Бхагаван Раджниш - Новый рассвет
У науки нет аргументов, причин и фактов для того, чтобы отрицать существование медитации, но она все равно постоянно отрицает ее существование. Само это отрицание лишено научного духа, оно смешно и нелепо. Ученый не понимает очень простое явление: отрицая существование медитации, отвергая непостижимое, он отрицает существование самого себя. Он говорит: "Я робот", он говорит: "Во мне нет никакого сознания". Он говорит: "Я есть всего лишь материя, и я побочный продукт материи". В тот миг, когда человек становится только побочным продуктом материи, он задается вопросом: "А что дурного в каннибализме?" Как только вам выпадет такой шанс, вы можете поедать друг друга без всяких зазрений совести. Вы же всего лишь побочный продукт материи…
Давно известно, что люди не могут разглядеть собственные недостатки. И это правило применимо не только к людям, но также и ко всему, что создал человек. Религии не могут увидеть собственные недостатки. Странное дело, но иудаизм не может увидеть недостатки внутри себя, недостатки иудаизма может увидеть только буддизм. Буддизм не может увидеть недостаток, на котором он основан, но джайнизм способен увидеть этот недостаток буддизма. И так далее… Все люди могут увидеть соломинку в глазах другого человека, но никто не способен разглядеть верблюда в собственном глазу. Мы вырабатываем иммунитет к собственным недостаткам.
Эту ошибку делали все религии. По этой причине они навредили человечеству, они не смогли помочь ему. У религий был огромный потенциал, но они не использовали его из-за своих предрассудков, и весь потенциал растерялся в пустыне. Религии так сильно увлеклись защитой своих предрассудков, что стали нетворческими, а только защищающими и обороняющими. То же самое в настоящий момент происходит с наукой, это прежняя история. Наука сильно боится любого человека, который указывает на недостаток в ее основной структуре.
Новый Человек будет свободен от старой религии, и он будет также свободен от старой науки. Он будет просто свободен от любых предрассудков, загромождающих жизнь. У него будет открытый доступ к жизни, без всяких предрассудков. Он будет доступен любому измерению и любому исследованию.
Раньше священники постоянно говорили ученым: "Этого не может быть, потому что об этом не написано в Библии". Библия была предрассудком на Западе. Как нечто может существовать, если об этом не написано в Библии? Религии не были готовы выйти за пределы своих священных писаний. И снова возникает впечатление, будто человек ходит по кругу…
Религиозные люди заставили науку сильно пострадать. Она смогла вырваться из тюрьмы только в двадцатом веке. Но эта тюрьма кажется чем-то естественным. Ученые, выйдя из тюрьмы религии, все равно построили собственную тюрьму, просто по старой привычке. Если что-то противоречит проведенным им до настоящего момента исследованиям, если что-то противоречит фундаментальной науке, ученые, без всякого исследования явления, тотчас же отрицают его существование. Ученые не дают даже возможности заглянуть вглубь вопроса. Это прежнее упрямство, прежний упертый, предубежденный взгляд, который они заимствовали у религии.
Роберт Блай — это просто научный писатель. Он не имеет понятия о том, что наука — это еще не все, что в жизни есть гораздо больше.
Я хочу лишь сделать так, чтобы человек стал способным оставаться открытым и восприимчивым ко всему, несмотря на то, согласуется это с его системой верований или нет. Какое-то явление может разрушить всю его систему верований, но если оно верно, тогда Новый Человек пойдет за истиной.
Есть только две возможности: или вы будете готовы пойти за истиной, или вы потащите истину за собой. Именно так до сих пор поступают люди. Религии пытаются передергивать истину в соответствии со своим мнением, истина должна согласовываться с их идеологией, их предубеждением. И теперь наука поступает так же глупо. И все должно соответствовать науке.
Жизнь не ограничена ни религиями, ни наукой. Религию создал древний человек, а науку создал современный человек. Но жизнь гораздо больше древнего, современного или будущего человека — жизнь всегда будет больше человека. Человек становится смиренным, когда признает, что он, возможно, всегда поступает неправильно.
Новый Человек будет абсолютно смиренен перед истиной. Его преданность будет направлена не на предубеждение (научное или религиозное), а в полную силу на то, что истинно. Он будет готов отказаться от всех предубеждений, от всех систем верований, от всех гипотез, если он почувствует, что есть какая-то истина, которая существует за пределами всего, о чем он мыслил до настоящего момента. Новый Человек будет готов отправиться в непостижимое.
Непостижимое — это не часть ума. Непостижимое доступно вашему существу, вашему сознанию, скрытым истокам вашей жизни.
Кроме медитации, ничто больше не способно помочь вам пить из живых истоков жизни. Родник находится в вас. Он не в мозге, не в уме, не в теле, а где-то гораздо глубже, за пределами времени и пространства. Я считаю, что медитация — это единственная возмож-, ность разрушить все предрассудки и освободить человека, чтобы он искал без всякой предвзятой идеологии.
Прем Оскар, Новый Человек будет использовать науку для своего выживания, и цель науки не более чем это. Наука может дать вам более совершенный хлеб, более развитую технологию, машины и медицину. Новый Человек будет использовать науку как средство выживания.
Ум млекопитающего будут использовать для развлечения, то есть искусства, живописи, музыки, танца, театра — в любом измерении, которое обогащает и украшает вашу жизнь. И Новый Человек будет использовать третий слой ума для того, чтобы искать скрытые слои реальности, неведомые пространства реальности.
Но это только три раздела ума. Новый Человек будет пользоваться четвертым разделом, то есть пользоваться медитацией для того, чтобы видеть, как чистый наблюдатель и свидетель чуда существования, таинства, которые невозможно лишить покрова чудесного. На самом деле, чем дальше вы проникаете в таинство, тем чудеснее оно становится. Другими словами, чем больше вам известно, тем меньше вы знаете. В тот день, когда вам что-то становится известным, вы вообще перестаете знать это.
Милый Ошо, у меня такое чувство, словно я погребена под своим страхом. Я всегда так отчаянно пыталась быть какой-то особенной, чтобы спрятать этот страх, бежать все дальше и дальше от себя, что я уже не знаю, что значит быть настоящей. Почему я до сих пор ощущаю потребность прятаться за масками, которые, как мне известно, только причиняют мне боль и пустоту и никогда не позволяют мне любить или чувствовать себя любимой кем-то? Почему я так сильно боюсь? Даже здесь, у твоих ног, окруженная теми, кто хочет любить меня и помочь мне, я все равно прячусь. Ошо, я прошу тебя, сдери с меня эту шкуру и полностью оголи меня.
Дева Дваба, страх, от которого ты страдаешь, укоренен в каждом существе. Иначе и быть не может, потому что каждый день мы узнаем о том, что кто-то умирает, и мы узнаем о том, что и мы стоим в той же очереди. Всякий раз, когда кто-то умирает, мы продвигаемся вперед в этой очереди, ближе к смерти. Скоро мы окажемся у того же окошка и возьмем билет, чтобы уйти из существования.
Поэт прав, говоря: "Никого не посылайте спрашивать о том, по кому звонит колокол, потому что он звонит по тебе". Есть такая традиция: когда кто-то умирает, церковные колокола начинают звонить, чтобы дать знать об этом всей деревне: "Умер человек, возвращайтесь с ферм, садов и виноградников". Это известие к людям о том, что кто-то умер, что его нужно проводить в последний путь. Но поэт, без сомнения, прав, говоря: "Никого не посылайте спрашивать о том, по кому звонит колокол, потому что он звонит по тебе". Когда кто-то умирает, вы снова вспоминаете о том, что вы смертный человек, что смерть в любой миг может охватить вас.
Это главный страх, а все остальные страхи — это его отражения. Если ты погрузишься в любой страх, то найдешь там страх смерти.
Ты говоришь мне: "У меня такое чувство, словно я погребена под своим страхом". Все люди находятся в таком же положении. Тебе повезло, что ты осознала свой страх, потому что, осознав его, ты сможешь избавиться от него. А если ты не осознала свой страх, тогда у тебя нет никакой возможности избавиться от него.
Ты говоришь: "Я всегда так отчаянно пыталась быть какой-то особенной, чтобы спрятать этот страх, бежать все дальше и дальше от себя, что я уже не знаю, что значит быть настоящей".
Неужели ты думаешь, что какие-то особые люди делают что-то другое? Ты полагаешь, что президенты, премьер-министры, короли и королевы живут по-другому? Просто оглянись вокруг, и ты обнаружишь, что все они находятся в одном положении. Все они пытаются быть особенными в надежде, что если они будут особенными, тогда, возможно, жизнь иначе отнесется к ним, чем к обыкновенным людям. Они считают, что жизнь не может относиться к президенту какой-то страны так же, как и к сапожнику.
