Анастасия Новых - Эзоосмос. Исконный Шамбалы. Книга 1.
— А ты не спеши, подумай хорошенько. Ведь для девочки это будет хорошим психологическим подспорьем. Если она верит, что кто-то ею управляет… А мы как бы выведем этого демона из нее, внушим, что благодаря Церкви она будет спасена. Да еще родители на сеансе будут присутствовать, да уберут псевдолитературку из дома… Глядишь, девочка успокоится, и все в ее психике станет на свои места.
— В принципе вполне возможно. А почему инсценируем, а не проведем?
— Видишь ли, доказать, что в девочке сидит сатана, очень сложно. И соответственно получить разрешение от высшего духовенства на этот обряд тоже не просто. А инсценировка станет неплохим психологическим подспорьем девочке. В конце концов, если она вместе с родителями будет присутствовать при молитвах, хуже не станет, даже наоборот, это внесет гармонию в семью. Заодно девочка будет видеть, что мать никуда не ушла от христианства, и все в их семье осталось по-прежнему.
— Ну что ж, давай попытаемся, может и правда поможет… Надо же что-то предпринимать. Не будешь ведь постоянно держать ее на снотворном. Я переговорю с ее родителями. Если они согласятся, то попробуем.
На том и порешили.
В назначенный день к церкви отца Иоанна подъехала семья девочки в полном составе вместе с психотерапевтом и Женькой. Отец Иоанн тепло всех поприветствовал, в том числе, и Женьку, едва заметно улыбнувшись. Женька же просто не мог пропустить такого мероприятия, да еще связанного с деятельностью отца Иоанна. В то же время, понимая серьезность ситуации, доходчиво разъясненной Николаем Андреевичем, Женька вел себя более чем корректно, сделав вид, что этого батюшку он видит впервые. И в этот день, надо отметить, парень открыл для себя совершенно нового человека в лице отца Иоанна.
Несколько часов подряд батюшка вместе со своими церковными помощниками читал молитвы. Его голос был не просто хорошо поставлен, а пробирал своей интонацией и силой до глубины души. Очевидно, сказывалась его предыдущая профессиональная подготовка в области психологии. Даже Женька, скептически относившийся ко всей этой процедуре, и то настолько проникся, что даже встал на колени и начал креститься. В конце концов, девочку окропили святой водой. Эта процедура оказала большое эмоциональное влияние на всех присутствующих. Даже Николай Андреевич, прощаясь с отцом Иоанном, отметил:
— Да уж, впечатляет… Такая акустика, такой свет… А девочка, смотрю, почти впала в транс. Правда, она еще не совсем отошла от действия антидепрессантов. Хотя это должно усилить эффект… А вообще, молодцом, молодцом. Просто нет слов.
— Старались, — скромно отозвался отец Иоанн.
— Честно говоря, я такого не ожидал, аж самого за душу пробрало… Дай Бог, чтобы ей помогло.
— На все воля божья, — ответил отец Иоанн.
* * *
После этой психологической процедуры Алина попросила выписать ее домой. Николай Андреевич пообещал, что переговорит с коллегами, чтобы ее выпустили через пару дней, якобы необходимых для оформления документов на выписку. На самом деле он рекомендовал врачам подержать ее эти дни под усиленным медицинским присмотром, хотя состояние девочки не вызывало особых тревог у его коллег, судя по данным проведенного обследования. И все же когда девочку выписывали, Николай Андреевич, руководствуясь больше своей интуицией, попросил родителей особо приглядеть за дочкой. Ведь по статистике наиболее суицидально опасными для человека считаются первые три месяца после совершения им попытки суицидальных действий.
Родители старались придерживаться советов психотерапевта, создавая соответствующую благоприятную атмосферу в доме. Убрали всю «неблагонадежную литературу». Вечером, отужинав, Алина приняла успокоительное, как рекомендовали врачи, и легла спать вместе с матерью в комнате. Отец с сыном уселись на кухне играть в шахматы. Памятуя слова психотерапевта, они решили хотя бы первое время подежурить ночью. Эта ночь выпала отцу. Закончив очередную партию, сын уже собирался уходить, как внезапно вышла заспанная Алина, направлявшаяся в туалет. Сонным голосом, она поинтересовалась, почему они не спят. Те ответили, что уже собираются ложиться. Отец с сыном переглянулись. Она, как ни в чем не бывало, сходила в туалет и пошла, зевая, назад.
Немного успокоившись, брат сказал:
— Ну, все, я пошел спать. А то завтра рано вставать на работу.
— Давай, — кивнул отец.
Проходя мимо комнаты Алины, брат с ужасом увидел, что его сестренка спокойно пошла на балкон и стала наклоняться через перила. Парень, не раздумывая, бросился к ней. Он еле успел ухватить ее за одежду в тот самый миг, когда девочка кувыркнулась вниз. Брат с трудом удерживал сестренку на весу. Ее шелковая ночнушка быстро выскальзывала из рук. Он закричал, зовя на помощь отца. В это время девочка, словно очнувшись, сама истошно заорала, увидев перед глазами головокружительную темную бездну. Она задергалась в попытках спасения, отчего ее ночнушка стала еще стремительнее выскальзывать из рук брата. Еще мгновение — и случилось бы непоправимое. Но успела подбежать проснувшаяся мать, а за ней отец. Общими усилиями девочку вытащили.
Все произошло в считанные секунды. Однако вся семья пережила настолько сильный стресс, что некоторое время никто не мог прийти в себя. Телефонные звонки разбуженных диким криком соседей, которые возмущались их поведением и нарушенным покоем отдыхающих граждан, как ни странно, несколько привели в чувства семью. Напичкав девочку снотворным, родители и брат так и не сомкнули глаз до утра. Сидя возле спящей Алины, они горевали над нависшей над семьей бедой и над вопросом: «Как жить дальше?»
* * *
Николай Андреевич, узнав о случившемся, конечно, был не в меньшем шоке, чем вся семья девочки. Но он быстро овладел своими эмоциями и всецело погрузился в новый анализ данной проблемы. Такого в его практике еще не было. Этот случай, не выдерживал никаких объяснений. Чтобы человек без психических расстройств и патологий, после тщательного обследования, да еще находясь под действием антидепрессантов, вот так спокойно мог совершить суицидальные действия?! Ну, это было уже слишком!
Чем больше Николай Андреевич сопоставлял факты, тем сильнее затруднялся объяснить даже свои старые предположения. Все было достаточно странно и непонятно. Он знал, что по статистике этот случай не единичный. Из всех суицидников лишь треть страдала расстройствами психики и отличалась психическими патологиями, а остальные же, то есть больше чем в половине случаев, это были люди вполне нормальные. И если раньше Николай Андреевич списывал эти случаи на временные депрессии, жизненные неурядицы, личное мировоззрение людей, то случай с Алиной заставил его взглянуть по-другому на свои старые выводы. Какое у пятнадцатилетней девочки могло быть сформировавшееся мировоззрение? Скорее, отсутствие такового. Николай Андреевич думал, что, разгадав первопричину данного случая, он получит ответ на вопрос, что толкает вполне нормальных людей на самоубийство. А, установив диагноз, как известно, проще подобрать необходимую терапию.
Девочка вновь оказалась в больнице. Уже испробовав разные психотерапевтические подходы и приемы, Николай Андреевич решился на гипноз. Именно решился, так как с тех пор, как у него по поводу гипноза был серьезный разговор с Сэнсэем, который отрицательно относился к подобной практике ввиду ее негативного влияния на индивидуальные механизмы человеческой психики, Николай Андреевич очень редко стал использовать гипноз. Но в данном случае посчитал положение безвыходным. Да еще и самого Сэнсэя не было в городе, чтобы проконсультироваться по поводу столь сложного случая.
С помощью внушения Николай Андреевич ввел Алину в состояние гипноза, приказав вспомнить все, что произошло в момент первой суицидальной попытки. То, что он услышал, поразило его как специалиста. Обычно вся реальная информация, получаемая извне, фиксируется на уровне подсознания, образно говоря, сохраняется там, как на жестком диске компьютера. Многое из этой информации минует сознательный анализ. Человек может не помнить в своем рассказе каких-то мелочей. Но подсознание, если умело им руководить, воспроизведет все в точности, в том числе и мелочи.
То, что обнаружил Николай Андреевич, было более чем невероятным. Вместо реальной картины действия подсознание девочки выдавало совершенно иллюзорную картину восприятия. Поразительно, но ее подсознание даже не зафиксировало, что она стояла на краю крыши. Алина якобы находилась возле небольшой речки. Сильный огонь полыхал позади, а впереди на другом берегу была красивая, тихая, уютная поляна. И нужно всего-то перепрыгнуть эту небольшую речушку…
Николай Андреевич был поражен. Ведь, по сути, если даже у человека стереть информацию из сознания, то все равно, глубоко в подсознании останутся утраченные «файлы» памяти. А здесь получается, что в той глубине, где записывается реальность, она полностью изменена. Выходит, что именно в эту недосягаемую глубину подсознания была вложена совершенно другая информация, благодаря чему инстинкт самосохранения девочки был блокирован и работал в совсем ином режиме. Значит, и ее сознание воспринимало все абсолютно по-другому. Оно принимало иллюзию за реальность. Иначе, какая могла быть речка на краю девятиэтажки?! Следовательно, реальность произошедшего надо искать глубже, чем на уровне подсознания, на Востоке его называют истинным «я», а у нас «душой».
