Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Эссе о Гите – II
Но остается вопрос, какие именно виды работ следует выполнять духовному искателю? Даже те, кто выступают за окончательное физическое отречение от любой деятельности, не дают на него однозначного ответа. Некоторые хотели бы, чтобы все действия были исключены из нашей жизни, как будто такое возможно. Но пока мы живы и пребываем в теле, это невозможно; спасение не может заключаться и в том, чтобы превратиться в неподвижное и безжизненное изваяние, погрузившись в состояние транса. Безмолвие самадхи проблемы не решает, ибо, как только транс заканчивается и тело возвращается к жизни, мы, упав со спасительных высот и перестав осознавать свой дух, опять вынуждены действовать в неведении. Истинное же спасение, истинное освобождение, достигаемое внутренним отречением от эго и единством с Пурушоттамой, сохраняется в любом состоянии, не утрачивается ни на земле, ни за ее пределами, ни в каком угодно мире, ни вне всех миров, ибо оно самосуще, sarvathā vartamāno’pi, и не зависит ни от действия, ни от бездействия. В таком случае, каких действий следует придерживаться? Ответ крайних аскетов – который в Гите не звучит: вероятно, потому, что в то время таких аскетов было немного, – мог бы быть следующим: среди сознательно предпринимаемых действий – только сбор подаяний, принятие пищи и практика медитации, а среди бессознательных – необходимые отправления тела. Более либеральный и более широкий подход предполагал продолжение трех наиболее саттвичных видов деятельности: жертвоприношения, дарения и аскезы. Их, по мнению Гиты, конечно же, не следует оставлять, так как они очищают мудрых. Но если смотреть более глобально и понимать смысл этих трех видов деятельности в более широком смысле, то речь идет о необходимости совершать правильные действия, niyataṁ karma, действия, предписываемые Шастрой – наукой и искусством правильного познания, правильных трудов, правильной жизни – или управляемые нашей изначальной природой, svabhāva-niyataṁ karma, или же, в конце концов и в идеале, волей Божественного, пребывающего внутри нас и над нами. Именно так, подчиняясь воле Божественного, действует освобожденный человек, muktasya karma. В конце Гита делает ясное и четкое заключение – отказ от действий не является правильным, niyatasya tu sannyāsaḥ karmaṇo nopapadyate. Если он отказывается от них, полагая в своем невежестве, что этого достаточно для достижения подлинного освобождения, то это тамасическое отречение. Нам не избавиться от влияния гун, ни отрекаясь от трудов, ни погружаясь в них. Если мы откажемся от работы из-за привязанности к бездействию, saṇgo akarmaṇi, то это тоже будет тамасическим отречением. Если же отказ вызван тем, что действия приносят печаль или причиняют беспокойства телу и утомляют ум или потому, что нам кажется, что все суета сует и томление духа, то это – раджасическое отречение, не способное принести высоких духовных плодов; это тоже не истинная тьяга. Такое отречение является следствием интеллектуального пессимизма или витальной усталости и имеет своим источником эго. Человек не достигает освобождения, если его отречение продиктовано этим эгоистическим принципом.
Саттвический принцип отречения предполагает отказ от личных требований, от эгоизма, а не от самого действия. Действуя, такой человек руководствуется не желанием, а законом истинной жизни или указаниями своей изначальной природы, ее глубинным знанием, ее идеалами, ее верой в себя и в Истину, которая ей известна – ее шраддхой (śraddhā). Или же, когда он достигает более высокого духовного плана, его ум остается погруженным в Йогу, а действия начинают направляться Владыкой существования и совершаться без каких-либо личных привязанностей как к самому действию, так и к его результатам. Должно произойти полное отречение от всех желаний, от всех эгоистических предпочтений и импульсов, а на финальной стадии и от той более тонкой формы эгоизма, которая заставляет нас говорить: «Это моя работа, я ее исполнитель» или даже: «Это – работа Бога, но я ее исполнитель». Не должно быть привязанности к приятной, привлекательной, выгодной или успешной работе, и человек не должен выполнять ее только потому, что она обладает такими качествами; но необходимо делать и такую работу – и делать ее до конца, бескорыстно, действуя по велению духа, – когда этого требует нечто, пребывающее над нами и внутри нас, kartavyaṁ karma. Не должно быть отвращения к неприятной, нежелательной или неблагодарной работе или работе, которая неизбежно или с большой долей вероятности принесет страдания, будет сопряжена с риском, тяжелыми условиями и неблагоприятными последствиями; ведь если это та работа, которая должна быть выполнена, kartavyaṁ karma, то все это тоже необходимо принять, принять полностью, без оглядки на себя, глубоко осознав причины и необходимость этих трудностей. Мудрец отбрасывает страхи и колебания души желаний, а также сомнения обычного человеческого ума, подходящего ко всему со своими маленькими индивидуальными и привычными мерками или пользующегося другими ограниченными стандартами. Руководствуясь светом полностью саттвического ума и обладая силой внутреннего отречения, которое поднимает душу к состоянию безличности, к Богу, к универсальному и вечному, мудрец следует высочайшему закону его природы или воле Владыки трудов, пребывающего в его тайном духе. Он не будет действовать ради какого-то личного результата или вознаграждения в этой жизни или думать об успехе, выгоде или последствиях; не будет он трудиться и ради отдаленных результатов на тонких планах существования или просить о вознаграждении в следующих рождениях или в потусторонних мирах – о тех дарах, к которым так стремится незрелый религиозный ум. Те, кто являются рабами желания и эго, имеют дело, как в этой жизни и этом мире, так и в потусторонних мирах, с тремя видами последствий своей деятельности: приятными, неприятными и смешанными; но эти последствия не имеют отношения к свободному духу. Освобожденный труженик, который посредством внутренней саньясы препоручил свою работу более великой Силе, свободен от кармы. Он будет действовать – так как те или иные действия, значительные или незначительные, большие или малые, неизбежны, естественны и законны для воплощенной души, – действие является частью божественного закона существования, выражением высоких динамических сил Духа. Суть отречения, истинная саньяса, истинная тьяга заключается не в отказе от действий, а в бесстрастии души, в бескорыстии ума, в переходе от эго к духовной безличной и свободной природе. Ум должен действовать в духе этой отрешенности – это является первым ментальным условием для достижения высшей вершины в практике развития саттвы.
Затем Гита говорит о пяти факторах или условиях, необходимых для выполнения работы. Во-первых, это наши тело, ум и жизнь, являющиеся опорой или фундаментом души в Природе, adhiṣṭhāna, во-вторых, работник, kartā, в-третьих, различные природные инструменты, karaṇa, в-четвертых, разнообразные виды усилий, из которых слагается целенаправленное действие, ceṣṭāḥ, и, наконец, Судьба, daivam, то есть влияние Силы или сил, стоящих позади человеческих действий и внешнего механизма Природы, отличных от них, влияющих на работу и определяющих ее текущие и отдаленные результаты. Из этих пяти элементов складываются все те причинные факторы, kāraṇa, которые определяют характер и результат деятельности, осуществляемой человеком с помощью своего ума, речи и тела.
Обычно считают, что исполнителем работы является маленькая личность, наше поверхностное эго. Но это ошибочная точка зрения, свойственная тем, кто еще не достиг знания. На первый взгляд, эго действительно является работником, но оно и его воля – это творения и инструменты Природы, с которыми мы в невежестве своем ошибочно отождествляем себя и которые не только не определяют характер и результаты наших действий, но даже и сами действия. Когда мы свободны от эго, наше подлинное безличное и универсальное «я» выходит вперед и, ощущая единство с универсальным Духом и смотря на мир его глазами, видит, что работу выполняет универсальная Природа, которая подчиняется пребывающей позади Божественной Воле. И пока мы не обладаем этим знанием, мы, будучи связаны природой нашего эго и его волей, вынуждены считать себя главным действующим лицом и совершать добрые и злые поступки, приносящие удовлетворение нашей тамасической, раджасической или саттвической природе. Но как только мы обретаем это более великое знание, наш дух остается всегда свободным и на него никак не влияют характер и последствия выполняемой работы. Внешне работа может быть ужасной и кровавой, подобной той, которую предстояло выполнить Арджуне на поле Курукшетра; но освобожденный человек, даже принимая участие в этой великой битве и убивая всех этих людей, на самом деле никого не убивает и не связан своей работой, так как работу осуществляет Владыка Миров, который, следуя своему тайному и всемогущему замыслу, уже сразил воинов обеих армий. Эта разрушительная работа была необходима для того, чтобы человечество могло двинуться вперед к новому творению и новой цели, смогло сжечь в искупительном огне кармические последствия своей неправедности, насилия и несправедливости и создать царство Дхармы. Освобожденный человек выполняет порученную ему работу, как живое орудие, ощущая внутреннее единство с универсальным Духом, зная, что все это должно случиться, и не обманываясь внешней видимостью вещей. Он действует не ради себя, а ради Бога и человека, ради сохранения и поддержания порядка на земле и в космосе[22] . На самом деле действует не он, а божественная Сила, присутствие и мощь которой он ощущает в себе и которая определяет его действия и их последствия. Он знает, что верховная Шакти, действующая в его ментальном, витальном и физическом телах, adhiṣṭhāna, является единственным работником, исполняющим то, что предопределено Судьбой. Он знает, что, на самом деле, это не Судьба, не механический закон возмездия, а мудрая и всевидящая Воля, которая действует позади человеческой кармы. Та «ужасная работа», вокруг которой Гита строит все свое учение, выступает в качестве крайнего примера внешне неприемлемого деяния, akuśalam, за зловещим обликом которого, тем не менее, скрывается благо. Такая работа должна безлично выполняться богоизбранным человеком ради сохранения единства мира и осуществления его предназначения, loka-saṇhrahārtham, она должна выполняться без личных желаний и предпочтений, как приказ, отданный свыше.
