Карл Оноре - Без суеты: Как перестать спешить и начать жить
Даже если в целом продажи книг не растут, а то и вовсе идут на убыль, многие люди, особенно образованные горожане, посылают «динамическую эффективность» ко всем чертям, чтобы прилечь на диван с хорошей книгой. Пожалуй, уже можно говорить о возрождении интереса к чтению. Взять хотя бы «Гарри Поттера». Не так давно все твердили, что новое поколение ничего читать не будет. Книги им слишком скучны, слишком медлительны для поколения PlayStation. Но Джоан Роулинг в одночасье все перевернула. Миллионы детей по всем свету заглатывают один том ее книги за другим, хотя в последнем уже под 800 страниц. Они открыли для себя радость печатного слова, а теперь присматриваются и к другим авторам. Чтение вновь в тренде. В школьном автобусе народ листает новинки от Филипа Пулмана и Лемони Сникета. Детская литература уже не задворки, а самая перспективная отрасль, с огромными авансами и сюжетами для Голливуда. В 2003 г. издательство Puffin заплатило Луизе Янг £1 млн за «Львиного мальчика» (Lionboy) – роман о ребенке, который стал понимать речь кошачьих после того, как его оцарапал леопард. В Великобритании объем продаж детской литературы с 1998 г. подскочил на 40 %.
Еще один признак возрождения – множатся книжные клубы. Эти кружки появились еще в середине XVIII в. – отчасти ради обмена книгами, поскольку покупка их обходилась чересчур дорого, отчасти ради общения и умного разговора. Сейчас, два с половиной века спустя, эти кружки растут как грибы, в том числе и в социальных сетях. В 1998 г. у BBC на высоколобом канале Radio 4 появилась ежемесячная программа «Книжный клуб» (Book Club), а с 2002 г. аналогичная передача идет на World Service. Опра Уинфри основала свой знаменитый «Книжный клуб» в 1996 г. Любая книга, обсуждавшаяся в этой передаче, даже если ее автор прежде не был известен, тут же становилась бестселлером. В 2003 г. после десятимесячного перерыва Опра возобновила работу «Книжного клуба», но на этот раз обратилась к классике. В течение суток после того, как Опра отрекомендовала роман Стейнбека «На восток от Эдема» (East of Eden)[16], эта книга взлетела в рейтинге продаж на Amazon с 2356-го места на второе. Книжные клубы притягивают вечно занятых профессионалов, которым хочется расслабиться и пообщаться, но с пользой для ума. Пола Дембровски присоединилась к такому кружку в Филадельфии в 2002 г. Хотя диплом она защищала по английской литературе, карьера в рекрутинге топ-менеджеров поглощала все силы, и читать Пола забывала. В 32 года она с ужасом сообразила, что вот уже шесть месяцев как не держала в руках художественную книгу.
– Это был очень громкий сигнал тревоги: что-то в жизни не так, – вспоминает она. – Мне хотелось вернуть привычку постоянно читать, а вместе с тем и ритм жизни наладить.
Чтобы высвободить время для книг, женщина сократила часы перед телевизором, а потом и «работу после работы».
– Я забыла, какое это наслаждение – просидеть вечер с хорошим романом, – говорит она. – Погружаешься в иной мир, все мелкие заботы, да и крупные, забываются. Чтение придает жизни иное измерение – замедленное.
Для многих людей чтение само по себе – «медленное» занятие. Но кое-кто прилагает специальные усилия, чтобы еще и читать помедленнее. Сесилия Говард, американская писательница польского происхождения, саму себя называет «скоростной, человеком типа А».
Чтение она сравнивает с упражнением:
– По-моему, если книгу стоит читать, ее стоит читать медленно. Это можно считать такой же нагрузкой для ума, как замедленный подъем штанги – для тела. Чтобы накачать мышцы, нужно замедлить движение – и еще, и еще более его замедлить. По-настоящему трудно и полезно выполнять упражнение так медленно, что со стороны кажется, будто вы и не шевелитесь. Так следует читать Эмили Дикинсон{77}.
Израильский писатель Амос Оз полностью разделяет это мнение. В недавнем интервью он призывал читателей к неспешности:
– Всем рекомендую освоить искусство «медленного» чтения, – сказал он. – Любое удовольствие, какое я испытал или могу вообразить, намного прекраснее, намного более удовольствие, когда пьешь его маленькими глотками и никуда не спешишь. И чтение в том числе.
«Медленное» чтение не подразумевает меньше слов в минуту. Прислушайтесь к Дженни Хартли, преподавателю английского языка и литературы и специалисту по книжным клубам. В 2000 г. ее лондонский кружок решил прочесть «Крошку Доррит» Чарльза Диккенса так, как этот роман читали современники: ежемесячными выпусками на протяжении полутора лет. Пришлось подавить в себе обычное для нашего века стремление вперед, к последней странице – и ожидание окупилось. Всем участникам понравилось такое неспешное чтение, и даже Хартли, которая уже с полдюжины раз перечитывала роман, готовясь к занятиям со студентами, с удовольствием открыла для себя новый мир подробностей, нюансов, который проступил при «медленном» чтении.
– Когда несешься сквозь роман, не замечаешь многих шуток, намеков и того, как Диккенс постепенно раскрывает тайны, запутанные и скрытые ветви сюжета, – говорит Хартли. – «Медленное» чтение гораздо приятнее.
В Университете Суррея, где она ведет курс, Хартли проводит тот же эксперимент со студентами: целый семестр они посвятили чтению «Мидлмарча» (Middlemarch)[17].
За тысячи километров от Англии, в Канадских Прериях, Дейл Бернетт, профессор педагогики из Летбриджского университета, выдумал высокотехнологичный вариант все того же «медленного» чтения. Когда он берется за серьезную книгу – романы в дорогу не в счет, он вносит в свой интернет-дневник цитаты, мысли, краткое изложение сюжета и сведения о персонажах, а также ассоциации, которые у него вызвал этот текст. Количество слов в минуту, прочитываемых Бернеттом, остается прежним, а вот чтение книги растягивается вдвое, а то и вчетверо. Недавно мы говорили с Бернеттом: час, максимум два, чтения «Анны Карениной», а потом столько же времени на то, чтобы занести мысли и впечатления в электронный дневник. Талант, с которым Толстой передает «человеческое состояние», безусловно, покорил Бернетта.
– Теперь, мне кажется, я гораздо лучше понимаю то, что читаю, – сказал мне Бернетт. – «Медленное» чтение – отличное противоядие от всеобщей спешки.
Эта же мысль справедлива и в отношении искусства. Рисование, скульптура, все виды художественного творчества нуждаются в неспешности. Американский писатель Сол Беллоу как-то заметил: «Искусство – это тишина посреди хаоса. Тишина… как в эпицентре урагана. Сосредоточенное внимание в вихре отвлечений».
Во всех галереях мира можно увидеть, как художники словно под микроскопом рассматривают наши отношения со скоростью. Многие картины как бы переключают того, кто их видит, в более спокойный, созерцательный режим. Недавно Марит Фолстад, норвежская художница, снялась в видеоклипе: она пытается надуть большой красный шар, и шар в итоге лопается. Задача этого короткого фильма – убедить зрителя сбавить скорость и задуматься. «Ряд визуальных метафор, сосредоточенных на теле, дыхании и пределах физического напряжения, призван замедлить того, кто созерцает этот акт искусства», – говорит Марит.
Дилетантское искусство, которое никогда не попадет в музеи и галереи, тоже помогает людям замедлиться. Едва ли не первая англоязычная вывеска, попавшаяся мне на глаза в Токио, приглашала в центр искусств и релаксации. Кацухито Сузуки замедляется с помощью рисования. Этот столичный веб-дизайнер живет от дедлайна до дедлайна. В 26 лет он почувствовал, что нервное истощение уже близко, и записался на курсы рисования. Теперь каждую среду вечером он вместе с десятком других художников-любителей два или три часа срисовывает модели и создает натюрморты. Тут нет дедлайнов, нет конкуренции, некуда спешить – Кацухито остается наедине с мольбертом. В своей крошечной квартире он акварелью запечатлевает все – и миску с фруктами, и руководство Microsoft. Недавно он изобразил гору Фудзи весенним утром. В кабинете в шаге от компьютера стоит мольберт, чтобы инь и ян, работа и игра, сочетались в безупречной гармонии.
– Рисование помогло мне обрести баланс между быстрым и медленным, так что теперь я стал спокойнее, могу контролировать ситуацию, – говорит Кацухито.
Таким же бывает воздействие музыки. Один из древнейших видов досуга – петь, играть на музыкальных инструментах или слушать, как это делают другие. Музыка радует, волнует, бросает вызов – или же успокаивает и расслабляет, а ведь это нам и нужно. Сознательное использование музыки в терапевтических целях не новость. В 1742 г. граф Кайзерлинг, состоявший послом России при саксонском дворе, заказал Баху музыку от бессонницы и получил «Вариации Гольдберга». Прошло 250 лет, и вряд ли найдется в современном мире человек, не искавший успокоения в классической музыке. Радиостанции формируют целые программы из таких расслабляющих мелодий. Стоит надписать на диске с классическими опусами «релакс», «мягкая музыка», «для досуга» – и полки в магазине тут же опустеют.
