Na na - УЧЕНИЕ ХРАМА
Человек сполна платит за каждую благоприятную возможность, что предлагает ему жизнь, причем ни на йоту, ни на чуточку не меньше истинной ценности этой возможности. Чем больше его требования, чем большую силу и энергию вкладывает он в них, тем больше будет и цена, которую в полной соизмеримости с предоставленной возможностью потребует закон. Если бы человек задумался над этим, то был бы более осмотрителен в своих непомерных требованиях, когда он не желает или не может заплатить за них нужную цену.
Объясняя причины и следствия Отражения, Я хотел бы обратить ваше внимание на предыдущие наставления о Централизации. Непослушание законам Централизации главным образом ответственно за те беспорядочные условия, что существуют ныне на всех путях человеческих устремлений.
Стало уже общим местом считать, что отрицание фактора власти в религиозной, социальной или материальной жизни, по тем или иным основаниям (которые в действительности являются лишь предметом полемики), есть самый подходящий и эффективный путь для достижения лучших условий жизни.
Убийство нелюбимого короля, злобные нападки на моральные и физические качества менее влиятельного правителя или председателя какого-либо общества, которые, воздействуя на общественное мнение, приводят в результате к ниспровержению этого лица «во имя добра» (заслуживает он того или нет), а то и просто из эгоистических соображений, – эти и другие подобные поступки находят полное оправдание, а их ближайшие следствия нередко кажутся оправдывающими такое действие. Однако, если принять во внимание все совокупное воздействие подобных поступков на тех индивидуумов, которые в них вовлечены, то подобные рассуждения окажутся весьма ошибочными. Ибо вне зависимости от того, насколько слаба или могущественна может быть эта линия жизни, нисходящая через религиозные, национальные, социальные или родственные группы людей, преследующие цель их нормального развития эволюционные силы могут действовать лишь через одну эту линию, насколько это касается данного естественного раздела жизни, и если ей причинить вред, то пострадают все.
Неспособность осознать эту истину порождает весьма плачевные условия, существующие ныне в деловом и социальном мире.
В центральной клетке (ядре) любого организма никогда не может возникнуть условия, враждебного интересам других его составных частей, если последние успешно поддерживали и подкрепляли это ядро в его положении и обязанностях; ибо это противоречит всем законам роста и проявления. Если это ядро недостаточно сильно и жизнеспособно для претворения эволюционных сил, оно было бы уничтожено при рождении. Если же оно вырождается впоследствии, то это происходит из-за недостатка поддержки на материальном плане жизни.
Люди не могут пригласить в какой-либо управляющий орган того руководителя, который намного опережает их в некоторых других направлениях, и все оттого, что человеческое общество имеет тенденцию пренебрегать или же уничтожать все, что оно не способно понять и оценить. И та же мощь, которая делает центральную клетку проводником для передачи эволюционных импульсов, делает ее также и непонятной, а потому обреченной на отторжение подавляющим большинством. Следовательно, вместо поддержки и подкрепления она, образно говоря, изымается, побивается и выбрасывается, то есть фактически становится отверженным Сыном, или Жертвой.
Если это положение вещей осознано, то становится очевидной настоятельная необходимость централизованных усилий, если члены Храма собираются когда-либо образовать ядро, через которое Ложа сможет общаться с миром и наставлять его в коренных преобразованиях существующих методов управления и жизни в целом.
ЛЮБОВЬ К ИДЕАЛАМ
Существуют два способа, с помощью которых человек может защитить свою жизнь или честь: один – это одолеть своего противника, а второй – сделать из него друга. Как следует поступить и что ему лучше предложить – дружбу или вражду – зависит от того, что он за человек. Враждебность со стороны предательствующей ехидны в человеческом или зверином обличье более желательна, нежели ее внешнее выражение дружбы, ибо тут возможна защита против известного врага; но против предательства предполагаемого друга нет никакой защиты.
Из всех мужественных, благородных и преданных мужчин и женщин этого мрачного железного века нет ни одного более достойного восхищения и превозношения человечеством, нежели тот, кто может сохранить истинную, бескорыстную дружбу с человеком, простившим ему большую личную обиду или несправедливость. Ибо в этом случае злые духи самых глубин ада наслаждаются работой, предоставленной для них в сердце прощенного; демоны, порожденные потерей самоуважения, вскормленные подозрительностью и подлым страхом. Мучительные сомнения в искренности этого прощения вечно преследуют его, и найдутся ли такие слова, что смогут передать длительную, тяжелую и подчас безрезультатную борьбу с этим чувством?
Но это всего лишь длинное предисловие к немногим суровым фактам.
Среди членов Храма, к нашему великому прискорбию и сожалению, есть немногие, кому были прощены величайшие несправедливости, какие только может причинить один человек другому, – несправедливости, в сравнении с которыми утрата жизни показалась бы пустяком. Годы прошли с тех пор, как были совершены некоторые из этих проступков, и лишь месяцы, как определенные аспекты тех же прегрешений проявились вновь и опять были прощены. И та борьба против творивших эти несправедливости – если это было борьбой – не прекращалась. Они не смогли выдержать искушений вышеупомянутых злых духов и так крепко запутались в их тенетах, что уже не требуется никаких дальнейших прощений для усиления этой неволи.
Я говорю здесь об этом не для того, чтобы вызвать к кому-то сочувствие или поддержку, но из-за все возрастающего желания уберечь других от подобной кары, а также из-за стремления укрепить слабых и ободрить сильных.
В первые дни работы Храма аура каждого нового члена была открыта для тех, кто имел право в нее заглянуть, с целью усиленной защиты еще только зарождающейся трудовой ячейки Храма. Каждое будущее враждебное нападение на эту работу было уже прорисовано на аурической оболочке еще задолго до того, как совершиться. Однако, если бы такое знание лишило милосердия и справедливости тех, против кого, главным образом, должны были быть совершены эти нападения; если бы оно заставило последних отказывать в приеме в организацию или открыто обижаться на коварные и лживые намеки или жестокие и ложные утверждения тех, кто собирается или уже вступил в ее ряды, преследуя одни лишь эгоистические цели, то в этом случае воплощение великого доверия было бы надолго отложено, а удостоившиеся этого доверия не были бы допущены к продолжению этой работы под руководством Белой Ложи, ибо своими поступками они бы унизили Космический Идеал Храма, Идеал Братства Человечества.
Если бы вы могли всегда помнить о тех Великих Идеалах, которые вы когда-то так любили и жаждали воплотить: идеалах отважных, самоотверженных и благородных Рыцарей Святого Грааля; милых, женственных, любящих и верных Дам, достойных любви и жертвы этих рыцарей; бескорыстных Жрецов и Жриц великих Храмов древности, исполненных несгибаемой преданности, милосердных, отзывчивых, мудрых и благодетельных, неустанно следующих по Пути, порою сквозь огонь и воду, кровавые битвы и годы мученичества, все вперед и вперед, до самой верхней ступени Лестницы Посвящений. Повторяю – если бы вы только могли всегда помнить об этих идеалах; о том, что они означали для вас в те дни, когда вы сделали свое первое сознательное усилие достичь некоторой высоты на лестнице самосознания; о том, как они вели вас через все печали и радости, и что они означали для вас на каждой следующей ступени, взятой вами с тех пор, – то не были бы вы более осторожны, унижая их и поливая грязью, что таится в предательских, неустойчивых и лишенных любви извивах вашего ума?
Если бы только вы могли всегда помнить, что эти же идеалы были самой первой потребностью вашего духовного «я», облеченной в форму, которая была создана из вашей же собственной духовной субстанции, – живыми образами, неизгладимо запечатленными в ваших собственных аурах! Вам оставалось только наполнять их, чтобы совершенствоваться, подобно тому как художник наполняет нарисованный им эскиз, или как музыкант украшает уловленную им в царстве духа мелодию трелями и аккордами или же подбирает к ней подходящие слова, создавая бессмертную музыкальную жемчужину. Если бы вы сохранили хоть какую-то память об этих идеалах, то стали бы вы сознательно отказываться от возможности взяться за кисти или же использовать трели и аккорды только лишь потому, что другой, скверный и бесталанный, художник предпочел покрыть свой эскиз мазней или нарисовать на месте своего идеала оскалившегося демона? Или потому, что какой-нибудь другой музыкант унизил пошлыми словами чудесную мелодию, уловленную им в царстве Духа?
