Бхагаван Раджниш - Путь мистика
- Попытайся, - сказал я, - пойди и усни. Около часу ночи она ушла в свою комнату, и в тот момент, когда она вошла и выключила свет, случилось великое совпадение: она услышала скрип зубов и громко завопила. Я бросился в комнату.
Все проснулись:
- Что случилось?
Она лежала на полу; она не могла даже добраться до постели! Она лежала на полу без сознания.
И мне сказали:
- Мы же просили тебя не рассказывать историй, которые не имеют никаких оснований. Теперь твоя обязанность, твой долг - позаботиться о ней. Прежде всего, приведи ее в сознание.
- Я попытаюсь, - сказал я, - но не думаю, что она придет в сознание так легко; на это потребуется время. И даже если она придет в сознание, то тут же снова его лишится.
- Но что ты с ней сделал?
- Завтра утром я расскажу всю историю, когда она придет в себя.
Я сделал что мог. Я побрызгал ей в глаза холодной водой.
Она пришла в сознание и только показала в угол:
- Вон она стоит! - И снова завопила и потеряла сознание.
- Кто стоит в углу? - спросила вся семья.
- Не знаю, - сказал я. - Наверное, кто-то стоит. Я слышал, что здесь есть привидение.
- Мы никогда не слышали ни о каком привидении, - сказали они. - Ты здесь всего два месяца и уже слышал о привидении? Кто тебе сказал?
- Завтра утром... - сказал я. - Сначала нужно привести эту женщину в сознание и уложить спать.
Но это повторялось три или четыре раза: она приходила в себя, только чтобы посмотреть в угол и закричать:
- Вон она стоит... один глаз!
Им пришлось не спать всю ночь - спал только я.
Утром женщина пересказала им историю, рассказанную мной. Они сказали:
- Не слушай его. Он всегда что-то рассказывает людям, и странно, что они верят - даже старики.
Один человек жил по соседству с нами и был постоянным гостем. Он был очень уважаемым - ему было шестьдесят пять лет, он был старше всех в этом доме - и очень любящим человеком. У него был лучший в городе продуктовый магазин. Нигде нельзя было купить еды лучше; у него было лучшее качество. Он был одинок - ни жены, ни детей - и воспринимал свою профессию как служение тысячам людей. Так что это было не только профессией, это было нечто наподобие религиозного долга: продаваться должно было все самое лучшее и с минимальной прибылью.
Я рассказал ему об этой женщине. Он сказал:
- Я не верю в привидения; я - верующий в Бога. Не верю ни в какие привидения.
- Дело не в веровании, - сказал я, - дело в реальности. Можешь просто провести одну ночь в этой комнате.
- Почему я должен спать в этой комнате? - спросил он.
- Все ясно, - сказал я. - Ты, конечно, испугался; иначе, один раз переночевать... Ты же спишь в соседнем доме. Ты один, так что никаких проблем нет; ты можешь переночевать здесь. Я приведу тебе доказательство очевидного.
- Но почему я должен пытаться? - спросил он.
- Ты сказал, что не веришь в привидения, а я сказал, что они есть, и есть женщина, которая приходит, но только к новым гостям, поэтому, если хочешь, можешь попробовать.
И то же самое случилось с этим человеком. Он лег в постель, но не мог уснуть, потому что ожидал, что придет эта женщина - и вдруг услышал скрип зубов. Это было предрешено; можно было гарантировать, что, по крайней мере, три раза за ночь муж моей сестры заскрипит во сне зубами.
И он заскрипел зубами, и этот человек просто сбросил одеяло, прибежал в мою комнату, разбудил меня и сказал:
- Она пришла!
- Кто? - спросил я.
- Женщина, о которой ты говорил. Я верю в привидения; этого достаточно. Но не надо больше об этом! Я слышал звук и не хочу оказаться в той же ситуации, что и та бедная женщина - потому что по всему городу распространился слух, что та женщина... Она перестала останавливаться в нашем доме, потому что боялась. Три или четыре дня у нее был жар; даже когда она пришла в себя и вернулась домой, ее лихорадило, так глубоко проник страх.
И этот старик сказал:
- Я не хочу оказаться в беде, как она. Просто открой дверь и позволь мне пойти домой!
- Но ты же такой верующий в Бога человек, - сказал я. - Это хороший момент, чтобы испытать твоего Бога.
- Я не буду тебя слушать, - сказал он, - ты опасный парень. Бог? Не знаю, есть ли он вообще или нет, но привидение, несомненно, существует! Я только что слышал... она скрипит зубами!
А он был старым и очень религиозным человеком, который каждый день ходил в храм, читал мантры и тому подобное.
Он сказал:
- Я могу сказать... но только открой дверь и позволь мне пойти домой! Я никогда больше не скажу, что Бог существует; я буду всегда говорить, что существуют привидения. Только позволь мне пойти домой! С меня достаточно доказательств. Еще немного, и... Я старый человек. Может быть, у меня что-то случится с сердцем, или...
Собралась вся семья:
- Что происходит?
- Ничего, - сказал я, - только он опять услышал это привидение, а я как раз говорил ему: «Ты такой любящий Бога человек: привидение ничего не может тебе сделать».
- Ты просто... почему ты говоришь все эти вещи? - спросила моя семья.
- Я ничего не говорю... он сам начал. И все свелось к дилемме: Бог или привидения? И я сказал, что не знаю, существует ли Бог, но знаю, что существуют привидения.
И хотя все в моей семье знали, что это только моя выдумка, они и сами начали в это верить:
- Может быть, в этом что-то есть. Один раз еще ничего... та женщина поддалась его влиянию, потому что слушала его одна поздно ночью. Но этот старик - очень религиозный и уважаемый человек, а ведет себя, как ребенок!
Никто не хотел спать в той комнате, где происходили все эти вещи, - даже люди, жившие в доме. Никто не хотел; они говорили:
- Спи там сам, если тебе хочется.
И я говорил:
- У меня же есть своя комната, и та комната ничем не лучше моей, я не хочу ее менять.
Но если ночью им что-то нужно было взять из той комнаты - она превратилась в склад для хранения вещей, потому что никто не хотел там жить, - мне говорили:
- Иди первый, а мы за тобой.
- Вы не понимаете, - говорил я, - даже если там есть привидение, оно меня не испугается.
Они говорили:
- Ничего не хотим слушать. Если мы видим, что ты туда идешь, то можем быть уверены, что опасности нет, поэтому войди первым; возьми факел и иди.
Когда им что-то нужно было взять из этой комнаты ночью или даже днем, они не входили туда поодиночке. Никто не хотел. Даже дети пробегали через эту комнату, не проходили. Эта комната стала такой знаменитой, что когда они решили продать дом, никто не хотел его покупать, и они сказали:
- Теперь ищи покупателя сам. Ты разрушил ценность этого дома. Это прекрасный дом, а люди называют его домом с привидениями.
- Но вы же знаете, что никакого привидения нет.
- Мы знаем, но знать в таких делах недостаточно; все решает чувство. Страх двоих людей... ни один из них больше не вернулся в этот дом. Мы иногда приглашаем старика, но он говорит: «Никогда больше не вернусь в это дом! Я помню ту ночь, когда он не хотел открывать дверь - потому что ключ был у него, - и чувствую себя повинным в том, что из страха мне пришлось признать, что Бога не существует, а привидения существуют. Теперь я молюсь дважды - утром и вечером - убеждая Бога, что я верю в него: «Ты существуешь. Этих привидений и тому подобного нет».
Ум может спроецировать любой опыт. Эта женщина действительно видела жену владельца прачечной, как я ее описал. Утром она описала ее в точности: красивая женщина с длинными волосами и одним глазом, в красном сари с черным краем. Она сказала:
- Если бы я была художницей, то могла бы ее нарисовать. Я могу закрыть глаза и увидеть ее.
Техники, используемые для духовного роста, ничем от этого не отличаются. Этот суфийский мастер не мог оставаться со мной три дня, но, покидая меня, он, в конце концов, сказал:
- Я благодарен. Я больше не начну то же самое путешествие. Я вижу, что произошло: сначала я стал проецировать. Я знал, что стол - это стол, а стул - стул, но начал проецировать Бога, воображать, что они сияют существованием Бога. И я знал, что это только моя идея. Но... сорок лет! Постепенно это стало реальностью. Но ты показал мне, что эта техника просто создавала галлюцинацию.
Было много людей - много так называемых великих святых, пророков, мессий - которые жили в галлюцинации, которые никогда не знали о простом процессе наблюдения.
Лучше, если ты не будешь вовлекаться ни в какую технику. Наблюдение так чисто; не загрязняй его ничем другим. И оно так полно, так завершено, что не нуждается в поддержке ничего другого. Но ум всегда хочет какую-то технику, потому что ум может контролировать технику. Ум - техник; технология - его стихия. Но наблюдение вне его контроля. Оно за пределами его, над ним, и фактически, для ума это смерть.
Если в тебе растет наблюдение, ум умрет.
И все эти люди, такие как Махариши Махеш Йоги, обучающий трансцендентальной медитации, дают техники, которыми ум совершенно доволен. Ум может их использовать. Но в этом не будет никакого роста. Техника не плоха, но она просто дает тебе иллюзорное чувство хорошего самочувствия - как будто ты эволюционируешь... а ты стоишь там же, где и раньше; нет ни эволюции, ни роста. Все эти люди, эксплуатирующие человечество, давали техники - и это худшая из всех эксплуатации, потому что она останавливает эволюцию.
