Бхагаван Раджниш - Крылья любви. Путь к совершенству
Друг, все возвращается. Все твое имущество это эхо твоих добровольных даров. Помни, что прежде, чем получить какую-то вещи, нужно отдать ее.
Человек не может жить одним хлебом. Правильно сказал Христос: «Не хлебом единым жив человек». Он не подразумевает, что человек может по жизни обходиться без хлеба. Разумеется, человек не может жить без хлеба, но он и не может жить только ради пищи. Для человека хлеб значит то же самое, что корни для растения. Корни существуют не ради самих себя, а ради цветов и плодов. Если цветы и плоды не растут на корнях, тогда существование корней бессмысленно. Цветы и плоды появляются не там же, где и корни, и все же цветы и плоды не для корней, а для утоления нашего голода, придания нам живой силы, в которой мы нуждаемся, для поддержания в нас жизни. Человеку хлеб нужен для того, чтобы жить и утолять голод ради истины и красоты жизни. Но хлеб становится бесполезным, если нет сильного голода. Хлеб не самоценен. Предназначение хлеба пребывает за его пределами.
Кто-то спросил старого мудреца: «Есть ли такой совет, который никто никогда не давал? Есть ли такое наставление, которое не озвучил еще ни один хороший учитель?»
«Да, - ответил мудрец. - Конечно, есть. Существует наставление, которое еще никто не озвучил, и совет, который еще никто не дал».
«А вы не могли бы дать мне такой совет?» - попросил человек.
Мудрец просто рассмеялся и ответил: «Это не объект и не мысль».
Истине нельзя научить через слова. Уясните себе, что все, что можно узнать посредством слов, не есть истина.
Истину можно познать, но нельзя передать. Для того чтобы познать истину, нам нужно стать бессловесными, безмолвными и пустыми. Как можно то, что познается в пустоте, произнести словами?
Истина освобождает, но ее нельзя заимствовать. Истина из вторых рук становится еще более тяжелыми оковами, потому что нет ничего более ложного, чем такие истины.
Посмотрите на Ганг! Он стремится к океану с горных вершин. Это символ добродетельной жизни. Все его странствие имеет одну единственную причину: воссоединение с океаном. Ганг хочет затеряться в космическом существовании и утратить свою индивидуальность. Его блаженство заключено в единении с океаном. Он не испытывает изоляцию, одиночество, горечь ограничения, потому что в океане обретает всю свою полноту. Пока Ганг находится в океане, а не отделен от него, он пребывает во всей своей полноте, а когда он течет отдельно от океана, то утрачивает цельность.
Друзья, уподобьтесь Гангу. Ищите океан. Пусть у вас будет одна единственная цель: огромный океан. Пусть в вас возгорится страсть и усердие в стремлении к океану. Пусть в вас останется одна единственная мелодия: шум океана. Теките вперед. Если живое дыхание устремлено к океану, тогда ноги станут искать и найдут путь. Знайте, что река, ищущая океан, хочет утратить себя в нем, и нет другого способа самопознания. В одной этой установке содержится вся суть духовности, религии и йоги. И только это есть искомая человеком истина, блаженство.
Разве мы не похожи на тех рыб, которые тоскуют и корчатся, попав в сеть рыбака? Я так воспринимаю людей. И все же нет причины отчаиваться. Меня посетило еще одно озарение, и я понял, что мы не только рыбы, которые попали в сеть, но также и сеть, и рыбак. И здесь есть дверь, ведущая нас к освобождению. Мы сами создаем свои цепи и несчастья. Все это творения нашего ума. В этой связи видим ли мы возможность освобождения в этой истине?
Все ли известно интеллекту? Разумеется, не все. Интеллект просто истолковывает. Это комментатор. Что касается внешнего мира, то органы чувств воспринимают, а интеллект разъясняет. Что касается внутреннего мира, то сердце воспринимает, а интеллект истолковывает. Эрудиты, которые полагают, что интеллект может все познать, ошибаются. Интеллект никогда ничего не познает. Это не путь знания. Но из-за ошибочного отождествления интеллекта с путем он неизбежно становится препятствием, помехой. Что в действительности представляет собой интеллект? Люди ложно полагают, будто интеллект никогда не может стать препятствием. Если интеллект не становится между жизнью и эго, тогда создается воззрение сострадания, которое становится оком истины.
Жизнь вызывает разочарование, потому что мы сами закрываемся! Если она освободится от четырех стен эго, то превратится в блаженство. Жизнь это ни «я», ни «ты». Это поток, который беспременно бежит между этими двумя понятиями. Это единение с вселенной. Но мы превратили жизнь в объект споров и конфликтов. Именно такое поведение повинно в нашем несчастье, горестях, тревоге, смерти! Все это есть результат того, что мы заключили сознание в оковы эго. Поэтому в жизни теперь так мало свободы и разумности, в ней не пульсирует живая сила. Жизнь стала длительным тюремным заключением, нашими застенками. Мы страдаем так же, как и готовый пробиться на поверхность росток, которого стесняет твердая скорлупа семени. Когда скорлупа лопается, семя оживает, пускает росток и взмывает ввысь. Росток поднимается из темного подземелья и ищет солнце. Затем начинается странствие, для которого он и появился на свет. Человек, плененный стенами эго, подобен семени в скорлупе. И эта скорлупа очень твердая ради безопасности семени. Поэтому вместо того чтобы пробиваться сквозь скорлупу, мы все время укрепляем ее, делаем скорлупу все более твердой и крепкой. И чем крепче скорлупа, тем уродливее и слабее молодой росток. Таким образом, создавая иллюзию безопасной жизни, мы утрачиваем саму нашу жизнь.
Послушайте историю. Один император, желая защитить себя, построил крепость без дверей. Проход, через который он вошел в крепость, за ним замуровали. В таком укрытии император мог больше не бояться нападения врагов. Его хорошо защищали толстые стены крепости. Но оставшись наедине с самим собой, император понял, что безопасности почти нет, так как перед смертью преграду не поставишь. Сама крепость стала для него могилой. Точно так же, наше стремление обрести безопасность вызывает рост замкнутого эгоизма, который в конечном итоге приводит к нашей смерти. Жизнь предполагает не отстранение от вселенной, а слияние с ней. Поэтому я говорю, что если вы хотите постичь жизнь и пережить блаженство освобождения, тогда вам следует отказаться от безумной гонки за безопасностью, потому что это и есть основа порочного круга, который в конце концов лишает нас жизни как раз под предлогом ее защиты. Жизнь полна риска. Мы живем лишь среди опасностей. Безопасность это застойное явление. Что может означать безопасность, если не смерть? Тот, кто готов жить рискованно, способен вскрыть раковину эгоизма. Пребывающий в нем молодой росток жизни может пробиться к неведомому, к Высшей Душе.
Религиозная, добродетельная жизнь вполне осуществима. Но истину религии можно познать только в той степени, в какой мы проживаем ее. Если истиной не жить, то ее невозможно понять. Жить истиной, значит познавать ее. Религиозная жизнь покажется абсолютно непрактичной тем людям, которые воображают, будто они знают истину, не живя ею. Если кто-то идет в кромешной тьме ночи, держа в руке светильник, то освещает лишь небольшой участок дороги перед собой. Путь религии подобного качества. Но если человек со светильником остановится и начнет рассуждать так: «Это всего лишь маленький светильник, его свет так слаб, а мой путь далек, и ночь темна», тогда не стоит удивляться, если он сочтет совсем непрактичным странствие среди ночи с помощью своего светильника!
Недавно я видел сон. На горной тропе кто-то поскользнулся и сорвался вниз. Вокруг него собралась толпа. Люди упрекали его за слабость и высмеивали за неуклюжесть. Священник наставлял его стряхнуть с себя слабость, из-за которой он упал. Какой-то активный деятель призывал людей наказать его, ведь если не спрашивать строго с оступившихся людей, то и другие люди будут набираться смелости для падения. Я видел, что происходит, и беспокоился, так как никто не пытался поднять этого человека. Я пробрался в толпе, но когда я попытался поднять его, то увидел, что он уже умер. Толпа стала редеть. Возможно, такие люди соберутся вокруг другого упавшего человека. Священник тоже скрылся с глаз долой. Он не хотел лишать себя возможности лицезреть, как укоряют и наказывают других оступившихся людей. Лишь я остался у мертвого человека. Его руки и ноги так слабы, что я не могу поверить в том, что он вообще шел по тропе. Меня удивило не то, что он сорвался вниз, а сама его способность передвигаться. В ужасе я проснулся, и теперь я понимаю, что это был не просто сон. В человеческом обществе установилась точно такая же ситуация.
Я не сделаю преувеличение, если скажу, что мы забыли себя. Разве само наше рождение не есть забвение? Тогда что же представляет собой жизнь, основанная на самозабвении? Может быть, это просто сон? Каково различие между сном и бодрствованием? Во сне человек полностью забывается. Он видит себя среди событий сна, но в действительности ни в чем не участвует. На самом деле, само его отсутствие это уже сон, поскольку когда он присутствует, нет сна как со сновидениями, так и без таковых. Тогда что нам называть своей так называемой жизнью? Эго не бодрствование, так как мы не помним себя. Это сновидение? Да, друг, это простое сновидение. До тех пор пока мы не будем разумными в отношении самих себя, жизнь для нас будет всего лишь бесплодными грезами.
