Петр Успенский - Четвертый путь
Опять-таки, имеется другая сторона воображения, которую мы опускаем в обычном понимании. Это то, что мы воображаем несуществующие вещи, например, несуществующие способности. Мы приписываем себе силы, которых не имеем; мы воображаем себя самосознающими, хотя не являемся таковыми. Мы имеем воображаемые силы и воображаемое самосознание, воображаем себя едиными, тогда как в действительности содержим в себе много различных «я». Имеется много таких вещей, которые мы воображаем о себе и о других людях. Например, мы воображаем, что можем «делать», что имеем выбор; мы не имеем выбора, не можем «делать», вещи просто случаются с нами.
В действительности мы воображаем себя. Мы не то, что воображаем о себе.
В. Имеется ли какая-нибудь разница между воображением и мечтанием?
О. Если вы не можете управлять мечтанием, это значит, что оно есть часть воображения; но не все. Воображение имеет много различных сторон. Мы воображаем несуществующие состояния, несуществующие возможности, несуществующие силы.
В. Могли бы вы дать мне определение отрицательного воображения?
О. Воображение всякого рода неприятных вещей, мучение самого себя, воображение всяких вещей, которые могут случиться с вами или с другими людьми — вещи, подобные этим; оно принимает различные формы. Некоторые люди воображают различные болезни, некоторые воображают несчастные случаи, другие воображают злополучие.
В. Является ли управление нашими эмоциями доступной целью?
О. Управление эмоциями — очень трудная вещь. Это очень важная часть самоизучения, но мы не можем начинать с управления эмоциями, так как недостаточно понимаем в них.
Я хочу пояснить: то, что мы можем делать, наблюдая эмоциональную функцию, это — пытаться остановить хотя бы одно отдельное проявление в нас самих. Мы должны остановить проявление неприятных эмоций. Для многих людей это одна из наиболее трудных вещей, так как неприятные эмоции выражаются столь быстро и столь легко, что вы не можете уловить их. Все же, пока вы не попытаетесь, вы не сможете действительно наблюдать себя; поэтому с самого начала при наблюдении эмоций вы должны пытаться остановить выражение неприятных эмоций. Это первый шаг. В настоящей системе мы называем все эти неприятные, грубые или угнетающие эмоции отрицательными эмоциями.
Как я сказал, первым шагом является попытка не выражать эти отрицательные эмоции; вторым шагом является изучение самих отрицательных эмоций, составление списков эмоций, нахождение их связей, — так как некоторые из них очень сложны, — понимание их бесполезности. Это звучит странно, но очень важно понять, что все отрицательные эмоции абсолютно бесполезны: они не служат какой-либо полезной цели; они не знакомят нас с новыми вещами и не подводят нас ближе к новым вещам; они не дают нам энергии; они только растрачивают энергию и создают неприятные иллюзии. Они могут даже разрушить физическое здоровье.
В-третьих, после некоторого времени изучения и наблюдения, мы можем прийти к заключению, что от отрицательных эмоций можно отделаться, что они не являются обязательными. Система помогает, так как она показывает, что в действительности нет реального центра для отрицательных эмоций, но что они принадлежат искусственному центру в нас, который мы создали в детстве, подражая людям с отрицательными эмоциями, людям, среди которых мы находились. Люди даже учат детей выражать отрицательные эмоции. Затем дети обучаются еще больше через подражание; они копируют старших детей, старшие дети копируют взрослых, и, таким образом, в самом раннем возрасте они становятся профессорами отрицательных эмоций.
И это большое облегчение, когда мы начинаем понимать, что нет никаких обязательных отрицательных эмоций. Мы рождены без них, но по некоторой неизвестной причине учим себя отрицательным эмоциям.
В. Должны ли мы быть способны останавливать возникновение отрицательных эмоций для того, чтобы освободиться от них?
О. Это неправильно, так как мы не можем управлять эмоциями. Я упоминал о различной скорости различных функций. Наиболее медленной является интеллектуальная функция. Следующими идут двигательная и инстинктивная функции, имеющие примерно равную скорость, которая в огромной степени быстрее, чем интеллектуальная. Эмоциональная функция должна быть еще быстрее, но обычно работает примерно с той же скоростью, что и инстинктивная функция. Таким образом, инстинктивная и эмоциональная функции являются значительно более быстрыми, чем мысль, и невозможно поймать эмоции мыслью. Когда мы находимся в эмоциональном состоянии, эмоции следуют столь быстро одна за другой, что у нас нет времени думать. Но мы можем получить представление о разнице в скорости путем сравнения мыслительных функций с двигательными функциями. Если, совершая какое-либо быстрое движение, вы попытаетесь наблюдать себя, вы увидите, что не сможете сделать это. Мысль не может последовать за движением. Либо вы должны совершать движение очень медленно, либо не сможете наблюдать. Это определенный факт.
В. Подразумеваете ли вы под движением физические движения?
О. Да, обычные вещи, подобные вождению автомобиля или письму; вы не можете наблюдать что-либо подобного рода. Вы можете вспомнить, а позже это создает иллюзию наблюдения. На самом деле вы не можете наблюдать быстрых движений.
Таким образом, вы видите, что для нас, таких, какими мы являемся сейчас, реальная борьба с отрицательными эмоциями является вопросом будущего — не совсем далекого будущего, но есть много вещей, которые нам необходимо узнать, и методов, которые мы должны изучить. Нет прямого пути; мы должны изучить окольные методы борьбы с ними.
Прежде всего, мы должны изменить наши умственные отношения, что находится более или менее в нашей власти; я имею в виду интеллектуальные отношения или точки зрения. У нас слишком много неправильных точек зрения на отрицательные эмоции; мы находим их необходимыми, или прекрасными, или благородными, мы восхваляем их и т. д. Мы должны освободиться от всего этого. Мы должны очистить наш разум в отношении отрицательных эмоций. Когда наш разум будет правильно относиться к отрицательным эмоциям, когда мы перестанем прославлять их, тогда, мало-помалу, мы найдем путь бороться с ними, с каждой отдельно. Один человек найдет более легкой борьбу с одной отдельной отрицательной эмоцией, другой найдет более легким бороться с другой. Вы должны начать с самой легкой, но что является самым легким для меня, может быть наиболее трудным для вас; поэтому вы должны найти наиболее легкое для самих себя, а позже прийти к более трудному.
В. Объясняет ли это, почему я ассоциирую некоторые из моих собственных отрицательных эмоций с людьми, которых вспоминаю в моем детстве?
О. Весьма вероятно, так как многим отрицательным эмоциям обучаются путем подражания. Но некоторые могут быть неотъемлемы от нашей природы, ибо наша природа тоже имеет различные склонности в ту или иную сторону. Эмоции могут быть разделены на группы, и один человек может быть более склонен к одной группе, а другой — к другой группе. Например, некоторые люди имеют склонность к различным формам страха, другие — к различным формам гнева. Но они различны и не исходят из подражания.
В. С ними сложнее всего бороться?
О. Да, но они обычно основаны на некоторого рода слабости, так как в основе отрицательных эмоций обычно имеется некоторого рода самооправдание — человек позволяет себе. И если один человек не допускает в себе страхов, он допускает гнев, а если другой человек не допускает гнева, он допускает жалость к себе. Отрицательные эмоции всегда основаны на некоторого рода разрешениях.
Но, прежде чем мы придем к таким сложным вопросам, как борьба с отрицательными эмоциями, очень важно наблюдать себя и ежедневных проявлениях двигательной функции и инстинктивной функции то есть наши ощущения неприятного и удовольствия, тепла и холода — ощущения, подобные тем, которые всегда проходят через нас.
В. Вы не упоминали об отождествлении, могу ли я задать вопрос о нем?
О. Пожалуйста. Но не каждый из присутствующих здесь слышал о нем, поэтому я немного поясню. Когда мы начинаем подробно наблюдать эмоции, а также все другие функции, мы находим, что все наши функции сопровождаются определенным отношением; мы становимся слишком поглощенными вещами, слишком потерянными ч вещах, особенно когда появляется самый легкий эмоциональный элемент. Это называется отождествлением. Мы отождествляемся с вещами. Это не очень хорошее слово, но в английском языке нет лучшего. Понятие об отождествлении существует у индийских авторов, буддисты говорят о привязанности и непривязанности. Эти слова кажутся мне менее удовлетворительными, так как, прежде чем я встретился с настоящей системой, я читал эти слова и не понял их или, вернее, понял, но воспринял это понятие интеллектуально. Я понял его полностью только тогда, когда нашел о же понятие, выраженное по-русски и по-гречески ранними христианскими писателями. Они имеют четыре слова для четырех степеней отождествления, но это не является пока необходимым для нас. Мы пытаемся понять эту идею не путем определения, но путем наблюдения. Это определенное качество привязанности— быть потерянным в вещах.
