Бхагаван Раджниш - Книга мудрости. Беседы по Семи Искусствам Тренировки Ума Атиши
Это качество, где бы оно ни найдено — еврейство.
Если вы попытаетесь наблюдать свой собственный ум, вы найдете там скрытого еврея. Когда вы рассчитываете, когда вы начинаете считать, когда ваша жизнь становится просто бизнесом, просто логикой; когда вы теряете любовь, когда вы теряете способность делиться, рисковать, азартно играть, когда вы теряете способность отдавать все свое сердце ради простой радости отдавать, остерегайтесь еврея внутри.
Но еврея очень трудно разрушить, потому что он окупает себя. Он помогает вам достичь успеха, он помогает вам стать знаменитым, он предлагает вам весь мир. Если вы действительно расчетливы, весь мир — ваш. Соблазн велик. Если вы соблазняетесь миром и всем, что он может предложить, вы не можете освободиться от внутреннего еврея.
А пока вы не освободитесь от внутреннего еврея, вы никогда не будете религиозными, вы никогда не будете невинными — а без невинности нет ни красоты, ни благословения.
ГЛАВА 7. ЗА РУКАМИ МАСТЕРА
Ошо, где находится свидетель, когда наблюдатель и наблюдаемое становятся одним?
АНАНД ПРАВЕШ, наблюдатель и наблюдаемое — это два аспекта свидетеля. Когда они исчезают один в другом, когда они растворены один в другом, когда они едины, впервые свидетель появляется в своей полноте.
Но этот вопрос появляется у многих людей. Причина в том, что они думают, что свидетель — это наблюдатель. В их уме «наблюдатель» и «свидетель» — синонимы. Это ошибочно; наблюдатель не есть свидетель, но только часть его. А когда часть считает себя целым, происходит ошибка.
Наблюдение подразумевает субъективное, наблюдаемое подразумевает объективное: под наблюдателем подразумевается то, что вне наблюдаемого, а под наблюдателем подразумевается то, что внутри. Внутреннее и внешнее не могут быть разделены; они вместе, они могут быть только вместе. Когда это объединение или, скорее, единство, переживается, появляется свидетель.
Вы не можете практиковать свидетельствование. Если вы практикуете свидетельствование, вы будете практиковать только наблюдение, а наблюдатель — это не свидетель.
Тогда что нужно сделать? Нужно расплавиться, нужно объединиться. Смотрите на цветок розы, полностью забудьте, что есть видимый объект и видящий субъект. Пусть красота мгновения, благословение мгновения захватит вас обоих, так что роза и вы не разделены более, но вы становитесь одним ритмом, одной песней, одним экстазом.
Любите, переживайте музыку, смотрите на закат, пусть это случается снова и снова. Чем больше это случается, тем лучше, поскольку это не искусство, а привычка. Вы должны получить предчувствие этого; раз вы получили это, вы можете вызвать его где угодно, в любой момент.
Когда появляется свидетель, нет никого, кто бы свидетельствовал, и нет ничего, что было бы засвидетельствовано. Это чистое зеркало, отражающее ничто. Даже сказать, что это зеркало — неверно; лучше будет сказать, что это отражение. Это скорее динамический процесс расплавления и соединения; это не статичное явление, это поток. Роза касается вас, вы касаетесь розы; существования делится с вами.
Забудьте эту идею, что свидетель есть наблюдатель; это не так. Наблюдение может практиковаться, свидетельствование случается. Наблюдение — это вид концентрации, наблюдение сохраняет вас отделенным. Наблюдение удовлетворяет, усиливает ваше эго. Чем больше вы будете становиться наблюдателем, тем больше вы будете чувствовать себя подобным острову — отделенным, отрешенным, удаленным.
Веками монахи во всем мире практиковали наблюдение. Они могли называть его свидетельствованием, но это не свидетельствование. Свидетельствование — это нечто совершенно другое, качественно другое. Наблюдение можно практиковать, культивировать; вы можете стать хорошим наблюдателем, практикуя его.
Ученый наблюдает, мистик свидетельствует. Весь процесс науки — это наблюдение; очень сосредоточенное, точное, обостренное наблюдение, ничего не упускающее. Но ученый не пришел к познанию Бога. Хотя он очень и очень преуспел в наблюдении, он все же не осознает Бога. Он никогда не встречается с Богом; напротив, он отрицает, что Бог есть, ибо чем больше он наблюдает — а вся его деятельность есть наблюдение — тем сильнее отделяется от существования. Мосты разрушены и появились стены; он становится заключенным в своем собственном эго.
Мистик свидетельствует. Но помните, свидетельствование — это событие, это побочный продукт — побочный продукт бытия тотально в каждом мгновении, каждой ситуации, в каждом переживании. Тотальность — это ключ; из тотальности, появляется благословение свидетельствования.
Забудьте все о наблюдении: оно даст вам много точной информации о наблюдаемом объекте, но вы останетесь в абсолютном неведении о вашем собственном осознании.
Наука объективна, искусство субъективно, религиями то — нети нети — ни то, ни это. Тогда что такое религия? Религия — это встреча объекта и субъекта, религия — это встреча любящего и возлюбленного. Религия — это исчезновение отдельности, состояния. А в этой отдельности освобождается энергия; энергия, что была ограничена дуальностью, что сохраняла отделенность, просто танцует в полном единстве.
Это единство есть свидетельствование. Оно только иногда случается с вами, и даже тогда вы не обращаете большого внимания на это, ибо оно приходит как вспышка и уходит. А поскольку вы не понимаете этого, вы не сохраняете переживание, опыт. Несомненно, вы пренебрегаете этим, вы игнорируете это; оно кажется опасным.
Это случается, когда вы в состоянии глубокого оргазма, когда женщина и мужчина встречаются, и соединяются, и исчезают друг в друге. Это происходит только в одно мгновение высочайшего пика. Когда их энергий больше не две, когда энергии проникли одна в другую так глубоко, что вы не можете вообще назвать их двумя, этот пик оргазма и есть мгновение, где появляется свидетель.
Это и есть весь секрет тантры. Тантра открыла, что в оргазмичном экстазе свидетельствование появляется само собой. Это дар Бога, естественный дар входа в самадхи. Но это случается во всех творческих переживаниях, потому что все творческие переживания оргазмичны; в каком-то в них смысле есть что-то от секса, что-то чувственное.
Когда художник смотрит на деревья, то зелень, багрянец и золото деревьев не такие, как когда вы смотрите на деревья. Его переживание оргазмично, он предельно потерян в нем. Он здесь не как наблюдатель, он входит в глубокое общение. Он становится одним с зеленью, багрянцем и золотом деревьев.
Художник знает, что смотреть на прекрасное существование — это оргазмичное переживание. Поэтому пока художник рисует, он становится абсолютно несексуальным; он становится брахмачари. Он уже чувствует оргазмическое наслаждение, ему совершенно не нужно идти в секс. Безбрачие пришло к нему естественно.
Тысячи художников, поэтов, музыкантов остаются холостяками, и без усилий. Монахи соблюдают целибат с великими усилиями. Почему? Монах не творческий; в его жизни нет оргазмического переживания, опыта, его ум мешает сексуальному переживанию. Поэт, музыкант, артист, танцор, который способен потеряться в своем деле, что бы он ни делал, имеет оргазмичное переживание на высшем плане; секс не нужен. Если однажды такой человек идет в секс, это не из-за потребности, это только игра. Это только игра, а когда секс имеет качество игры, он священен. Когда он вызван потребностью, это безобразно, поскольку из-за потребности вы эксплуатируете и из потребности он никогда не даст вам высшего пика оргазма. Вы всегда останетесь очень недовольны в том или другом, поскольку потребность означает мотив, это целеустремленность. Это манипулирование, эксплуатация, стремление использовать другого как средство. Когда вы просто играете, все совершенно по-другому.
Лоуренс прав, когда он говорит, что он ощущал Бога в сексуальном оргазме. Но его сексуальность полностью отлична от сексуальности монахов. Они будут неспособны понять Лоуренса.
Лоуренс был одним из самых непонятых людей в этом столетии — одним из самых прекрасных, одним из самых творческих, одним из самых драгоценных, но самым непонятым. И причина в том, что его переживание имеет полностью другое качество. Когда он говорит о сексуальном оргазме, он не говорит о вашем сексуальном оргазме, он говорит о своем сексуальном оргазме. Только очень чистые люди смогут понять. Он естественный тантрик — не зная о науки тантры, он ткнулся на нее; какое-то окно открылось в его жизни; его чувственность духовна.
Это не вопрос того, что вы делаете, это вопрос того, как вы делаете это. И предельно важно, делаете ли вы это, или позволяете этому случиться. Если вы позволяете этому случиться, когда бы ни произошла творческая встреча, вы внезапно станете свидетелем. Наблюдатель и наблюдаемое становятся едины в нем — несомненно, это случается, только когда они становятся единым.
