Бхагаван Раджниш - Йога — поиск силы
Просто посмотрите на правду. Не спрашивайте о способах, которыми вы можете найти край. Вы стоите на нем.
Не старайтесь быть умными, потому что во внутреннем мире быть умным, значит быть глупым. Во внутреннем мире быть глупым, значит быть умным. Во внутреннем мире невежды достигают быстрее, нежели те, кто знает. Во внутреннем мире те, кто невинен — а незнание есть невинность... Незнание прекрасно; незнание невероятно прекрасно и невинно.
Просто осознайте то, что я говорю! Я знаю, вы слушаете. Я могу всмотреться в ваши глаза; я могу поднять вам веки. Я делаю это каждый день, и я вижу, что вы все еще там. Вы не мертвы, вы не спите. Вы притворяетесь, что спите.
А когда-нибудь — это вам решать — когда-нибудь вы решите не притворяться. Я для того, чтобы помочь вам. Я не могу столкнуть вас с самими собой. Это непозволительно. Бог не разрешает этого, поскольку это дает вам полную свободу; а полная свобода включает все — сбиться с пути, уснуть, совершить грех, отвергнуть Бога, покончить жизнь самоубийством, разрушить себя. Полная свобода включает все. А Бог любит свободу, потому что Бог есть свобода.
Ошо, компьютер собрал слишком много ваших слов. Но ваша улыбка — он не в силах понять ее.
Это половина вопроса. Другую половину я прочту попозже. Сначала я должен ответить на первую.
Французского президента Рене Коти спросили во время его посещения парижской выставки абстрактной живописи, понимает ли он картины. Вздохнув, он произнес: «Вся моя жизнь пошла на то, чтобы понять, что необязательно понимать все».
Вторая половина:
Не могли бы вы просто помолчать с нами и улыбнуться?
Вы не сможете увидеть ее. Улыбка, которую вы можете видеть, не будет моей улыбкой, а ту улыбку, что моя, вы не сможете увидеть. Молчание, которое вы можете понять, не будет моим молчанием, а то молчание, что мое, вы не сможете понять, потому что вы можете понять только то, что уже попробовали на вкус.
Я могу улыбнуться — на самом деле, я все время улыбаюсь — но если это моя улыбка, вы не можете ее увидеть. Когда я улыбаюсь в вашей манере, тогда вы понимаете; но тогда и смысла нет.
Я молчу постоянно, все время. Даже когда я говорю, я молчу, потому что речь не нарушает мое молчание. Если речь нарушает молчание, речь не стоит того. Мое молчание достаточно большое. Оно может содержать слова, оно может содержать речь. Мое молчание достаточно большое; его ничто не нарушает. Мое молчание не боится слов.
Вы видели людей, которые молчат, тогда они не говорят. Их молчание, кажется, противостоит речи, а молчание, которое противостоит речи, — это все еще часть речи. Это отсутствие; это не присутствие.
Отсутствие речи — это не мое молчание! Мое молчание — это присутствие. Оно может говорить с вами, оно может петь вам. У моего молчания огромная энергия. Это не вакуум; это наполненность.
СОБИРАЯ НУЛИ БЫТИЯ
ВИБХУТИ ПАДА
3.11
Самадхи паринам, внутреннее преображение, — это постепенное уменьшение рассеянности при одновременном усилении центрированности.
3.12
Экаграта паринам, преображение центрированности, — это состояние ума, при котором уходящий объект ума в следующий миг замешается абсолютно сходным объектом.
3.13
Затронутые в четырех последних сутрах преобразования свойства, характера и условия в элементах и органах чувств, также объясняются.
3.14
Все свойства, скрытые ли они, действующие или же непроявленные, присуши субстрату.
Лев Толстой, великий русский романист, рассказывал, что как-то, гуляя по лесу, он набрел на поляну и тут заметил ящерицу, она сидела на камне и грелась на солнце. Толстой заговорил с ящерицей: «Твое сердце бьется, — сказал он, — Сияет солнце; ты счастлива». Помолчав, он добавил: «А я нет».
Почему же счастливы ящерицы, а человек нет? Почему весь мир тварей празднует, а человек нет? Почему всё, кроме человека, прекрасно гармонирует с собой и гармонирует со всем? Отчего же человек — исключение? Что случилось с человеком? Какая беда стряслась с ним? Это следует понять как можно глубже, потому что именно от этого понимания начинается путь, именно от этого понимания вы становитесь искателем, именно от этого понимания вы — больше не часть человеческой болезни. Вы начинаете переступать границы.
Ящерица существует в настоящем. У ящерицы нет мысли о прошлом, идеи о будущем. Ящерица просто греется себе на солнце, здесь и сейчас. Этого мига для ящерицы достаточно, но этого мига недостаточно для человека — и это развивает болезнь, поскольку при всем вашем желании у вас будет лишь один миг. Вы никогда не получите сразу два мига. И где бы вы ни были, вы всегда будете здесь; и когда бы вы ни узнали, вы узнаете в настоящем. Прошлого больше нет, будущего все еще нет — и мы продолжаем упускать то, что в том будущем, которого еще нет, то, что в том прошлом, которого уже нет.
Быть ящерицей, греющейся на камне в лучах солнца, значит медитировать. Отбросьте прошлое, отбросьте будущее. Что это значит? Это значит, отбросить мышление, потому что все мысли принадлежат либо прошлому, либо будущему. Нет мысли о том, что здесь и сейчас. У мышления об этом нет настоящего времени — оно либо мертво, либо не родилось. Оно всегда нереально — либо часть памяти, либо часть воображения. Она никогда не бывает реальной. Настоящее никогда не является мыслью; настоящее — это опыт. Настоящее — это экзистенциальный опыт.
Вы можете танцевать в настоящем; вы можете греться на солнце в настоящем, вы можете петь в настоящем, вы можете любить в настоящем. Но вы не в силах обдумывать это, поскольку мышление всегда «о том»; и в этом «о том» прячется все несчастье. В этом «о том» вы постоянно двигаетесь, все вокруг да около — вы никогда не приходите к точке, которая доступна вечно. Вся суть всей медитации — быть ящерицей, греющейся на камне в лучах солнца, быть здесь и сейчас, быть частью всего, не пытаясь впрыгнуть в будущее, не пытаясь носить то, чего более нет. Не обремененные прошлым, не встревоженные будущим, как можете вы быть несчастными? Как может быть Лев Толстой несчастным, если он не обременен прошлым, не встревожен будущим? Откуда взяться несчастью? Где ему спрятаться? Вы неожиданно врываетесь в совершенно иное измерение: вы выходите за границы времени, и вы становитесь частью вечного.
Но мы все время поступаем как заигранная граммофонная пластинка, без конца повторяя самих себя.
Был такой случай.
В парке разговаривали две девушки, и одна из них выглядела такой печальной, такой мрачной, что другая почувствовала сострадание к ней. Она обняла эту сногсшибательную куколку, одетую в норковую шубку и спросила:
— Ангелина, что тебя тревожит? Ангелина пожала плечами и ответила:
— Ох, думаю, ничего, но две недели назад скончался старый мистер Шорт. Помнишь его? Он был всегда так добр ко мне. Так вот, он скончался и оставил мне пятьдесят тысяч рупий. Потом на прошлой неделе хватил удар старого мистера Пилкинхауза, он умер и оставил мне шестьдесят тысяч рупий. А на этой неделе — ничего.
Вот беда: всегда ожидать, всегда просить больше, еще больше. И требованию большего может не быть конца. Что бы вы ни получали, вы всегда можете вообразить больше, и вы всегда можете стать несчастными.
Бедняки несчастны, вы можете это понять, но богатые тоже несчастны. Те, у кого есть, также несчастны, как и те, у кого нет. Больные люди несчастны, но и здоровые тоже несчастны.
Кажется, несчастье находится где-то еще. Несчастье не исчезает из-за богатства, здоровья, или еще чего-то в этом духе. Оно продолжает существовать подобно подводному течению.
Несчастье существует в требовании большего, а человеческий ум всегда способен вообразить больше. Вы можете представить ситуацию, в которой вы не можете представить больше? Невозможно. Даже рай можно усовершенствовать. Никто не в силах вообразить ситуацию, в которой воображение может прекратиться и у вас не получается представить положение вещей, где больше и лучше. Это говорит о том, что вы будете несчастными, где бы вы ни были. Даже рая не будет достаточно, так не ждите же небес. Если вы прямо сейчас попадете в рай, его не будет довольно. Вы будете такими же несчастными, как и здесь, возможно, даже более того, ведь здесь, по крайней мере, вы можете надеяться, что рай «там», и когда-нибудь вы войдете в него. Если вы входите в него, то пропадает даже эта надежда.
Такими, какие вы есть, вы можете быть только в аду, поскольку ад и рай — это взгляды на вещи. Это не физические места; это отношения, то, как вы смотрите на вещи.
Ящерица — в раю, а Лев Толстой — в аду. Даже такой человек, как Лев Толстой. Он был всемирно известным, большей славы вы и представить себе не можете. Его имя всегда останется в истории. Его книги вечно будут читать. Он был гением. Но вы не можете вообразить более несчастного человека. Он был богат, одним из самых богатых людей в России. Он принадлежал к знати; он был графом, женатым на прекрасной княгине; но вы не можете вообразить более несчастного человека, который постоянно думал бы о самоубийстве. Он начал думать, что может быть он несчастлив, это из-за того, что он очень богат, поэтому он стал жить как бедняк, как крестьянин, но несчастье не исчезло.
