Анастасия Новых - Перекрестье. Исконный Шамбалы
Про себя Сэнсэй отметил отличную работу Мартыныча, правильные стратегические расстановки, психологическую атаку, рассчитанную на тех, кто сопровождал бы прибывшего. В вестибюле в два ряда стояли спортсмены, прямо как на конкурсе культуристов, демонстрируя свои накачанные бицепсы. Играя отведенную им роль, они пыжились, глядя исподлобья и имитируя ухмылки победителей. Конечно, ребята неплохо выглядели как спортсмены. Но вот актеры они оказались никудышные. Они еще пытались удерживать на лицах маски презрения, когда увидели Сэнсэя. Но уже через несколько секунд эти маски сменялись искренним удивлением и вполне понятным разочарованием. Наблюдая за такими комичными изменениями лиц недавних «грозных вояк», Сэнсэй еле сдерживал улыбку. А у одного парня, которого природа и так наградила необычайно глупым лицом да еще сильно оттопы- ренными ушами, в полном смысле отвисла челюсть. Сэнсэй, как тут ни старался, не смог сдержать смех. И чтобы не обидеть и так обиженного природой, он тут же поздоровался с этим бедолагой, широко улыбаясь ему, как давнему знакомому, и тем самым внеся полное смятение в скудные мыслишки «вояки», ответившего неожиданно для самого себя таким же доброжелательным приветствием.
В этот момент Сэнсэю вспомнился отрывок из наставлений «великих комбинаторов», обучавших на «Острове» психологии личности: «Никогда не проявляйте незапланированных эмоций в разыгрываемых ситуациях, даже если вам очень этого хочется. Контроль и еще раз контроль! Внештатных ситуаций быть не должно… Но коль они случаются, не впадайте в панику. Быстро импровизируйте соответственно вашим эмоциям характерную сцену для данной обстановки. Озадачьте человека чем-то необычным на ближайшие минуты, дабы он первый не проявил инициативу. И скорее уносите ноги, если поставленная перед человеком дилемма быстро разрешима». Сэнсэй почему-то вспомнил эти слова и усмехнулся про себя. «Да, над такой дилеммой этому парнишке долго придется биться, точно рыбе об лёд».
Впереди Сэнсэя, спотыкаясь, пробежал посыльный со смущенным лицом. Сэнсэй спустился по лестнице, на которой, как часовые, в шахматном порядке стояли спортсмены. Прошел через спортзал. Там «занималась» целая толпа, большая часть из которой была ему неизвестна и отличалась довольно-таки уголовными физиономиями. Когда Сэнсэй вошел в кабинет и увидел тренера, с которым познакомился еще во времена Союза, то понял, что посыльный уже успел сообщить неожиданную новость и внести тем самым соответствующую сумятицу. В кабинете, кроме Мартыныча, находилось еще восемь, приближенных. Они были одеты в кимоно и располагались радостаточно удачных стратегических точках для нападения относительно стула, предназначенного для Сэнсэя, и дивана для его предполагаемых охранников. Некоторые держали в руках нунчаки, которыми демонстративно баловались, оттачивая мелкие «фокусы». Сэнсэй многих из присутствующих знал в лицо, как бывших заслуженных спортсменов. А вот мужичка, сидящего по правую руку от тренера, он видел впервые. Судя по той степени уважения, которое оказывал ему Мартыныч, это был «смотрящий» от Бульбы.
Поздоровавшись, Мартыныч культурно предложил Сэнсэю присесть на стул. Внезапно на необычном брелке, который Врач держал в руках, замигала красная лампочка. Владелец неизвестного прибора спокойно нажал на зеленую кнопочку, и лампочка погасла. При этом палец его остался лежать на соседней, красной кнопке. Такое поведение насторожило всех присутствующих, и в первую очередь тренера. Мартыныч расценил эти действия по-своему. Раз Врач пришел спокойно, один с этой «игрушкой», значит, стоит ему только нажать эту проклятую красную кнопку, как могут разыграться события, которых Мартыныч не предусмотрел. «А может, у него поблизости замаскированная засада, а может быть, все здание окружено его бойцами, которые гораздо превосходят по численности, а может быть… Не предусмотрел!!!» Вот что нагнетало страх тренера. Ситуация выходила из-под контроля, была довольно-таки странной и необычной. Это заставляло тренера терзаться, несмотря на показную невозмутимость.
Он решил на всякий случай повести разговор мягче, чем планировал раньше, не допуская грубости, но с определенной ноткой пафоса. И начал издалека, нахмурив брови и навалившись с важным видом на стол.
— Мы тебя пригласили вот для чего… Тут такое дело… У меня здесь занимаются мастера спорта. Вон, как ты видишь, стоит чемпион страны по каратэ… Да и другие ребята, — кивнул в сторону спортсменов, — заняли недавно призовые места в межобластных соревнованиях… А здание, сам знаешь, в каком состоянии. Капитальный ремонт требуется. Вон, потолок уже совсем прохудился. Несолидно как-то таким бойцам в гадюшнике заниматься. Нам тут все городские бизнесмены помогают. Как говорится, кто чем может… Ремонт, знаешь ли, хуже пожара… Ну, чего я тебе рассказываю, ты сам здесь был, занимался, знаешь, какое тут бедственное положение…
Сэнсэй, внимательно слушая этот тихий наезд, размышлял о своем. Вокруг стояли обыкновенные ребята. Сэнсэй «видел» их изнутри. Им было чуждо все это блатное насилие. В них просматривалось больше души, нежели звериной сущности. Они не отличались дурью и дебилизмом, свойственными беспредельщи-кам. В глубине они оставались теми же спортсменами, с присущей им честностью соблюдения правил игры, уважения к противнику, достойной победы или поражения. Уделяя много времени спорту, эти парни практически не имели возможности приобрести другие навыки. И когда наступили тяжелые времена, стали вынуждены сколачиваться в группы, идти против своей совести, чтобы как-то выживать.
Сэнсэй читал по глазам, как эта «работа» тяготила их изнутри. Он чисто по-человечески жалел их. Хотя жалость — качество, не свойственное спецу. У людей этой профессии ее искоренили еще на «Острове». Но Сэнсэй был особенным кадром. Он профессионально выполнял задание и всегда оставался при своем мнении. Он имел свой взгляд на сущность человека, обладал необычным видением мира. Причем его гранитной вере в этом вопросе многим приходилось лишь позавидовать. Поэтому начальство, изрядно помучившись над недоступными уровнями его подсознания, оставило Сэнсэя в покое. Главное для них был его профессионализм.
Пока Мартыныч пытался выполнить свои обременительные обязанности, без особого энтузиазма исполняя навязанную роль, Сэнсэй думал о другом: «Нормальные ребята! Ну, зачем оно вам все это надо?! Вы сами даже не представляете, в какое дерьмо влезаете, играя в бандитов! Вас заставят делать то, о чем будете жалеть всю оставшуюся жизнь. Грех, который на себя навлечете, обидев другого человека, будет всегда тяготеть Над вами. Это деяние не даст, вам нигде покоя! И будет из подсознания грызть ваши мозги, как червь. В конечном счете, одним это поломает судьбу, других угробят болезни, а третьих сведет в могилу суицид. Разве этой грязи хочет ваша душа?! Жаль мне вас. Внутри вы гораздо лучше, чем пытаетесь показать внешне… Ладно, ребятки… Дам вам шанс опомниться от временного безумия. Ловите его, если, конечно, хотите этого разумом».
На брелке вновь замигала красная лампочка, заставив вздрогнуть голос Мартыныча. Сэнсэй привычным движением снова ее отключил под упорными взглядами присутствующих. Тренер прокашлялся и продолжил:
— У тебя неплохо сейчас идут дела. Бизнес начал, фирмочки дочерние пооткрывал… И на приеме у тебя очередь, как при Союзе в Мавзолей. Да и секцию твою посещают пятьдесят восемь человек… Раз у тебя дела идут хорошо, надо же как-то и своим помогать. Все-таки все мы спортсмены, одна семья… Мы чего тебя пригласили? Может, посильную помощь какую-нибудь окажешь? Нам тут любая подойдет. И ремонт надо закончить, все дырки залатать, и тренажеры закупить, маты. Да и вообще, даже хлопчиков на соревнования отправить — и на то денежка нужна в наше время…
Сэнсэй молча слушал, пока тренер полностью выскажется, а потом спокойно ответил:
— Без проблем…
Мартыныч аж вздохнул с облегчением. Сидевшие рядом спортсмены после долгого напряжения заметно расслабились. Но Сэнсэй не спешил уходить. Поигрывая своим хитромудрым брелком, за которым все присутствующие исподтишка следили, как завороженные, он стал методично растолковывать свое предложение:
— Без проблем. Я вижу, тут собрались неплохие ребята. И многие из них действительно хорошие спортсмены. Я помню их выступления еще по Союзу. И мне очень жаль, что жизнь их загнала в такую дыру, в такие антисанитарные условия…
В этот момент по сверкающему от свежего ремонта полу в кабинете тренера пробежал неизвестно откуда взявшийся таракан. И надо сказать, довольно кстати.
— Но что-то вы толкуете о своей проблеме не с той стороны. Давайте начнем с того, что не побираться надо, а зарабатывать.
— Да мы и не побираемся, — возразил тренер. — Нам просто помогают… добрые люди. Мало ли что в будущем у них может случиться! Все бывает… Хулиганы нынче вон какие злостные, могут и магазинчик подпортить, и офис разгромить! Ну, знаешь ведь, что у нас за времена… А мы просто, так сказать, в благодарность оказываем им кое-какие услуги. Их имущество и жизнь, естественно, под нашей охраной. И у хулиганов уже нет охоты промышлять на чужой территории.
