Стивен Лаберж - Осознанное сновидение
Действительно, конкретный сон иногда можно истолковать в символических терминах, однако важно понимать, что интерпретацию не стоит ставить на первое место. Если сны содержат важные послания, как предполагает изречение «Неинтерпретированный сон подобен нераспечатанному письму», то почему же мы отбрасываем многие из них? Ведь именно так мы поступаем, когда забываем сновидения (а забываем мы большую их часть). Теория «писем самому себе» попадет в еще более затруднительное положение, когда мы вспомним о происхождении снов у млекопитающих. Взгляните на домашнего пса. В своей жизни Бобик увидел десятки тысяч снов. Как вы думаете, сколько из них он интерпретировал? Ни одного! А хозяева? По крайней мере, несколько. Но человек — единственное млекопитающее, обладающее способностью символической речи. Какой же цели служат сновидения тысячам сновидцев, не являющихся людьми? А если они были полностью бесполезны для наших предков, то зачем вообще возникли?
Ответ очевиден: в функциях сна должно быть нечто большее, чем просто «разговор с самим собой». Более того, эти функции должны исправно выполняться, не требуя вспоминания снов, а тем более их интерпретации. На самом деле, есть очень веская причина, но которой вспоминание снов бесполезно для всех, не наделенных речью видов, включая и наших предков. Подумайте, каким образом нам удается отличить воспоминания о сне от реально произошедших событий? Этой способности мы научились благодаря языку. Вспомним теорию Пиаже об эволюции детского восприятия сновидений. В детстве, вспоминая наши первые сны, мы считали их «реальностью», как и все остальное. После неоднократных попыток родителей объяснить, что некоторые наши переживания являются «всего лишь сном», мы научились различать внутренние события во сне от внешних физических. Но смогли бы мы разделить две реальности без посторонней помощи?
Животные не могут рассказать друг другу, чем сновидения отличаются от действительности. Представьте себе, что по одну сторону от высокой изгороди живет кот, по другую — злой пес. Предположим, коту приснился сон, что свирепый пес умер, и вместо него за изгородью поселилось семейство мышей. Что бы случилось, если бы по пробуждении кот помнил свой сон? Не понимая, что это было лишь сновидение, движимый голодом, он перепрыгнул бы через ограду в поисках пищи. И тут же сам превратился бы в пишу для пса!
Таким образом, способность вспоминать сны могла бы сослужить плохую службу котам, собакам и другим млекопитающим, исключая человека. Именно этим и объясняется то, что сновидения так трудно вспоминаются. Такое положение вещей тоже может быть результатом естественного отбора. С помощью механизма забывания снов эволюция защитила нас и наших предков от опасных заблуждений. Однако если предложенное мной объяснение трудности вспоминания снов верно, то, вопреки Крику и Митчисону, оно не должно принести человеку никакого вреда именно потому, что мы в состоянии точно различить сон и реальность.
В заключение хочу выразить уверенность в том, что в сновидениях больше творчества, чем информативности. Они больше похожи не на написание писем, а на создание миров. Если мы убедились, что неинтерпретированный сон не похож на нераспечатанное письмо, то тогда на что он похож? Развенчав одно изречение, разрешите обратиться к другому, позволяющему ближе подобраться к его тайнам: «Неинтерпретированный сон подобен неинтерпретированной поэме».
Если я прав, то у снов больше общего с поэмами, чем с письмами. Слово «поэма» происходит от греческого «творить», а я уже говорил, что сны ближе к творчеству и не могут быть просто средством получения информации. Все ли поэмы стоит интерпретировать? Все ли они одинаково связны, полезны и прекрасны? Если в течение всей жизни вы каждую ночь будете писать по дюжине поэм, то думаете ли вы, что все несколько сотен тысяч ваших творении будут шедеврами? Навряд ли. Окажутся ли все они хламом? Также навряд ли. Среди огромного множества виршей найдется небольшая часть чего-то стоящего и лишь горстка шедевров. Так же и со сновидениями. Поставив в течение ночи пять-шесть шоу, вы обнаружите, что многим из них недостает вдохновленности. Однако вы можете совершенствовать вашу сновидческую жизнь, и вскоре время, проведенное в сновидениях, станет приносить больше удовлетворения. Подумайте, стоит ли тратить время на интерпретацию всех снов? И если вам покажется, что поэма или сон нуждаются в вашей интерпретации, то приложите максимум усилий, чтобы понять, что они для вас означают.
Нужно быть очень своеобразным поэтом, чтобы, создавая свои произведения, руководствоваться только развлечением или инструкциями критиков и интерпретаторов. Для того чтобы с головой погрузиться в творчество, поэту не требуется поддержка критиков. Чтобы стихотворение глубоко нас тронуло, чему-то научило, вдохновило и, возможно, принесло озарение, нам вовсе не нужно его интерпретировать. Однако отсутствие необходимости в трактовании не означает его бесполезность. Наоборот, умная критика и интерпретация могут иногда углубить паше понимание поэзии, а при некоторых обстоятельствах даже помочь разобраться в себе. То же можно отнести и к сновидениям.
Глава 9. Сновидения, иллюзия и реальность
Во времена зарождения культуры, — пишет Ницше, — человек поверил в то, что открыл в сновидениях вторую реальность, — таково происхождение метафизики. Без сновидений человеку никогда не удалось бы изобрести такого разделения мира. Отделение души от тела — еще одна интерпретация снов, так же как и вера в призраков и, возможно, в богов»1.
Я склонен согласиться с Ницше, приписывающим сновидениям возникновение веры в привидения, богов и жизнь после смерти. Предположим, идея души и тела появилась в результате субъективных переживаний, полученных в мире снов. Тогда то, получит ли душа статус объективной реальности, в значительной мере зависит от степени реальности, которой мы наделяем сновидения.
Что могли думать древние люди, если считали, что сновидения открывают для них второй «реальный мир»? Могли ли они понять, что существование мира снов всего лишь субъективно? Что сновидения реальны только пока длятся? Имели ли право наши предки предположить, что сны объективно происходят на каком-то ином уровне существования, реальность которого не уступает реальности физического мира?
Существуют ли доказательства того, что сновидения объективны? Некоторые загадочные феномены дают возможность предположить, что при определенных обстоятельствах они могут быть реальны, по крайней мере, отчасти. К одной из таких загадок относится сверхъестественное явление, в котором человек чувствует, будто каким-то образом временно покидает тело. Многочисленные данные свидетельствуют о том, что удивительно большое количество людей хотя бы раз в жизни испытывало внетелесное переживание (ВТП)2. Тот, кто это пережил, очень часто твердо уверяется в том, что он или, по крайней мере, какая-то его часть способны существовать независимо от тела.
Другим широко подтвержденным феноменом является загадочный способ передачи информации, называемый экстра-сенситивным восприятием (ЭСВ). Множество невероятных свидетельств говорят о том, что ЭСВ действует как в пространстве, так и во времени. Если действительно существует возможность каким-то образом получать информацию о событиях, произошедших в отдалении или еще не произошедших, то концепция пространства и времени требует пересмотра, и можно предположить, что одно и то же событие может происходить как в объективной, так и в субъективной реальности.
Сообщения о «взаимных сновидениях» (одновременно переживаемых двумя или большим количеством людей) дают возможность предположить, что в некоторых случаях мир снов бывает объективен не меньше мира физического, поскольку главным критерием «объективности» является переживание одного феномена несколькими людьми. Еще раз окинув взглядом все сказанное, можно лишь гадать, что ждет впереди традиционную дихотомию между сновидениями и реальностью.
Все эти чудесные феномены, ставящие под сомнение наш общепринятый взгляд на жизнь, являются «детьми ночи». Многочисленные данные подтверждают, что спонтанные сверхчувственные переживания чаще возникают не во время бодрствования, а во время сна3. Большинство внетелесных переживаний также случаются во время сна или, в крайнем случае, когда человек лежит в постели. Дэн Шиле, американский антрополог, изучал явление ВТП среди представителей шестидесяти семи различных культур по всему миру. Он обнаружил, что в восьмидесяти процентах случаев источником ВТП является сон4.
Как все это соотносится с осознанными сновидениями? Можно предположить, что ВТП — вариант интерпретации осознанного сновидения. Основой для объяснения поражающей точности паранормальных ВТП-видений могла бы стать телепатия во сне. А лабораторные исследования взаимных осознанных сновидений могли бы дать средство для изучения объективного мира снов.
