Валерий Хорев - Луна в тумане: Путеводитель по боевым искусствам для новичков
Когда преподаватель ведет занятия строго по описанному, по раз и навсегда устоявшемуся, известному до мелочей алгоритму, не позволяя ни малейшего отклонения куда бы то ни было, это говорит, что перед нами представитель одной из двух категорий:
— либо великий методист, абсолютно отчетливо видящий полную картину тренировочного процесса в перспективе (за все годы лично я встречал только одного такого уникума);
— либо полноправный член команды равнодушных болванов, озабоченных исключительно пополнением собственного кошелька.
А упомянутое отношение со стороны учеников, со всей наглядностью проявляющееся в ходе занятий, особо отчетливо дает себя знать по их завершении. Если человек истязает вас вопросами решительно по всем аспектам (не только техническим) изучаемого стиля, да еще остается в пустом зале, чтобы сразиться с приятелем или в спокойной обстановке пошлифовать ката, значит, он имеет все необходимое для достижения высот мастерства. И лучшей наградой действительно умному и увлеченному своим ремеслом инструктору станет момент, когда он сам (как и окружающие) поймет, что ученик превзошел старого учителя и уходит все дальше собственной дорогой.
Настоящий энтузиаст не ждет пояснений, а буквально вытягивает их всеми доступными способами из множества источников. Любая литература, фильм (не обязательно учебный), сценки из жизни дарят пытливому взору жемчужины опыта, внезапные подсказки и озарения, но — при одном непременном условии, состоящем в том, что ваши каратэ, ушу или айкидо продолжают интересовать вас двадцать четыре часа в сутки, независимо от прочей деятельности.
Например, упомянутый любитель ботанического сада регулярно дрался во сне (наяву, впрочем, тоже) и нередко выносил из царства теней удивительные находки, а решительно каждая наша встреча уже на пятой минуте неизменно сводилась к фразе: «Слушай, я тут одну «примочку» увидел (придумал, вычитал). Сделай движение…». Я выполнял требуемую атаку, а он — как правило, нечто простое, неожиданное и крайне эффективное.
Но если ученик, покидая стены зала, тотчас и полностью переключается на иные заботы и дела, ничего путного ждать от него не приходится. Увы, бывают редкие, но от этого не менее грустные исключения, когда человек всей душой, что называется, рвется и горит любимым занятием, изводит вас вопросами и изводится физически сам, но ничего у него не выходит. То есть абсолютно. Не дано — и все! У меня было в разное время несколько таких горемык, для которых даже базовые позиции и перемещения так и остались марсианской грамотой. Притом я совершенно уверен, что никакие индивидуальные занятия не дали бы результата — природу не обхитрить.
На другом, более радостном полюсе, расположились столь же редкие самородки, на лету впитывающие любую незнакомую информацию и тут же претворяющие ее в жизнь с завидной легкостью. Один мой знакомый обладает феноменальной способностью буквально «с листа» схватывать и разучивать сложнейшие китайские таолу, на которые у меня уходят недели и месяцы кропотливого труда. Ему же достаточно нескольких дней — и готово. Не идеально, конечно, но все на месте, форма верна, и динамика — в точности как у пекинского дедушки.
Если добавить к этому талант достоверно улавливать глубинную суть каждого элемента (по-японски — бункай) и большой практический опыт, то подобному сочетанию можно лишь позавидовать.
Вернувшись, однако, к практике свободного учебного боя, нельзя не затронуть весьма существенный вопрос ритма и скорости, а также арсенала применяемых техник.
Подчеркиваю — речь все еще идет об учебном, хотя и вольном, поединке, который никак не подходит на роль модели или ослабленного штамма реальной битвы. Оставаясь испытательной лабораторией собственного мастерства, он дает возможность более или менее приблизить ситуацию к реальной, но граница не может быть нарушена никогда, в противном случае вы или ваш напарник покинете зал на носилках. А коли так, то и уровень настороженности остается невысоким, что прямо сказывается на рисунке движений. С перечнем используемых приемов все просто — из него удалены любые воздействия на жизненно важные зоны (не говоря уже о точках) и всевозможные болезненные, травмоопасные удары по костям, суставам, глазам и ушам. Спешу заметить, что оставшегося в нашем распоряжении достаточно для самой убедительной демонстрации своего превосходства, но далеко не над каждым, пославшим вам вызов на бой.
В этой связи к месту еще раз вспомнить и проанализировать классическую, хрестоматийную ситуацию спора «кто лучше?» между представителями ударных направлений (бокс, каратэ, таэквондо и т. д.) и борцами. Когда-то, на заре становления российского (извиняюсь, советского) каратэ подобная проблема волновала многих, так как молодежь уперлась в реальный выбор: чему отдать предпочтение, силы и время[42]? Не стоит забывать, что в те годы отечественные школы самбо, дзюдо, обычного бокса и спортивной борьбы были сильны, плодовиты и многочисленны как кузницы олимпийских кадров, а руководили ими настоящие профессионалы, специалисты высшего класса. Естественно, заморскую новинку тотчас стали проверять «на вшивость», опираясь в критериях на инфернальные способности сумасшедшего каратиста из фильма А. Куросавы «Гений дзюдо».
Но беда в том, что это крайне щекотливый и некорректный спор. Со стороны борцов попросту некрасиво вызывать на поединок (с любой степенью дружественности) адептов кулака и ноги, поскольку в распоряжении первых — полный набор бросков и захватов, подкрепленных обычно изрядной массой и тяжкой физической мощью, на долю же вторых остается, за вычетом запретных приемов, совсем немного, ибо не станете же вы с концентрацией бить человека, который не сделал пока ничего дурного, за исключением желания швырнуть вас через бедро. А ведь только полновесным нокаутом и можно остановить эдакую махину. Он хочет и может все, а вы не можете (без членовредительства) почти ничего! Он вас заломает, размажет по ковру, усядется на голову — и будет молодец, а вы расквасите ему физиономию или сломаете ребро — и сделаетесь в глазах болельщиков дураком и бякой. Обозначать же, как это принято в каратэ, свои, пусть потенциально убойные, удары нет смысла, так как ни зрители, ни противник этого не оценят.
Проблема, как видим, не имеет решения цивилизованным путем. Это особенно заметно в полуприятельской возне мальчишек, когда один, обычно крупный, тяжелый и наглый, тискает и ломает другого, выкручивает ему руки, защемляет голову под мышку и гнет в три погибели. Несчастная жертва пищит и безуспешно тужится освободиться, поскольку бить в морду нельзя — это уже настоящая драка, а дело-то как бы шутейное, хотя и мучительное — и выхода просто нет.
Резюме: изначально состязательные традиции наподобие греко-римской борьбы, эволюционировавшие как спортивно-зрелищные, цирковые и олимпийские, не могут быть сопоставлены с искусством убивать, кастрированным до полной недееспособности. Еще более наглядно можно представить нелепость таких сравнений на примере гипотетической схватки борца с мастером меча, которому категорически запрещено резать, рубить, колоть и вообще касаться противника сталью, а само оружие на всякий случай затуплено. Вот и состязайся!
Но если ситуация безвыходная, отнекаться не удается, а потное чудовище роет ногой землю, то плюньте на приличия, с помощью въедливых замечаний обостряйте накал страстей и выводите все это на уровень принципиального поединка, чтобы получить моральное, заранее оговоренное право действовать как угодно. А уж затем собирайте весь ваш наличный запас И, Ци, Шэнь и всего прочего — и бейте каналью так, словно он изжарил вашу таксу. Но повторяю — подобное развитие событий должно быть трижды оговорено заранее и доведено до сведения всех присутствующих. Я, разумеется, всячески прошу прощения у глубоко уважаемых мною представителей дзюдо, самбо и прочих видов борьбы, но попросту не существует сколько-нибудь гуманных способов сравнения разнородных систем. И вообще — только полные тупицы или зеленые новички склонны вечно задаваться вопросами о превосходстве той или иной школы.
И все же, и все же… Со временем, накопив обширную статистику, я пришел к выводу, что в целом бросковая техника эффективнее ударной. Утверждать обратное может лишь тот, кого никогда не бросали. Полезно также помнить, что так называемые боевые варианты бросков предполагают максимально жесткое приземление жертвы на голову, шею или холку с заведомым переломом позвонков, тогда как очень многие крепкие ребята способны «держать удар», и я даже знаю примеры, когда в кровавой уличной потасовке кто-то кого-то сознательно и целенаправленно бил кулаком в горло, а тот хрипел, но продолжал баталию.
Однако если даже не очень умелый дзюдоист швырнет вас через плечо с приземлением плашмя на спину, стычку можно считать оконченной.
