Анастасия Новых - Сэнсэй. Исконный Шамбалы
— А что это было, цигун?
— Ну, скажем так, кроме цигуна существует масса аналогичных техник, похожих друг на друга. Но источник знаний, в том числе и цигуна, один и тот же. То есть это работа с энергией «Ци» — строительной энергией воздуха.
— Я где-то читал, что «Ци» — это жизненная энергия, а вы называете ее строительной. Почему? — спросил Костя.
— Потому что энергии, чакраны, каналы и даже энергоцентры в различных учениях называются по-разному. К примеру, под энергией «Чи» в йоге подразумевают благородную, восстановительную энергию. Но в науке «Лотоса» изначально под «Чи» скрывается мощная разрушительная энергия. Также и с «Ци».
И помолчав немного, Учитель добавил:
— Ведь люди только предполагают, но не располагают точной информацией об истинной природе данных знаний. Поэтому и путаются в названиях. Как это говорится, лучше стоять на голове, чем висеть в воздухе.
— Хм, это точно, — согласился Володя. — Если перефразировать мой любимый плакат, который уже десять лет мозолит глаза перед нашим домом: «Нет такого препятствия, которого мы не могли бы для себя создать!»
Ребята заулыбались.
— Скажите, а что такое цигун по отношению к Искусству Лотоса? — перешел вновь на серьезные темы Андрей.
— Ну, чтоб ты понял, цигун — это нечто вроде детского садика. А Искусство Лотоса — это, скажем, академия. И одним из первых этапов в постижении высшего искусства считается полный контроль мысли. Будешь контролировать мысли, тебе будет подвластно все.
— О, это можно там… — возбужденно заговорил Славик.
— Нельзя, потому что ты будешь контролировать мысль. То есть ты не сможешь поступить негативно и неправильно. В этом и есть весь смысл. И если цигун мы изучаем и тренируемся, то в Искусстве Лотоса мы не тренируемся, мы вспоминаем то, что заложено в нашей душе.
— А вот тем феноменам тела, которые мы видели в фильме, реально обучиться нам? — спросил, думая о своем, Руслан.
— Конечно. Все это элементарно делается, если умеешь правильно пользоваться этой энергией.
— А что для этого нужно?
— Элементарные навыки, концентрация дыхания, немного понимания сущности явления…
— Я все никак в толк не возьму, — задумчиво произнес Юра, — как тот мужик умудрился кирпичи именно основанием ладони разбить?
— А ты что хотел, чтобы он другой частью тела их разбил? — подколол его Женька.
— Можно и другой, — улыбнулся Сэнсэй, — если сильно захочешь. Дело в том, что при определенном сосредоточении и дыхательных упражнениях можно накопить энергию Ци в любой части тела, в данном случае в руке. А в момент удара открывается чакран на ладони и выпускается вся эта мощь, которая разбивает предмет. Очень важно здесь, опять-таки подчеркиваю, сам процесс сосредоточения мысли, то есть процесс сфокусированной концентрации.
— А это отражается как-то на уровне изменения процессов мозговой деятельности? — спросил Николай Андреевич.
— Безусловно. Причем в мозге при этом происходит очень интересный процесс. Если говорить медицинским языком, то в момент подготовки удара, полного сосредоточения мыслей, в мозге можно зафиксировать бета-ритм. За несколько секунд перед самим ударом человек перестает вообще думать о том, что он делает. В этот момент его мозговая активность с бета-ритма заменяется на альфа-ритм, что схоже с состоянием шока. Именно в этом состоянии наносится удар. Это напоминает нечто… ну, остановку времени, что ли. Ничего тут сложного нет. Просто немного другая физика. Вот и все.
— У нас тоже во взводе есть один «кадр», кирпичи разбивает, — включился в разговор Володя. — Другие пытались вторить ему, но дальше пробивания досок дело не сдвинулось.
— Это естественно, — промолвил Учитель. — Ошибка многих в том, что они пытаются слишком много думать, анализировать ситуацию. Поэтому у них не получается.
— А вы умеете кирпичи разбивать? — спросил Андрей, не удержавшись от соблазна увидеть все своими глазами.
— Да что их разбивать, взял кувалду и вперед, — пошутил Сэнсэй.
— Не, я хотел сказать ладонью, — уточнил парень.
— Зачем же себе руки пачкать, лучше уж куском бумажки.
— Куском бумажки?
— Ну да. За кирпичи не ручаюсь, но что-нибудь деревянное запросто. Есть у кого-нибудь листочек?
Мы начали лихорадочно обыскивать свои карманы. Володя вырвал из своего блокнота бумажную полоску, около пяти сантиметров шириной. Тем временем Юра нашел невдалеке сухую ветку, приблизительно диаметром 3–4 сантиметра.
— Никто не желает попробовать? — предложил Учитель.
Ребята по очереди начали махать листочком по палке, как заядлые картежники, пока не порвали эту бумажку. Но изменений никаких не происходило. Пришлось Володе вырвать новый листок. Сэнсэй протянул страничку нам с Татьяной.
— Нет, нет, нет, — замахали мы руками. — Если такие парни не смогли это сделать, то что говорить о наших мышцах.
— Мышцы здесь ни при чем. Это может сделать любой из вас, если бы вы не усомнились в своих способностях.
С этими словами Учитель зажал между указательным и большим пальцами листочек на вытянутой руке. Сосредоточился и стал выполнять ряд дыхательных упражнений. После этого бумажка начала слегка колебаться, а потом амплитуда ее колебания постепенно уменьшилась и вскоре она вообще перестала двигаться, выпрямившись как кол. Не прошло и минуты, как Сэнсэй медленно поднял руку и плавным движением перерубил палку. Причем разрез был такой, как будто от стального острого предмета.
— Ух ты, класс! — воскликнул наш удивленный коллектив.
Мы смотрели то на ветку, то на бумажку, то на Сэнсэя с одним немым вопросом: «Как он это сделал?» Николай Андреевич с сомнением высказал свое предположение:
— Это фокус?! Вы, наверное, в самый последний момент незаметно перебили ветку пальцем.
— Да? — в свою очередь удивился Сэнсэй. — А такой фокус вы видели?
И он швырнул бумажку, которая как лезвие ножа со звоном металла вонзилась в ближайшее дерево. Через несколько секунд, когда наши отвисшие нижние челюсти с трудом удалось вернуть в прежнее положение, мы ринулись к дереву так, как будто от этого решался извечный шекспировский вопрос: «Быть или не быть?» Николай Андреевич самолично вытащил «клинок-бумажку», даже попробовав ее на вкус. Она пошла по кругу. И действительно, по всем параметрам недавняя бумажка являлась обыкновенной стальной пластинкой, со всеми характерными для нее признаками. Мы стояли в полном недоумении, не веря своим собственным глазам. Неожиданно пластинка, находясь уже в руках у Славика, стала постепенно, теряя форму, превращаться в обыкновенный клочок бумаги. Заметив это, Славик подбросил в воздух листок и с поросячьим визгом отскочил резко в сторону, вызвав не только у нас, но и у старших ребят ответную реакцию. Первым опомнился Володя. Он с осторожностью поднял бывшую страничку своего блокнота и пробасил:
— Чего шумите? Бумажка как бумажка.
Мы посмотрели на Учителя.
— Все нормально. Просто сила израсходовалась.
Когда мы немного успокоили свои бурные эмоции, Сэнсэй пояснил:
— Вы увидели еще одно из свойств энергии «Ци» — способность к накоплению ионов металла. Ведь
Ци — это строительная энергия, так сказать сопутствующая. Я сконцентрировал мысленно ионы железа на данный листок. А мою мысль воплотила в жизнь энергия Ци, доставляя через мое дыхание эти ионы из воздуха в бумажку. Вот страничка и превратилась на некоторое время в железную пластинку. Ци — свободная энергия, поэтому она через несколько минут растворилась в пространстве, возвращая свое изделие в первоначальный вид.
— Здорово! — восхищенно произнес Руслан. — А можно золота «нацикать» килограмма так на два?
Ребята засмеялись.
— Теоретически можно, — улыбнулся Сэнсэй. — Но практически это равносильно тому, как говорилось про мед в мультике о Винни-Пухе: «Если мед есть, то его уже нет». Вспомни физику: чтобы удержать ионы металла, необходимы прочные молекулярные соединения. А эти ионы соединены энергией Ци вперемешку с психической энергией. То есть Ци является связующим звеном между ионами металла, а психическая энергия создает объем предмета на короткое время. Но плотности, как таковой, не получится.
— Ух ты! — прошел гул по толпе.
— Так это и есть практическое применение! — прозрел Костик. — А я-то думаю, ну зачем все это надо? Так это ж класс!
— Да тут таких дел можно наворотить, — с улыбкой сказал Руслан.
Глазки у всех заблестели, и народ дружно принялся обсуждать, как лучше распорядиться этими знаниями. Сэнсэй молча наблюдал за нашим ажиотажем. И чем больше мы раздували в шутках ситуацию, тем мрачнее и серьезнее становилось у него лицо. В конце концов, он сказал:
— Ребята, я смотрю в вас слишком много животного начала.
