Венди Палмер - Мудрость не-знания. Айкидо – искусство интуитивных решений
Этот момент иллюстрирует одна из моих любимых историй, хорошо известная буддийская притча:
У одного фермера была красивая лошадь, которую он очень любил. Однажды лошадь убежала.
– Какая жуткая неудача, – сказали друзья.
– Посмотрим, – ответил фермер.
Через несколько дней лошадь вернулась с другой лошадью.
– О, как тебе повезло! – сказали соседи.
– Посмотрим, – сказал фермер.
Через несколько дней единственный сын фермера упал с лошади, сломал ногу и оказался искалечен на всю жизнь.
– Какой ужас, какая досада, – сказали друзья.
– Посмотрим, – сказал фермер.
Несколько дней спустя солдаты проходили через город, забирая всех пригодных молодых людей на войну…
И таким образом история продолжается дальше и дальше. Во всех наших жизнях происходит множество вещей, которые мы не можем контролировать. Но даже с учетом этого мы по сути свободны. Мы свободны выбирать, станем ли мы эхом голосов друзей и соседей или примем позицию фермера…
Танец света и тьмы
Все, кто пытается найти путь без помощи гуру, переживают много моментов неуверенности. Нам может казаться, что мы прокладываем себе дорогу сквозь джунгли, частично предполагая и частично ощущая истинный путь. Иногда нам кажется, что мы странствуем по пустыне. Возможности кажутся безграничными, и мы надеемся на знак того, что мы на верном пути.
Не так давно я ехала с визитом на гору Шаста. Я могла видеть эту почтенную гору более чем за двести пятьдесят километров, ее особое золотистое сияние вздымалось над равнинами центральной калифорнийской долины. На протяжении следующих двух часов вершина была доминантой пейзажа, возвышающейся надо всем. Даже гора Лэссен, другая великая вершина, была преуменьшена горой Шаста. Эта гора была подобна магниту, притягивающему меня к себе. Когда я достигла подножия и начала подниматься в гору, случилась интересная вещь – гора Шаста пропала.
Продолжая путь через каньоны и по краям обрывов, я не могла увидеть ни одного признака золотистой вершины. Разумом я понимала, что гора по-прежнему передо мной, потому что была тут раньше и смотрела на карту. Но мое тело, стремящееся к грубой энергетической связи, было растеряно и встревожено. Я обнаружила, что оглядываю каждый уголок в надежде вновь увидеть отблеск вершины.
В конце концов, я сделала поворот, за которым снова была гора, бо «льшая, чем до того, ослепительная в своем снежном сиянии. Чувство облегчения и восхищения наполнило мое тело, тогда как разум говорил: «Как глупо, конечно же, она была здесь все время». Из любой точки города Шаста, в котором я остановилась на ночь, можно было увидеть, как вздымающаяся гора разрезает небо. Следующим утром я решила доехать до вершины горы и выразить уважение ее великой красоте и особой энергии. Когда я ехала по склону горы, то вновь совершенно потеряла из вида ее вершину. Затем, неподалеку от того места, где дорога заканчивается, горизонт открылся, и гора предстала во всем великолепии.
Когда я соединилась с природой там, на горе, то поняла, что последовательность света и тьмы, которую я прошла, – возможность и невозможность видеть гору – была опытом того же рода, что происходит на духовном пути. Когда перспектива ясна, возникает чувство подъема и утверждения, когда перспектива во мраке – появляются тревога и смущение. Что поражало меня – так это необходимость двигаться дальше, не останавливаться, даже когда не видишь цели.
Воля идти вперед – качество ирими, желание войти в неизведанное. Мы должны хотеть «держаться» и не бросать практику, даже когда трудно. Когда мы смотрим на духовный путь со стороны, все кажется ясным и привлекательным. Возможно, мы думаем, что тоже будем расслабленными, любящими и свободными от конфликтов. Мы запрыгиваем в поезд и начинаем практику, воображая, что не будет происходить ничего, кроме хорошего. Но через некоторое время мы бежим в себя, к нашим страхам и агрессии, и вершина горы скрывается из вида. Тренировка ирими может помочь нам продолжать. Если мы уравновешены, становимся стабильными и мягкими, затем движемся вперед, то достигнем того места, где, на какое-то время, все вновь станет ясным.
Наша человеческая прерогатива
Я сказал миндальному дереву:
«Сестра, поговори со мной о Боге».
И миндальное дерево расцвело.
Святой Франциск АссизскийКак мы можем воодушевить себя быть исследователями, изучающими широкие возможности и хитросплетения жизни? Большая часть нашей феноменальной способности к человечности уходит просто так. Мы отрезаем себя от самих себя, пытаясь укрепить себя с помощью знаний, суждений и критицизма, чтобы защититься от «врагов» – роста, перемен и смерти. Изучая, кто мы есть, наш мрак и свет, образовывая себя в данной области, мы можем начать становиться целостными.
Как сказал Томас Мертон: «Что мы получим, отправившись на Луну, если не способны пересечь пропасть, которая отделяет нас от самих себя?» Если мы можем соединиться с самими собой, то способны создать истинную связь и с другими. По мере того как настороженность и враждебность в собственный адрес смягчаются, защита уходит. Мы можем начать разбирать ограду, окружающую нас баррикаду. Мы мистическим образом соединены со всеми вещами. Когда мы теряем эту связь из вида, то теряем одну из величайших этических и поведенческих отправных точек нашей человечности. «Разве я сторож брату моему?» Возможно. Но, что точно, я свой собственный сторож. Если я могу поддерживать себя здоровой и целостной и если все вещи соединены, то без каких-либо дополнительных усилий я естественным образом, через сам способ своего бытия, обладаю схожим воздействием на все вещи. Мы должны стремиться к единой ситуации для нашей жизни.
Нашу компостную кучу нужно перевернуть. И в правильное время эта богатая смесь разбитых мечтаний, боли и страха и ферментированная мудрость прошедших лет распространяется по земле, чтобы обогатить почву и вскормить новые ростки озарений, идей и видения. Рождение, рост, перемены, цветение, смерть, разложение и перерождение ведут к большему росту в непрерывном продолжающемся цикле. Все это происходит естественным путем, нравится нам это или нет. Это наш выбор, наша человеческая прерогатива – открыться жизни, принять ее, отдаться ей… или нет. Выбор за нами.
Вершина горы здесь, видим мы ее или нет.
Глава 15. Интеграция
Дао, которое может быть выражено словами, не есть постоянное дао. Имя, которое может быть названо, не есть постоянное имя. Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем – мать всех вещей.
Лао-цзы, «Дао де дзин»Среди практикующих или «йогов» на молчаливом десятидневном медитационном ретрите была пара молодоженов. На таких ретритах людей не поощряют смотреть друг на друга и общаться, позволяя лишь прикасаться друг к другу. Я помню, что мне было интересно, как это повлияет на отношения пары в долгосрочной перспективе. Было ли это попыткой сделать обычную духовную практику основой отношений? Я потратила некоторое время, раздумывая о возможных последствиях медового месяца, проведенного на молчаливом медитационном ретрите.
Моя собственная задача – интегрировать физический и духовный миры была, возможно, основой моего интереса к молодоженам. В то время как явленный мир включал в себя моих детей, общество и работу, в мир «неявленный» входили духовные желания, культивируемые медитацией, созерцанием и молитвой. Каким-то образом я научилась разделять эти разные области жизни. Любовь, работа, семья и духовная практика были разделены на «временные кусочки».
Каждому из этих аспектов внутри меня была отведена своя область внимания. Изучая свои мыслительные схемы, я обнаружила склонность уделять различным частям жизни свои типы внимания. Во время медитации я пытаюсь сосредоточить внимание на спокойствии, с сиянием и открытостью. В случае с семьей в дело вступают детали и организация. С работой – учительство, слушание, умение давать советы. Лежащее подо всем этим убеждение заключается в том, что, разделяя, я могу удержать эмоции от выплескивания на территории, где они будут доставлять неудобство.
Например, быть ранимой с учениками и клиентами – определенно недопустимо. Я обнаружила, что разделение жизни работает до определенной стадии, но поддерживать составляющие разделенными требует больших усилий. Временами давление возрастало, и я обнаруживала, что части меня расплескиваются в те места, которые я считаю неверными зонами. В такие моменты я ничего не могла сделать с наплывом эмоций. И наоборот, было время, когда защита оказывалась настолько сильной, что мое истинное «Я» могло попытаться реорганизоваться в более интегрированный вариант.
Процесс перемен – происходит ли он спонтанно или с определенным намерением – испытание для той нашей составляющей, которая хочет оставаться такой, какая она есть. Чтобы произошли изменения, что-то в базовой структуре нашего видения вещей должно открыться и предоставить им простор. Зачастую возникает ощущение прорыва. В самые интенсивные моменты я чувствую, что моя жизнь трещит по швам. То, что раньше было надежно связано друг с другом, начинает разъединяться. Этот прорыв или распадение на части позволяют реструктуризацию организации нашей жизни. Чем в большей мере мы способны присутствовать в настоящем и находиться в состоянии пробуждения, тем больше можем узнать о процессе реструктуризации.
