Сергей Петрушин - 100 ловушек в личной жизни. Как их распознать и обойти
Идея любимого человека, то есть ошибочное отождествление человека с любовью, приводит к последующему эффекту схлопывания. Любимый человек начинает замещать собой целый мир: «Я рад, что тебя нашел, теперь только ты один мне нужен». Возможно, тут имеет место скрытое детско-родительское отношение, когда для маленького ребенка мама является заменителем целого мира. Ребенку, кроме мамы, никто особенно не нужен.
Я думаю, что ближе к реальности идея о том, что любовь находится в сердце человека, то есть в его субъективной реальности. Поскольку этот ресурс внутренний, он независим от внешнего мира. Никто и ничто не может помешать человеку любить. Справедливо и то, что никто и ничто не заставит человека любить. Заставить можно только уважать, но не любить. Любовь – в сердцевине своей глубоко внутреннее действие. То есть любовь возникает тогда, когда появляется тот, кто любит. Другими словами, чтобы была любовь, надо появление любящего, который направит свою любовь наружу. Если нет того, кто любит, тогда человек впадает во влюбленность, зависимость, страсть как реакцию на внешние факторы, от него мало зависящие.
Получается, что любовь не зависит от поведения партнера. Это тем более справедливо, если согласиться с тем, что источник любви находится внутри нас, а не в поведении другого человека. Для иллюстрации этого есть замечательная фраза: «Любят не за что-то, а вопреки чему-то». Возможно, с этим связан интересный феномен, что «плохих» людей любят сильнее, чем «хороших». Для того чтобы любить плохого, нам приходится активизировать и тратить свои душевные силы, а хорошего любить легко и потому неинтересно. Как говорится, дорогой человек – это тот, кто дорого достался.
Таким образом, когда человек говорит о любви, тут могут быть два смысла. Чаще всего имеется в виду любимый человек, реже – собственно сама любовь, которая находится в сердце любящего человека. В первом случае отношения сильно зависят от поведения любимого человека, во втором совершенно не зависят. Важно разделять объект любви (человека) и саму любовь, которая внутри человека. Взрослая любовь не зависит от объекта – с кем общаюсь, того и люблю. Отсюда количество людей, которых «можно» любить, зависит только от сердечных возможностей самого любящего.
Нам всегда кажется, что нас любят за то, что мы хороши. А не догадываемся, что любят нас оттого, что хороши те, кто нас любит.
Л. Н. ТолстойЛовушка 68. Хочу во всем быть идеальной
Однажды на сайт мне пришло письмо: «Как научиться быть довольной собой, жизнью, довольствоваться тем, что имеешь? Присутствует постоянная неудовлетворенность собой и жизнью. К психотерапевту хожу почти год, особых сдвигов не замечаю. Наверное, я идеалистка, хочется все делать идеально, а когда понимаю, что это невозможно, не хочется даже начинать. Я принадлежу к меланхоличному типу людей, которые никогда не будут оптимистичными и веселыми, но очень уж достали постоянные резкие перепады настроения, затяжные периоды апатии и бессилия, когда ничего не хочется. Ничего не могу с собой сделать, чтобы справиться со всем этим». В своем письме девушка пытается примирить идеализм и удовлетворенность собой и жизнью.
В ответе я написал, что идеализм и принятие себя – принципиально разные вещи. Тут уж человеку надо выбрать: быть хорошим (то есть стремиться к идеалу) или быть счастливым. Отсюда возрастание апатии у написавшей мне девушки, так как деятельность такого человека не приближает его к счастью, но только лишь к идеалу, поскольку в основе идеала лежат непринятие себя таким как есть, недовольство тем, что имеешь. Чем больше мы видим свое отличие от идеала, тем сильнее испытываем неудовлетворенность. В основе любой самокритики лежит конфликт между человеком, какой он есть, и неким представлением о том, каким он должен быть. Но такое возможно лишь в рамках исполнения социальной деятельности, то есть социальной роли (например, идеальный продавец, идеальный менеджер и т. д.). Что же касается человека, то общеизвестно, что все люди разные. Ни о каком идеале в этом случае говорить нельзя, все кровавые тоталитарные режимы начинались с красивых идеальных представлений о том, какими должны быть человек и общество, в котором будет жить этот человек. Один философ назвал их поклонниками Прокруста, одного из персонажей древнегреческого мифа. Это был очень гостеприимный хозяин, и всех, пришедших к нему, он укладывал на кровать, «прокрустово ложе», которое было определенного размера. Все, что было длиннее, – отрубалось, а что было короче – вытягивалось.
От приближения к идеалу внутри нас довольными становятся лишь те, кто когда-то заложил в вас эти идеалы – родители, учителя и другие авторитеты. «Может быть, – написал я этой девушке, – пора начать жить для себя, слушать себя, делать то, что вам хочется, пусть это неидеально и никому не нужно. А первый шаг к этому – обнаружить этого “себя” под слоем идеалов».
Довольствующийся самим собой – богач.
Лао-цзыЛовушка 69. Эгоист – это тот, кто любит сам себя
Знаете, какое задание оказывается самым сложным для большинства людей? На первый взгляд оно очень простое и не требует особых интеллектуальных усилий. Суть его такова: в течение некоторого времени говорить о себе только хорошее – хвалить себя, делать комплименты, выражать восхищение собой и т. д. Парадокс в том, что ругать себя человек может часами, а вот хвалить получается не больше одной-двух минут. Потом возникает пауза, переходящая в молчание. Однажды на тренинге для подростков я столкнулся с тем, что они даже минуту не смогли говорить. Когда я спросил, в чем трудность, они уверенно ответили: «А в нас нет ничего хорошего!»
Вот такая ситуация имеется сегодня по поводу хорошего отношения к себе. Когда задаешь вопрос: «Любите ли вы себя?», очень многие отвечают утвердительно. Но когда на практике предлагаешь выразить свою любовь к себе хотя бы на уровне слов, возникают сложности. Люди стесняются говорить о себе хорошее. В итоге получается, что мы для себя много чего делаем (кормим, одеваем, заботимся и т. д.), а любви в ответ почти не получаем. Вместо этого преобладают самокритика, сравнение и даже борьба с собой. Получается, что у нас с собой в чистом виде социальные, то есть не человеческие отношения. Саму же любовь мы направляем вовне, ищем кого-то, кому хотим ее подарить. Отсюда страх одиночества.
Хотя, строго говоря, одиночества как такового не бывает, так как одиночество означает остаться наедине с собой. Что же тут страшного? Но если мы к себе повернуты критической стороной, то, конечно, остаться наедине с таким бессердечным монстром крайне неприятно. Так и хочется от него сбежать либо к друзьям, либо в телевизор или Интернет. Представляете, какую горечь испытывает «внутренний» человек от такого отношения к себе? Можно понять, какие у него огромные и поэтому нереалистичные ожидания любви от другого человека! На себя-то он уже не рассчитывает. Вместо того чтобы любить себя напрямую, мы направляем любовь на другого человека в надежде, что он будет любить нас так же сильно. Соответственно, чем меньше мы любим себя, тем требовательнее мы в получении любви. С этим связаны, например, жалобы на то, что мы любим больше, а партнер меньше.
Откуда же все это берется? Складывается впечатление, что нелюбовь к себе является определенной социальной программой. С самого детства нас запугивают, чтобы мы ни в коем случае не любили себя. Думаю, что каждый может вспомнить немало установок, полученных от самых близких людей. Тут и идея о том, что детей нельзя много любить («вырастут избалованными»), и что любовь к себе приведет к эгоизму («тебя никто любить не будет») или остановке в развитии («тогда ничего делать не захочется»), и что хороший человек должен к себе относиться критически («это способствует развитию личности»), и мысль о том, что чем больше человек себя ругает, тем он нравственнее («борьба с собой необходима для самосовершенствования»).
Следование таким установкам повышает нашу самооценку, хотя при этом мы жертвуем своей душевной частью. Отсюда «чем хуже, тем лучше». Чем больше я себя ругаю, тем более я нравственен. Отсюда понятно, почему человеку так легко ругать себя и какие большие усилия ему необходимы, чтобы себя похвалить. В самоуничижении скрывается обыкновенная гордыня.
В действительности же эгоист совершенно не способен любить себя и других. Именно отсутствие любви к себе заставляет его игнорировать желания других и быть эгоцентричным в своих желаниях. Любовь к другим и к себе – вовсе не противоположности, они взаимосвязаны и являются реализацией общей способности человека любить. Если я являюсь человеком, то мое «Я» является объектом моей любви так же, как и другой человек.
