Бхагаван Раджниш - Жизнь и смерть
Вы тоже не пересекаете промежуток, поэтому сон остается тайной, он все также недосягаем для вас. Так происходит потому, что человек засыпает беспробудным сном, только когда он прекращает свое существование как самость. Стало быть, по мере того, как эго все время растет, сон сокращается. Эгоистический человек теряет способность спать потому, что его эго, его «я», беспрестанно заявляет себя се сутки напролет. Просыпается именно «я», все то же «я», которое ходит по улице. Это «я» присутствует так полно на протяжении всех суток, что в момент засыпания, когда наступает пора отбросить «я», человек не в силах избавиться от него. Очевидно, что заснуть трудно. Пока существует «я», сон невозможен. И, как я уже сказал вам вчера, до тех пор, пока существует «я», невозможно войти в Бога.
Войти в сон - это все равно, что войти в Бога. Единственная разница в том, что через сон человек входит в Бога в бессознательном состоянии, а через медитацию он входит в Бога в сознательном состоянии. Но это большая разница. Возможно, вы входите в бога через сон уже тысячи жизней, и все же вы не узнаете Бога. Но если вы даже на секунду погрузитесь в медитацию, то вы достигнете того же места, которого вы достигали в глубоком сне на протяжении тысяч и миллионов жизней, хотя вы всегда находились в бессознательном состоянии. И медитация совершенно преобразит вашу жизнь.
Интересное дело: когда человек погружается в медитацию, когда он входит в пустоту, в которой его подхватывает глубокий сон, он никогда не бывает бессознательным, даже когда спит. Когда Кришна говорит в Гите, что йог остается бодрствующим, когда все остальные люди спят, он не имеет в виду, что йог вообще никогда не спит. На самом деле, никакой человек не спит так хорошо, как йог. Но даже в самом глубоком сне в йоге остается бодрствующей та часть, которая вошла в медитацию. Каждую ночь йог засыпает в этом бодрствующем состоянии. И тогда для него медитация и сон становятся одним и тем же явлением, и между этими двумя понятиями пропадает всякое различие. В этом случае йог всегда засыпает в полном сознании. Когда человек движется в себя через медитацию, он никогда не может находиться в бессознательном состоянии во время сна. Ананда прожил с Буддой много лет. Годами он спал с ним бок о бок. Однажды утром Ананда спросил Будду:
- Я многие годы наблюдал за твоим сном. Ты ни разу за всю ночь не меняешь позу. Всю ночь ты спишь в одной и той же позе. Твои руки и ноги остаются там же, где они были, когда ты лег спать. Ты не сдвинулся ни на йогу. Я часто вставал по ночам, чтобы проверить, двигался ли ты. Я вставал по ночам, чтобы понаблюдать за тобой, то есть за твоими руками и ногами, которые, в результате, оставались в прежнем положении. Ты никогда не поворачиваешься. Ты что-нибудь помнишь о своем сне?
- Мне не нужно ничего припоминать о своем сне, - ответил ему Будда. -Я сплю в сознательном состоянии, поэтому мне не нужно поворачиваться с боку на бок. Я могу повернуться, если захочу. Но для сна не нужны повороты с боку на бок, такие движения нужны вашему беспокойному уму.
Беспокойный ум не может оставаться спокойным в одном месте даже одну единственную ночь, не говоря уже о дне. Даже во время ночного сна тело демонстрирует свое беспокойство.
Если вы понаблюдаете за тем, как человек спит ночью, вы увидите, что он все время пребывает в беспокойном состоянии. Вы обнаружите, что человек двигает руками точно так же, как он делает, когда бодрствует днем. Вы обнаружите, что он бегает и брыкается точно так же, как вел бы себя и днем. У человека сбивается дыхание, он устает. В ночных сновидениях он борется точно так же, как и днем. Он гневается ночью точно так же, как и днем. Он наполняется страстью днем, это же верно в отношении ночи. Для такого человека не существует основного различия между днем и ночью, просто ночью он лежит в истощении, и он в бессознательном состоянии, а все остальное в нем действует в обычном режиме. Поэтому Будда сказал: «Я могу повернуться, если захочу, но мне это не нужно».
Но мы не понимаем... Человек, сидящий в кресле, все время трясет ногами. Спросите его: «Почему ваши ноги трясутся? Все понятно, когда ваши ноги двигаются во время ходьбы, но почему же они движутся, когда вы сидите в кресле?» Не успеете вы произнести эти слова, как человек тотчас же прекратит трясти ногами. Тогда он не будет двигать ногами даже в течение секунды, но он так и не сможет объяснить вам, почему он так делал. Это демонстрация того, как беспокойство вызывает во всем теле возбуждение. За всем этим кроется тревожный ум. Он не может быть спокойным и не может находиться в одном положении даже секунду. Ум все время будет заставлять все тело ерзать: ноги будут двигаться, голова будет качаться, и, даже если вы будете сидеть, ваше тело все равно будет менять позы.
Поэтому вы обнаруживаете, что вам трудно усидеть в медитации неподвижно даже десять минут. Ваше тело принуждает вас из тысяч своих разных участков вертеться и крутиться. Мы не замечаем это до тех пор, пока осознанно не сядем в медитацию. Тогда мы понимаем, что представляет собой наше тело. Оно не хочет оставаться неподвижным в одном положении даже на секунду. Смущение, напряжение и возбуждение ума сотрясает все тело.
В беспробудном сне все исчезает на десять минут, хотя эти десять минут доступны только тому, кто обладает отменным здоровьем и спокойствием, а не всем людям. Остальные люди получают такой сон на промежуток от одной минуты до пяти минут. Большинство людей получают такой глубокий сон на промежуток от двух до одной минуты. Немного же сока мы получаем за эту минуту, когда мы достигаем источника жизни, и мы используем этот сок для своей работы в течение следующих суток. Как бы мало масла ни получала лампа в такой краткий промежуток времени, мы используем его на поддержание своей жизни на протяжении полных суток. Лампа жизни человека горит за счет того количества масла, которое она получила. Это причина того, почему лампа горит так медленно, ведь для того, чтобы лампа жизни горела ярко, чтобы она могла стать пламенным факелом, вы собрали недостаточно масла.
Медитация медленно подводит вас к источнику жизни. И тогда не то, чтобы вы загребали из этого источника пригоршни питательных свойств - просто вы пребываете в самом источнике. И тогда не то, чтобы вы снова наполняли свою лампу большим количеством масла - просто весь океан масла становится вам доступным. В этом случае вы начинаете жить в самом этом океане. Когда у вас появляется такая жизнь, сон исчезает, и не в том смысле, что человек больше не спит, а в том смысле, что, даже когда человек спит, кто-то в нем все также широко бодрствует. Тогда сновидения уже не существуют. Йог всегда бодрствует. Йог спит, но никогда не видит сны, ведь его сны полностью исчезли. Когда исчезают сны, исчезают и мысли. То, что известно нам в бодрствующем состоянии как мысли, в состоянии сна называется снами. Между мыслями и снами есть только слабое различие: мысли - это чуть более цивилизованные сны, а сны - это естественные, примитивные явления. Одно из двух этих понятий представляет собой изначальную мысль.
На самом деле, дети, или дикари, могут размышлять только в картинках, а не в словах. Первые мысли человека всегда появляются в картинках. Например, когда ребенок голоден, он не думает словами: «Я голоден». Ребенок может представить себе грудь матери, он может вообразить, как он сосет грудь. Ребенок может наполниться желанием прильнуть к груди, но он не может облечь свое желание в слова. Составление слов начинает гораздо позже, сначала появляются картинки.
Когда мы не знаем какого-то языка, мы используем картинки для того, чтобы хорошо выразить себя. Если вы как-нибудь отправитесь в другую страну, языка которой вы не знаете, и вы захотите пить, тогда вы можете собрать ладони чашечкой и поднести их ко рту, и тогда иностранец поймет, что вы хотите пить. Когда слова недоступны, возникает потребность в картинках. Интересное дело: языки мира различаются так, как различаются географические места, но язык картинок универсален, потому что у каждого человека один и тот же язык картинок.
Мы выдумали различные слова, но мы не изобретали картинки. Картинки - это универсальный язык человеческого ума. Кстати, живопись понимают во всем мире. Не нужно переходить на другой язык, чтобы понять скульптуру Кхаджурахо или картины Леонардо да Винчи. Скульптуру Кхаджурахо, как и вы, поймет китаец, француз и немец. И если вы посетите музей во Франции Лувр, вы тоже без труда поймете картины. Возможно, вы не поймете заголовки, ведь они написаны по-французски, но вы без всяких проблем поймете картины. Язык картин - это всеобщий язык.
Язык слов общеупотребителен днем, но ночью он не используется. Ночью мы снова обретаем изначальный вид. Во сне мы исчезаем в своем нынешнем качестве. Мы теряем свои научные степени, свои университетские образования - все. Мы переносимся в ту точку, в которой когда-то находился первобытный человек. Поэтому картинки тают в ночном сне, и днем появляются слова. Если мы захотим заняться любовью днем, мы сможем размышлять в терминах слов, но ночью невозможно выражать любовь, кроме как через образы.
