жизнь, но не могу – на это не хватает сил. Я хочу счастья и благополучия сыну в жизни, но не могу его дать, потому что у меня связаны руки. И у меня остаются силы только на то, чтобы показать сыну свою боль да сказать ему из последних сил: «Сынок, мне больно! Не повторяй моих ошибок!»
– Дак выходит: Батюшка сыну – спутник? – с наигранным любопытством спрашивает меня баба Гуля.
– Да, и даже тогда, когда отцу очень тяжело. Где-то внутри себя отец понимает, что взвалил на себя непосильный груз, взяв ответственность за жизнь сына, и он рад бы его сбросить, да сил не хватает. И этими словами он просит о помощи: о том, чтобы сбросить этот груз.
– Та-а-ак, рассмотрели… А теперь увидь, что ты – мама, и говоришь своему сыну: «Да на кой черт я тебя родила, этакого оболтуса? Все равно никакого проку нет, только зря мучалась!» Что ты этими словами хочешь сказать сыну?
– … что мне очень больно, что нет больше сил с ним бороться, что у меня связаны руки и ноги и охота избавиться от непосильного груза.
– Это с кем бороться-та?
– С собой и с сыном.
– Это как так? – подзадоривает меня бабуля.
– Ну-у… Бороться с собой из-за того, что я что-то делаю не так. А бороться с сыном – значит заставлять его слушаться и жить так, как я ему велю.
– А для чего ты ему велишь жить так, как хочешь ты?
– Чтобы он в своей жизни не повторял моих ошибок. Ведь я, как мать, больше его прожила, жизнь поняла и увидела, что она не проста – в ней много боли. И если он наступит на эту боль, то ему будет больно и мне, потому что он мой сын.
– Так, но что это за боль?
– Боль от того, что я, как мать, когда-то сделала ошибку, взяв ответственность за жизнь сына. И она меня теперь душит, не дает возможности жить. Во мне постоянно идет внутренняя борьба и борьба с сыном. Он отстаивает свои права. А меня связывают обязательства и долг перед ним. И я не могу отпустить сына. Он бьется за волю, а я говорю: он – мой! И я держу его, как хищник свою добычу, душу и прижимаю к стенке на столько, на сколько меня душат обязательства и долг перед ним.
– Да-а-а… – протягивает баба Гуля и продолжает: А что тебе связывает руки и ноги?
– О-ой… Тяжело стало, бабуля… – вмиг окунает меня в боль этот вопрос, и я отвечаю: Какое-то давление… Правила семьи и общества, законы…
– Какие такие правила семьи?
– Мне мама говорила, что мать должна нести свой груз, воспитывая детей – это ее участь. Она говорила: «Я несла эту тяжесть всю жизнь. Ведь вас у меня шестеро. И во время войны одна выдержала – отец был на фронте. Я порой не знала, чем вас кормить. Ходили, как оборванцы. Но выдержала. Все живы. Все на ногах. У всех свои семьи. Свои дети. И сами даете напутствия им. Вот так и ты, терпи. Бог любит нас, терпеливых, и помогает нам. Пусть не всегда, но все же…»
– Ну, а какие правила общества?
– Мать – это героиня. Она детей рожает. У нее участь тяжелая. Все дети непослушные, а она терпит и тянет их всю жизнь.
– Х-м-м, а что за законы, которые давят тебя?
– Ребенка убивать нельзя – посадют. Да что это за мать, которая убивает свое дитя?! Непонятно.
– Так, сынок. А что ты говоришь сыну, говоря ему «да на кой черт я тебя родила этакого оболтуса? Все равно никакого проку нет, только зря мучалась!»?
– Этими словами я хочу сказать ему: «Не сдавайся! Борись за свою жизнь! Хочу показать сыну свою боль. Хочу, чтобы он не повторял моих ошибок, а в будущем строил семью так, чтобы не брал на себя лишнего, потому что это приводит к той тяжести, что я несу по сей день. Ну, вот, пожалуй, все.
– Дак кто тебе Матушка с Батюшкой в твоей жизни?
Я, не задумываясь, отвечаю:
– Спутники.
Обида… на свой выборА у самого внутрях сжимается, хочется рвать и метать. Баба Гуля, заметив это, спрашивает меня дальше:
– Увидел, что когда-то что-то сделал не так, как хотелось бы?
– Да.
– А что не так?
– Выбрал не тех родителей, родился не в то время, – от отчаяния проговариваю я.
– Раз родился именно у этих мамы и папы и в это время, значит, это тебе необходимо! Увидь это, сынок!
Посмотри, может тебе необходимо, живя с ними, увидеть свой жизненный путь и возможность что-то отладить, исправить свои прошлые ошибки. Определиться в чем-то!.. Есть такое?
– Да, но почему они не могут сказать напрямую, чего они хотят, а чего не хотят?
– А разве они не говорили тебе, что они хотят видеть тебя тем-то, тем-то…
– Говорили.
– Ну и?
– Что ну и? Они же мне не говорили: вот, сынок, у нас такие-то, такие-то проблемы, мы сделали такую-то глупость, чтобы я в дальнейшем ее не совершал. Что им мешает сделать это?
– Ну, здесь я могу только предположить. В обществе, сынок, о боли открыто говорить непринято: мол, что о тебе тогда люди скажут? Тебе вот врач тоже сказала: «Никому не говори о том, что ты видишь и слышишь мир по-другому. Все равно тебя никто не поймет, а в психушку упрятать могут».
– Было дело… – соглашаюсь я с бабулей, и меня отпускает. Я выпрямляюсь, и всхлынувшая у меня злость отступает… А бабуля меня спрашивает:
– Сынок, скажи: справедливость в жизни есть?
– Нет.
– А это слово жизни?
– Нет.
– А что означает это слово?
– Пустоту.
– Дак тогда вообще есть смысл вмешиваться во взаимодействия Батюшки с дитем ради справедливости?
– Нет… Они каждый выполняют свою функцию в совместной жизни… И вставать на чью либо сторону без прошения означает отобрать у них права на жизнь… Вторгнуться в их жизнь… Разрушить их жизнь…
– Так, – довольная проговаривает бабуля и предлагает мне: Теперь пойдем косить траву да сказанное закреплять делом.
Мы обнимаемся и радостные идем косить траву.
Глава 2
НАЧАЛО Ж ИЗ Н Е НН О ГО ПУТИ НА МАТУШКЕ ЗЕМЛЕ
Проходит какое-то время, и баба Гуля продолжает наш разговор:
– Давай рассмотрим твою жизнь на примере дерева?
– Давай.
– Скажи, кто выбирает – семя землю или земля семя?
Я отвечаю первое, что приходит мне в голову:
– Семя выбирает землю.
– А почто именно так?
В ответ я растерялся, что даже ничего предположить не могу и, тем более, сказать что-нибудь вразумительное. Только мычу:
