Бхагаван Раджниш - Библия Раджниша. Том 3. Книга 1
Слово «ашрам» красивое, но используется оно в совершенно неверном контексте. Ашрам означает место для расслабления. Да, в самом начале, пять тысяч лет назад, во времена Вед, ашрам был действительно местом расслабления, отдыха; но не аскетизма. Вы удивитесь, узнав об этом, ведь на протяжении пяти тысяч лет аскетизм настолько сильно превалировал, что люди совершенно забыли, как это слово использовалось в начале. Оно означало нечто, прямо противоположное его современному значению.
Риши, муни - нужно понять эти два слова. «Риши» означает поэта сознания. Только на Востоке мы имеем два слова для обозначения поэта: кави и риши. Кави буквально означает поэт, но для риши нет точного эквивалента.
Риши — это пробудившийся поэт. Он все еще поет, но эти песни сложены не им; они проходят через него, исходят же они из существования. Стихотворения расцветают точно так же, как расцветают цветы. Поэт - составитель: он играет со словами, с их ритмом, с их звучанием, и он способен создавать осмысленные ритмические песни.
Но хорошо бы вам никогда не встречаться с поэтом. Примите это как основной образ действий: никогда не встречаться с поэтом, потому что вас ждет разочарование. Его поэзия прекрасна, сам же поэт экстраординарен. Я понимаю это слово не как одно: экстраординарен. Я использую слово экстра, чтобы подчеркнуть слово ординарен: он экстра ординарен.
Я не знаю, кто отчеканил слово «экстраординарность», ведь оно просто означает последнюю, самую последнюю - не просто ординарность, но экстра — ординарность. Люди, использовавшие это слово первыми, думали об «экстраординарности» в смысле того, чтобы быть выше ординарности; но экстраординарность может означать и то и другое. Одно определенно: поэт не ординарен, он может быть и выше ординарности, он может быть и ниже ординарности.
Есть много слов, обладающих такой же многозначностью. Например, психологи используют слово «ненормальный». Ненормальный может означать душевно больного, чокнутого, психа - все в этом роде. Но ненормальный может также означать того, кто выше нормальности: Будду, Иисуса, Моисея, Заратус-тру. И те и другие ненормальны в том смысле, что и те и другие не являются нормальными, но есть две стороны ненормальности. Точно так же и слово экстраординарность всегда использовалось для обозначения тех, кто выше ординарности. Я не знаю, я пытался найти, почему, почему оно не использовалось для тех идиотов, которые ниже ординарности. Они ведь тоже экстраординарны. Почему такая несправедливость?
Изначальный ашрам, само слово ашрам, означает время для расслабления, место для расслабления. Шрам означает труд, работу. Ашрам означает то, что вы уже сделали то, что должны были сделать, — теперь время пребывать в состоянии недеяния. Всю свою жизнь вы действовали. Теперь вы узнаете этот странный и экстраординарный мир недеяния - настолько молчаливый, что ничто не движется там? Это прекрасное слово, и люди, придумавшие его, на самом деле занимались именно этим. Но все это история пятитысячелетней давности, которую эти пять тысяч лет непрерывно разрушали.
Вы будете потрясены, когда услышите, что риши, — что может быть переведено как провидец... Обыкновенный, ординарный поэт слеп, он бредет ощупью в потемках; риши же — это тот, у кого есть глаза. Слепой человек тоже может петь песни о прекрасных рассветах, закатах, цветах, красках, радугах, - да, слепой может петь...
На самом деле слепые люди — хорошие певцы по той простой причине, что восемьдесят процентов энергии нашего тела используется глазами, а когда человек слеп, эти восемьдесят процентов его энергии начинают распределяться ушам, носу, рту — другим четырем чувствам, которые обыкновенно пользуются лишь двадцатью процентами энергии. При отсутствии глаз они пользуются всеми ста процентами энергии. Поэтому слепой человек имеет очень тонкий слух. Вам не услышать того, что слышит он. Он запоминает с помощью слуха.
Как-то раз я садился в поезд в полночь и вошел в купе, забронированное для меня. Это было маленькое двухместное купе. Одна койка, та, что наверху, была уже занята, нижняя оставалась для меня. Когда я садился на нижнюю полку и давал денег портье, а также давал указания слуге относительно того, когда утром я хотел бы выпить чаю и когда хотел бы получить мой завтрак, у меня не было и понятия о том, кто находится на верхней полке. Но тот человек сказал: «Это не вы ли здесь, Бхагаван?»
Я посмотрел наверх и не смог узнать этого человека. Я сказал: «Да, но кто вы?»
Он сказал: « Разве вы забыли меня? Я Шарнананда». Он был весьма знаменитым индусским мудрецом; и он был слепым. Я встречал его двенадцать лет назад. За эти двенадцать лет я повстречался, наверное, с миллионом разных людей; запомнить его было для меня невозможно. А как умудрился он запомнить меня, ведь он был слепым, слепым от рождения?
Я сказал: «Шарнананда, вы творите чудеса! Вы не можете меня видеть, и все же узнаете меня. А я вижу, но узнать вас не смог».
Он сказал: «Это из-за ваших глаз. Я не вижу - я запоминаю посредством моих ушей. Ваш звук, ваш способ говорить: эти маленькие вещи становятся частью моей памяти. И встреча с вами была столь памятной, и то, как вы говорили... Я услышал тот же знакомый звук, когда вы разговаривали со слугой, с портье. Я немедленно узнал вас. Никто не разговаривает так, как вы».
«Когда вы сказали слуге: "Не будите меня, потому что мое утро начинается тогда, когда я просыпаюсь, так что пусть чай подождет. Когда я проснусь, я позвоню в колокольчик, вот тогда и принесите мне чаю". В тот момент, когда вы сказали: "Мое утро начинается тогда, когда я просыпаюсь'', - я сказал себе, что это не может быть никто другой. Я не знаю никого другого в целом мире, чье утро бы начиналось тогда, когда он просыпается, - утро начинается тогда, когда оно начинается, - но вы так можете сказать, только вы так можете сказать!»
Провидец - это тот, кто не пробирается ощупью во тьме, и лишь воображает себе вещи. Да, у слепого человека воображение становится более мощным, потому что он не видит; вся его энергия направлена внутрь. В противном случае, энергия от глаз движется наружу, глаза - это двери, открытые вовне. Когда глаза закрыты, энергия движется внутрь.
Вот почему медитирующие закрывают глаза. Это простая стратегия: закройте глаза и замкните двери; энергия не сможет выходить наружу, она движется внутрь. Поэтому у слепого человека и становится таким сильным воображение. Слепые могут говорить о цвете, хотя никогда и не видели его. Они могут говорить о свете, хотя никогда и не видели его. Но каким бы прекрасным ни было их воображение, оно неверно, это не реальность.
В Индии мы называем таких людей кави, поэты. Но не отправляйтесь, чтобы повидаться с ними, потому что поэт окажется очень обыкновенным человеком. Как раз на днях, - это случалось так много раз, что я чувствую, что это уже правило, которому приходится следовать... Как раз на днях я впервые увидел фильм одного певца на урду, Гулама Али. Он один из величайших певцов на урду на Востоке, у него есть его собственный стиль. Есть очень много певцов, но Гулам Али стоит выше любого из них. Я всегда слышал Гулама Али только в записях, я никогда не видел его; не пришлось.
Мы оба, перемещались по одной и той же стране, но случайно так получилось, что мы ни разу не были в одном и том же городе. Он хотел встретиться со мною. Его ученики... В Индии великий музыкант, великий певец, называется устад, маэстро. У него есть ученики, точно так же, как есть ученики у духовных учителей, потому что восточная музыка нуждается в очень долгой подготовке. Это не джазовая музыка, где любой идиот может начать прыгать и кричать, и это становится музыкой; это не музыка «битлз». Подготовка занимает лет двадцать или тридцать, восемь или десять часов работы каждый день. Это работа всей жизни.
Гулам Али упорно работал и продолжает упорно работать. Говорят, что если прекратить упражняться в восточной музыке на три дня, то люди увидят, что что-то упущено. Если вы не упражняетесь два дня, увидят, что что-то упущено, только ваши ученики. А если не упражняться один день, то только вы почувствуете, что что-то не так. Нельзя пропускать ни одного дня.
Но как раз на днях кто-то из Пакистана прислал мне видеофильм о Гуламе Али. И случилось то, чего я ожидал. Его облик настолько беден, что соединить этот прекрасный голос с этим человеком, который выглядит как клерк из какого-нибудь почтового отделения, или билетер на какой-нибудь железной дороге, или кондуктор автобуса, человек такого типа...
Я вынужден был закрыть свои глаза, потому что его лицо, его глаза, его руки, его жесты - все раздражало. Я подумал, что следует послать ему предложение: «Вам нужно петь за занавесом. Вы не стоите того, чтобы представляться перед публикой, вы разрушаете вашу музыку. Музыка почти божественна, и вот вы видите осла, стоящего за всем этим, - соединить их невозможно».
