Джулия Кэмерон - Золотая жила
Как я уже упоминала в книге "Путь художника", для многих людей очень сильным упражнением становится создание творческого алтаря. На этом алтаре можно расположить изображения благосклонного бога, который вас поддерживает, а также предметы, которые пробуждают в вас ощущение чуда. Ведь это ощущение – основа творчества.
Помните, что можно использовать образы богов из любой культуры, а не только вашей. Можете обращаться к Сарасвати, индусской богине музыки, к лежащему Будде или танцующему фавну. Можете собирать предметы, которые так или иначе связаны с вашим богом. Фавн у меня ассоциируется с лесом и любым творчеством. На моем алтаре лежат шишки из разных мест, где мне удается побывать.
Если вы еще не создали творческий алтарь, сделайте это. Украсьте его изображениями, которые говорят вам о творческом изобилии. (Если вы атеист или агностик, выберите образы в природе, символизирующие для вас качества, которые вы хотели бы приобрести.)
НАСТАВЛЕНИЯ СВЫШЕ
Чаще всего они приходят к нам, когда мы одни. Если унять беспокойный разум и прекратить спешить, мы сможем услышать тихий голосок, который подскажет нам, что делать дальше. Джелалэддин Руми говорил: "Не нужно больше слов. Прислушайтесь к голосу внутри".
Эти наставления бывают разные, некоторые так мимолетны, что мы их едва замечаем. Это как наблюдать за птицами – заметив движение боковым зрением, мы не всегда успеваем повернуть голову.
"Это была синичка в осенней листве, или нам показалось?" Нам, новичкам, нужно остановиться и перепроверить. Да, это была синичка. Да, эта мысль была подсказкой.
"Истинная интуиция говорит с нами вежливо, намеками, но если вы прислушаетесь, у вас не останется сомнений", – уверяет Соня Чокет в своей книге "Экстрасенсорный путь".
А прислушиваться нам просто необходимо.
Чем чаще вы сможете оставаться в тишине наедине с собой, тем лучше у вас это будет получаться. Мы как будто создаем духовную просеку. Есть одна песня, которая помогает мне сосредоточиться:
В самом сердце есть местечко,
Как полянка в чаще леса.
В самом сердце есть местечко –
Там душе мечтать прелестно.
Другими словами, мы расчищаем место в жизни, чтобы почувствовать себя уравновешенными и, соответственно, расчистить место в сердце. Тогда в этом свободном пространстве слышится голос души, наставления свыше. Мы не столько приручаем его, сколько пытаемся задобрить, будто дикого оленя – мы уважаем его дикость и создаем условия, в которых он чувствует себя достаточно безопасно, чтобы заговорить с нами и предложить свой более осведомленный взгляд со стороны.
Часто такие подсказки нас поражают. Иногда высшие силы советуют совершить мелкие изменения, а иногда – кардинальные перемены в неожиданном направлении.
В 80-х годах я счастливо жила в Лос-Анджелесе, вела колонку в популярной газете и писала сценарии. А еще я привыкла подолгу гулять в одиночестве по Голливудским холмам, спрашивая совета у высших сил и прислушиваясь.
Чаще всего советы бывали незначительные и удобоваримые: "Напиши статью о..." Но одним солнечным утром высоко на холмах я настроила антенну и поймала сигнал: "Переезжай в Нью-Йорк".
Я была поражена и переспросила. Ответ был тем же: "Переезжай в Нью-Йорк".
Над таким указанием надо было хорошо поразмыслить! Еще несколько недель я бродила пешком, прислушивалась и сопротивлялась, тогда как указание это становилось все более настойчивым. "Так и быть!" – сдалась я.
И я переехала в Нью-Йорк. И провела следующие пять лет в Манхэттене. Там я начала преподавать "Путь художника" и вернулась к работе в театре. Что было еще важнее, благодаря такому переезду моя дочь Доменика смогла чаще видеть отца, а также дедушку с бабушкой. А по понедельникам и пятницам мы исследовали галереи и магазины, хотя в жизни у нас были и черные, и белые полосы.
Трудно описать, насколько удачной затеей оказался для меня этот переезд – и духовно, и творчески. На переулке в Ист-Виллидж я наткнулась на маленький магазинчик под названием "Чары". Я заглянула туда, потому что на вывеске и на витрине повсюду были символы, которые я начала спонтанно рисовать и не могла остановиться: полумесяцы, ладони со спиралями, пентакли. Все это олицетворяло древний культ поклонения богине, хотя я этого и не знала, пока не спустилась по крутой лестнице в тот магазин, похожий на грот, и не нашла там книгу американской эзотерической писательницы Стархок "Спиральный танец". Переступив порог "Чар", я как будто перенеслась сквозь время в мир знаний, который увлек меня за собой, как заветная мечта.
Пятнадцать лет спустя я оглядываюсь назад и с удивлением замечаю, как хитро эти подсказки свыше вплетались в мою жизнь. В Калифорнии я впервые столкнулась и прониклась трудами Сюзан Гриффин, которая выступает в защиту природы на нашей планете. Но почему-то мне потребовалось переехать в Манхэттен, где остались считанные кусты и деревья, чтобы сердцем и душой ощутить стремление мыслить глобально. В этом мне помогли такие женщины, как скульптор-целитель Нэнси Азара и писательница Марион Зиммер Брэдли, которая подарила нам "Туманы Авалона", завораживающую переработку легенд о короле Артуре с точки зрения культа богини, который христианство едва не стерло с лица земли.
"Бог знает, что делает, – постоянно напоминает мне Джулианна Маккарти. – Он воспитывает из нас воинов".
Сейчас мне остается только смеяться, когда я понимаю, что высшие силы все время пронизывали мою жизнь, будто золотые нити, строили планы, которых я не осознавала, закладывали фундамент для моей будущей творческой работы – как это было с мюзиклом "Авалон" – задолго до того, как я начинала представлять себе, что мне предстоит.
Я выбрала путь, который привел меня в "Чары", а затем открыл передо мною целый мир, в котором учение и исцеление проходило в сокровенном круге равных, а не в виде привычных лекций. Нэнси Азара созывала такие круги по пятницам. Я стала собирать их по четвергам. Каждый раз я узнавала все больше и больше о силе священной энергии, которая образовывалась в группе, и об исцелении, которое приходит к нам, когда мы сходимся вместе и помогаем друг другу расти.
Кроме преподавания, я также занялась изучением языческих религий, культа богини и друидизма, что создало корневую систему, из которой позднее вырос и расцвел "Авалон" – чего я тогда не осознавала. Я этого не знала и не должна была знать. Все, что мне – да и всем нам – следовало делать, – это всего лишь прислушиваться и шаг за шагом следовать наставлениям свыше.
Все мы получаем такие наставления – четкие и конкретные. Все мы можем на них положиться. Сложнее всего научиться их слышать и не ожидать, что мы почувствуем пользу немедленно. Потому что если этого не происходит, нам иногда кажется, что Бог или высшие силы обманули или подставили нас.
Моя подруга Джулианна поясняет этот так: "Бог прекрасно знает, каким пряником нас можно заманить именно туда, куда нам нужно".
Что ж, вполне может быть. Прошлым летом я выступала на ежегодной конференции института американских художников-кукольников. Меня туда привела моя собственная любовь к куклам – по крайнем мере, я так думала. Оказалось, я была там вовсе не для себя.
Во-первых, хочу сказать, что там были собраны шедевры высочайшего класса. Эти куклы были скорее скульптурами. На конференции я познакомилась с одной художницей, которая не принадлежала к институту – Элис Лестер Леверетт. Поддавшись порыву – или мне так показалось, – я спросила, не привезла ли она с собой свои работы. Оказалось, привезла. И мне можно на них взглянуть.
Ее куклы были великолепны. Одна была стилизована под девушку с юга. Другая – под индианку. И вдруг я заметила куклу по имени Лаура – мне показалось, она была стилизована под Лауру, мою подругу.
"О Господи! – не сдержалась я. – Она прекрасна! Она – само совершенство... Это же Лаура".
Моя подруга уже двадцать лет работает воспитательницей в детском саду для одаренных детей – она их просто обожает, хотя своих у нее нет. Эта кукла с двумя светлорусыми косичками, одетая в розовое балетное платье, была похожа на Лауру в детстве. Даже ее красивые большие глаза напоминали мне о ней. Я не могла не подарить ее Лауре.
Мои бережливые шотландские корни дали о себе знать:
– Джулия! Одумайся! Это же фарфор, а фарфоровые куклы разбиваются!
– Но у нее есть даже чемоданчик с костюмами, и Лаура была бы от нее без ума, – настаивал мой внутренний голос. – Эта кукла просто создана для нее!
– Джулия! За такие деньги можно купить старый драндулет. Не теряй голову! – возражало мое благоразумие.
Тем не менее моя творческая сущность была заворожена куклой, и ее чемоданчиком, и костюмами (балерина в черном с крыльями феи, королева, ведьма, невеста), и более всего – ее ясным всезнающим взглядом. Для меня она была "моей" Лаурой.
