Алексей Ксендзюк - По ту сторону сновидения. Технология трансформации
Для человека совокупность социальных чувств, а равно эмоций и реакций, стала базальным комплексом, который мы вслед за Кастанедой называем «чувством собственной важности». Все эти чувства действительно вращаются вокруг некой социальной «важности» нашего «Я», и эта пресловутая «важность» социальной личности («важность» не для себя, а для социума, в который она погрузилась) становится категорией, связующей разнородный психический и психоэмоциональный материал.
В связи с этим я определил бы ЧСВ следующим образом: это один из самых древних регуляторов социальных отношений (племенных, этнических, народных).
Поскольку за известное нам историческое время (приблизительно 6 тысяч лет) структура социума значительно усложнилась, чувство собственной важности расширило диапазон и качество психической продукции. Сегодня ЧСВ генерирует самое большое число различных социальных чувств и эмоций, отражая тем самым высокую скорость эволюции в социальной сфере и в области культуры.
Будучи новым чувством, история которого связана с формированием цивилизации, ЧСВ является, возможно, первым по-настоящему человеческим чувством, не имеющим очевидной предыстории среди предшествующих жизненных форм.
Чувство собственной важности связано с тем, что человеческое осознание впервые проявляет себя как «Делатель». Возникает поле, по отношению к которому человек больше не может быть безразличным — он сам его создает. Если по отношению к Природе человек может бесконечно долго занимать любой статус, то в данной ситуации человек естественным образом занимает позицию Творца, а окружающий Мир становится его Творением. Все это неминуемо приводит к формированию такой ситуации, когда человек, оказавшись в этом Мире, чувствует себя совершенно иначе. В этой ситуации чувство собственной важности появляется как чувство, выражающее отношение личности к соплеменникам. В простой форме чувство собственной важности отражает конкурентный тип отношений, возникший в первобытном племени.
В результате развития ЧСВ у этого чувства формируется цель более высокого порядка — подняться как можно выше по социальной лестнице и удержать как можно дольше свой максимально высокий социальный статус.
Психика молодого человеческого вида обучалась каждому новому чувству на протяжении столетий. Когда человек был еще животным, он знал только «биологические чувства». Сегодня наш психический мир разительно отличается от психической жизни наиболее развитых млекопитающих. Но это — результат длительной эволюции человеческого сообщества (как минимум десяти тысяч лет).
Мы учились каждому новому чувству.
Создавая цивилизацию, мы обязательно оказывались в ситуации, которая еще не «прописана» в нашем геноме. Это была целая «эра» Трансформации.
Чтобы трансмутировать из человекообразного примата (гоминида) в нынешнего Человека, — а это влечет за собой целый ряд психических и психоэмоциональных проблем, неожиданных видовых трансформаций, — надо иметь изрядный запас личной Силы, терпения и специфического мужества.
Как трансформировался психоэмоциональный аспект сознания древнего человека?
Отталкиваясь от чувств, присущих приматам и другим высшим млекопитающим, человек развивал корпус основных этических идей. Некоторые элементы этоса являются, по сути, усовершенствованной социально-психологической версией таких животных реакций как агрессия, конкуренция и ревность. За несколько тысяч лет эволюции человек осознал ценность психоэмоциональных состояний, которые животным неизвестны. Он научился воздерживаться от животных реакций, и это открыло ему целый ряд исключительно человеческих способов реагирования, воспринятых как добродетель.
Реактивная часть чувств и эмоций, относящаяся к ЧСВ, практически не нуждалась в эволюции. Это реакции, возникающие в ответ на уязвление чувства собственной важности (потому они и называются реактивными), — злость, ненависть, ревность, зависть, обида, стыд, униженность, отчаяние, бессилие и т. п.
Выслеживая психическую продукцию чувства собственной важности, мы вынуждены ориентироваться на целый ряд чувств и эмоций. В центре этих специфических чувственных переживаний обязательно находится социальная личность и ее оценка — позитивная или негативная.
При сталкинге чувства собственной важности мы должны учитывать оценку социальной личности и использовать это чувство в качестве основного ориентира. Если при сталкинге ЧСВ такое измерение, как оценка социальной личности, отсутствует, — значит, отсутствует само чувство собственной важности. Стало быть, и выслеживать нечего.
Обнаружив с помощью сталкинга в своей психике чувство собственной важности, вы пытаетесь остановить базальные комплексы, из которых состоит чувство небезупречности.
В том случае, когда чувство собственной важности не провоцирует эмоций, способных усилить реагирование личности, доводя его практически до самозабвения, мы способны переживать чувство собственной важности, оставаясь в здравом уме.
2.1.3. Выслеживание чувства жалости к себеЖалость к себе — чувство, возникшее значительно позже других. Сначала появился страх смерти и чувство собственной важности — с психическими продуктами, им присущими. Таким образом, когда образовалась жалость к себе, психическое пространство уже было наполнено разнообразными эмоциональными феноменами, возникшими благодаря двум более древним источникам — страху смерти и чувству собственной важности.
Страх смерти сопровождал всю историю человеческого вида. До становления человеческого осознания страх смерти проявлял себя как бессознательный инстинкт, направленный на сохранение вида. После того, как человеческое осознание организовалось, после того, как осознание стало доминирующим психическим процессом, биологический страх смерти приобрел иное качество.
Страх смерти стал фактом сознательной жизни, то есть жизни наблюдающего Я.
Соответственно, этот страх стал порождать ассоциации нового порядка, ибо это был страх осознающего существа, способного наделять смыслом любые переживания и любые, прежде неосознаваемые значения. Человек приобрел семантическую способность — и эта способность стала чем-то вроде «дополнительного измерения» в нейронном пространстве. Психические содержания теперь могли организовываться новым способом, ассоциации стали на порядок богаче.
Когда осознающее существо начало реализовывать себя как социального человека внутри созданного им социума, чувство собственной важности приобрело ту же силу, что и существовавший прежде страх смерти. Эволюция общества сотворила ЧСВ точно так же, как биологическая эволюция — сотворила страх смерти.
К моменту возникновения развитого и сильного осознания человеческая психика оказалась наполнена различными эффектами, которые вызывали страх смерти и чувство собственной важности.
Наблюдение за множеством явлений внутренней психической жизни породило третий базальный комплекс — «жалость к себе».
Как это произошло?
Всякое наблюдение за изобилием психической жизни (а первые два комплекса обеспечивали это изобилие) непременно порождало рефлексию (отражение) с воспроизводством названных и оторванных от сенсорного опыта отражений. Эти отражения в психическом пространстве человека становились концепциями, понятиями, определениями.
Более того, сам навык наблюдения за потоком внутренних феноменов впервые породил навык абстрактного мышления. Ведь именно благодаря рефлексии эмоциональные содержания человеческой психики как бы «удваивались» — что сделало возможным такой феномен как «мышление».
Таким образом, становление «человека мыслящего» неминуемо сопровождалось формированием трех базальных комплексов.
Я ничего не сказал о жалости к себе. Ее породило само явление психической рефлексии. И это естественно.
Ведь психика производит жалость к себе только в ситуации особого растождествления между осознанием и переживанием нового опыта. Дистанция между осознанием и опытом, что и есть суть растождествления, в качестве нового психоэмоционального эффекта генерирует жалость к себе.
Это связано со спецификой экзистенциальной ситуации, в которой находится человек. Ведь жизнь в социуме не может не порождать социальные чувства. Однако жизнь, порождающая социальные чувства, не так уж часто их удовлетворяет. Именно это является предпосылкой для такого явления, как жалость.
Экзистенциальная ситуация, свойственная представителю человеческого вида, постоянно активизирует страх смерти и чувство собственной важности. При этом человек редко чувствует себя защищенным от смерти (обычно — вовсе не чувствует себя защищенным). Что же касается удовлетворения чувства собственной важности, то оно требует вечной борьбы на высшем пике интенсивности. Далеко не каждый способен на эту вечную социальную борьбу.
