Бертольд Брехт - Рассказы господина Койнера
Господин К. нередко упоминал как образец, в известной степени достойный подражания, одно из правовых предписаний Древнего Китая, по которому для ведения больших процессов назначали судей из отдаленных провинций. Их было трудней подкупить (следовательно, они не должны были быть столь неподкупными), ибо местные судьи, хорошо разбиравшиеся именно в этом, следили за их неподкупностью и всей душой желали им неудачи. Кроме того, судьи, прибывшие издалека, не знали из повседневного опыта обычаев и порядков местной жизни. Несправедливость часто выступает в обличье правоты только потому, что чаще встречается. Новым судьям все докладывали заново, а потому они воспринимали все, что лежало на поверхности. И в конце концов им не приходилось во имя одной добродетели — беспристрастности — не считаться со всеми прочими, как–то: с благодарностью, любовью к детям, доверием друзей — или же иметь мужество наживать себе врагов среди близких.
СократЗакончив чтение одной из книг по истории философии, господин К. весьма неодобрительно высказался о попытке философов представить вещи и явления принципиально непознаваемыми:
— Когда софисты утверждали, что знают многое, ничему не учившись, софист Сократ выступил с дерзким утверждением, что он знает только то, что ничего не знает. Можно было ожидать, что он продолжит свою мысль: «…ибо и я ничему не учился». (Чтобы узнать что–нибудь, надо учиться.) Но Сократ, по–видимому, больше ничего не сказал; возможно, впрочем, что бурные аплодисменты, раздавшиеся после его первой фразы и длившиеся две тысячи лет, заглушили последующее.
О естественности собственнических инстинктовОднажды кто–то назвал собственнический инстинкт естественным, и господин К. рассказал такую историю:
— На южном берегу Исландии рыбаки; исконные жители этих мест, укрепив на якорях буйки, разделили море на участки, а их поделили между собой. К этим морским полям они привязаны стойкой любовью — как к своей собственности, с которой прочно срослись. И даже если бы там перевелась рыба, они все равно никогда не отказались бы от них. Они презирают жителей портовых городов, которым продают свой улов, и считают их пустым, отлученным от природы племенем. Себя же они называют водяным народом. Если им попадется особенно крупная рыба, они хранят ее у себя в бочках, давая ей имя и любя как свою собственность. С некоторых пор их хозяйственное положение стало ухудшаться, но их решительное упорство отвергало все попытки реформ, и уже не одно правительство было ими свергнуто, как не считающееся с их обычаями. Эти рыбаки неопровержимо доказывают могущество инстинкта собственности, которому человек подчинен от природы.
Если бы акулы стали людьми…— Если бы акулы стали людьми, они были бы добрее к маленьким рыбкам? — спросила господина Койнера маленькая дочка его хозяйки.
— Конечно, — ответил он, — если акулы станут людьми, они построят в море для маленьких рыбок огромные садки, где будет вдоволь корма — и растительного, и животного. Они позаботятся, чтобы в садках была свежая вода, и вообще будут проводить все необходимые санитарные мероприятия. Если, к примеру, какая–нибудь рыбка повредит себе плавник, ей немедленно сделают перевязку, а то она, чего доброго, умрет раньше времени и ускользнет от акул. А чтобы рыбки не предавались мрачным размышлениям, время от времени будут устраиваться грандиозные водные праздники: ибо жизнерадостные рыбки лучше на вкус, чем меланхоличные.
В больших садках устроят, конечно, и школы. В этих школах акулы будут учить маленьких рыбок, как правильно вплывать в акулью пасть. География, например, понадобится для того, чтобы найти те места, где лениво нежатся большие акулы. Но главным, разумеется, будет моральное воспитание рыбок. Их научат, что для маленькой рыбки нет ничего величественнее и прекраснее, чем радостно принести себя в жертву, что маленькой рыбке нужно верить акулам, особенно когда те говорят, что заботятся о прекрасном будущем. Маленьким рыбкам внушат, что это будущее будет им обеспечено, только если они научатся послушанию. Особенно должны остерегаться маленькие рыбки всяческих низменных, материалистических, эгоистических и марксистских влияний. Если одна из них проявит подобное вольномыслие, другие должны немедленно донести об этом акулам.
Если акулы станут людьми, они, разумеется, начнут воевать друг с другом, чтобы захватить чужие рыбьи садки и чужих рыбок. Сражаться они заставят своих собственных рыбок. Они внушат своим рыбкам, что между ними и рыбками других акул огромная разница. Они провозгласят, что хотя, как известно, все рыбки немы, но молчат они на разных языках и потому не могут понять друг друга. Каждой рыбке, которая убьет во время войны несколько вражеских рыбок, молчащих на другом языке, пришпилят орден из морской травы и присвоят звание героя.
Если акулы станут людьми, у них, конечно, появится искусство. Появятся картины, на которых зубы акул будут написаны великолепными красками, а пасти ни дать ни взять — увеселительные сады, где можно отменно порезвиться. Театры на морском дне покажут, как героические рыбки с энтузиазмом плывут в акулью пасть; музыка играет так красиво, и под ее звуки рыбки, предшествуемые оркестром, убаюканные самыми приятными мыслями, мечтательно устремляются в пасть акул.
Конечно, возникнет и религия, если акулы станут людьми. Она будет учить, что подлинная жизнь для рыбок начинается в животе акулы. Ну а то равенство, которое сейчас существует между рыбками, исчезнет, если акулы станут людьми. Некоторые из них получат чины и возвысятся над остальными. И те, кто немного покрупнее, получат даже право поедать мелкоту. Акулам это будет только приятно, потому что тогда им самим будут чаще доставаться куски побольше. Крупные, чиновные рыбки позаботятся о порядке среди остальных. Они будут учителями, офицерами, инженерами по строительству садков и так далее. Короче говоря, только тогда и появится истинная культура в море, когда акулы станут людьми.
ОжиданиеГосподин К. ждал некоего события день, неделю, а потом месяц, К концу этого срока он сказал: Месяц я мог бы ждать вполне спокойно, но к чему еще этот день и эта неделя?
Незаменимый чиновникГосподин К. услышал, как о некоем чиновнике, давно уже занимавшем свою должность, отзывались лестно и в том духе, что он незаменим, такой он хороший чиновник.
— То есть как незаменим? — спросил господин К. сердито.
— Без него все дело станет, — ответили хвалившие его.
— Как же он может быть хорошим чиновником, если без него все дело станет? — сказал господин К. — У него было достаточно времени так наладить свое дело, чтобы и без него можно было обойтись. Чем же он, в сущности, занимается? Я вам скажу: шантажом!
Оскорбление, которое можно перенестиКоллегу господина К. упрекали в том, что он всем своим видом проявляет враждебное отношение к господину К.
— Да, но только у меня за спиной, — заступился за него господин К.
Господин К. водит машинуГосподин К. научился водить автомобиль, но поначалу ездил еще не очень уверенно.
— Я выучился пока что водить только одну машину, — оправдывался он. — А нужно уметь управлять еще и той, что идет впереди тебя. Только наблюдая, как складывается обстановка для автомобиля, идущего впереди, и оценивая препятствия на его пути, можно узнать, куда направить свою машину.
Господин К. и поэзияПрочитав книгу стихотворений, господин К. сказал: — Кандидаты на государственные должности в Древнем Риме, отправляясь на Форум, не смели надевать одежду с карманами, дабы им не могли сунуть взятку. Так и поэтам не следует носить одежды с рукавами, дабы не делать своего дела спустя рукава.
ГороскопГосподин К. попросил людей, собиравшихся заказать себе гороскопы, назвать астрологам дату какого–нибудь события в своем прошлом, печального или радостного. Гороскоп должен был, хотя бы приблизительно, открыть астрологу это событие. Совет господина К. не имел успеха, ибо астрологи сообщали своим клиентам сведения о благосклонности или неблагосклонности звезд, не совпадавшие с личным опытом вопрошающих. Астрологи говорили, рассердись, что звезды лишь указывают на вероятность событий, которые могут и не совпасть с предсказаниями звезд. Господин К. был сильно удивлен и задал еще один вопрос:
— Я не убежден, что из всех живых существ расположение звезд оказывает влияние только на человека. Эти силы не могут просто исключить из–под своего воздействия зверей. И если, скажем, знак некоего человека Водолей и на этом человеке сидит блоха, а ее знак в свою очередь Бык, то что же будет, если этот человек утонет в реке? Блоха, по–видимому, утонет вместе с ним, несмотря на то что положение звезд было для нее весьма благоприятным. Нет, мне это не нравится.
