Бхагаван Раджниш - Будда однажды сказал
Маниши потерял контакт со своим сердцем. Его сердце продолжает тянуть его, и он не может ему отказать. И вот потому, что он не может отказать своему сердцу, я его раздражаю — как будто я что-то с ним делаю, как будто я не даю ему вырваться. Ты совершенно свободен, Маниши, хотя я знаю, что ты не можешь вырваться. Это невозможно, потому что, где бы ты ни был, ты будешь страстно желать слушать мои лекции. Я буду преследовать тебя, потому что я завладел твоим сердцем. Голова не позволяет тебе быть здесь, но она не может заставить тебя и уйти.
Слушай сердцем, потому что то, что я говорю, не имеет никакого отношения к голове. То, что я говорю, — нелогично. То, что я говорю, — нерационально.
На днях я читал письмо в «Карренте», написанное некой Рационалистической Ассоциацией из Южной Индии. В письме говорилось, что они хотели бы видеть меня среди своих членов.
Я просто потрясен. Это великая честь. Даже если бы мне дали Нобелевскую премию, я не был бы так потрясен, потому что Нобелевские премии вручались огромному числу людей, сотням людей. А кто слышал об этой Рационалистической Ассоциации? О том, что она предложила хоть кому-то стать ее членом? Это беспрецедентный случай. На самом деле, я никогда не слышал и о деревне, в которой находится эта ассоциация. Это, должно быть, очень эзотерическая ассоциация. Есть такие эзотерические группы, которые работают совершенно тайно, которым не нужна огласка.
Такая великая честь! Я надеюсь, в этой деревне есть почта и начальная школа и, по крайней мере, автобусная остановка, потому что в Индии каждая деревня, в которой есть автобусная остановка, начальная школа и почта, начинает претендовать на открытие в ней университета. Остановки уже достаточно, чтобы открыть университет. Вот почему каждый день открываются университеты, сотни университетов. Рано или поздно в каждой деревне будет свой университет.
Они поставили только одно условие, очень простое, и я могу выполнить его незамедлительно, в мгновение ока. Они поставили одно условие: я должен перестать называть себя бхагваном. И я готов на это. Абсолютно готов. Потому что, во-первых, я бхагван, и поэтому, называете вы меня так или нет, значения это не имеет: роза — она и есть роза, и она всегда останется розой. Вы можете называть ее иначе, но это ничего не изменит. Я могу притвориться, что я не бхагван, — это несложно, не могу ж я потерять членство в такой ассоциации!
Проблема не в условии, которое они поставили. Проблема в том, что это рационалистическая ассоциация. А я абсолютно иррационален. Я — почти абсурден. Я играю со здравым смыслом, как с игрушкой. Я, конечно, наслаждаюсь здравым смыслом, но лишь как игрушкой. Я — не рационалист.
Те, кто слушает меня головой, так и будут не понимать меня. А когда вы слушаете меня, но не понимаете, вы, конечно, будете сыты мной по горло. Вы не сможете понять: «В чем смысл этого всего? Почему этот человек всё говорит и говорит?» Потому что из того, что я говорю, вы не берете для себя ничего. Я продолжаю кормить вас, а вы остаетесь голодными. И от этого вам, конечно же, скучно.
Но скука — это ваша проблема. Вам нужно научиться слушать сердцем. Если вы будете слушать меня сердцем, вы сможете слушать меня вечно — и не будет никакой скуки. Чем больше вы меня слушаете, тем больше вы наслаждаетесь, потому что от сердца происходит великая революция.
Вы наблюдали за маленькими детьми? Вы рассказываете им историю, а на следующий день они приходят и говорят: «Расскажи снова ту историю!»
И вы говорите: «Но я уже рассказывал».
А они говорят: «Хорошо, расскажи еще раз».
И их так это захватывает — они слушают ту же историю, хотя знают ее и иногда начинают даже заранее рассказывать, что произойдет дальше. Но они воспринимают это с таким воодушевлением. Что происходит? Они слушают ее сердцем, ведомые своей наивностью, а не глубокими знаниями. Они слушают из невероятной чистоты, из любви. Они слушают, просто чтобы слушать.
Говард, один из ведущих портных Нью-Йорка, приехал в Рим на каникулы. Пока он был там, его жена, которая придерживалась принципа «в чужой монастырь со своим уставом не ходят», настояла на аудиенции у папы римского. Через американское посольство им удалось это устроить, и они были допущены к аудиенции.
Когда они вернулись в Нью-Йорк, они рассказали всем и каждому о своей поездке и, конечно, о визите к папе. Отец Говарда спросил:
— Говард, скажи мне, ну какой он, папа, на самом деле?
Его сын ответил:
— У него 52-й размер.
Портной есть портной. Таково его восприятие — 52-й размер.
Джек вернулся домой посреди дня. В дверях его встретили жена и сын. Его сын воскликнул:
— Папа, в шкафу сидит чудище!
Джек ринулся к шкафу и распахнул двери. Там, съежившись среди одежды, прятался его партнер, Сэм.
— Сэм, — закричал Джек, — какого черта ты приходишь сюда днем и пугаешь моего сына?
Понимаете? Это зависит от вашего разума, от вас, от того, какое отношение вы выберете. Вы можете слушать меня из года в год и всё равно будете увлечены тем, что слышите.
Но я не беспокоюсь об этом. Я, по крайней мере, увлечен всегда. Если никто не придет слушать меня, я всё равно буду стоять здесь и говорить. Мне нравится говорить о том, что случилось со мной, и мне нравится повторять это тысячи раз. И это — единственный способ донести всё до вас. Потому что вы можете не понять один раз, не понять другой, но не может же это случаться бесконечно. Однажды, просто от скуки, вы скажете: «Что ж, давайте послушаем его».
Последний вопрос:Ошо,
Ужасно не хочется спрашивать, но я не могу устоять. Что ты скажешь о своей одежде?
Это от Маниши.
Однажды Моррис рано вернулся с работы домой и обнаружил свою жену в постели. Она сказала, что неважно себя чувствует. Он открыл шкаф, чтобы повесить туда шляпу и пальто, и, к своему удивлению, обнаружил, что в шкафу прячется человек.
Он посмотрел на него и воскликнул:
— Что вы делаете в моем шкафу?
Человек пожал плечами и сказал:
— Каждый должен где-то находиться.
Так что же с моей одеждой? Я должен быть в своей одежде! Каждый должен где-то находиться. Но этот вопрос непременно должен был возникнуть: или от Маниши, или от кого-нибудь еще. Я ждал его.
Полотенце было как бы буферным государством. Позвольте для начала рассказать вам о буферных государствах. В дипломатических и политических целях разумные нации всегда окружают себя буферными государствами. Например, для британцев в Индии буферным государством между Индией и Китаем раньше был Тибет.
Китай — это великая держава рядом с Индией. Тибет был буферным государством. Если бы Китай захотел напасть на Индию, ему сначала нужно было бы напасть на Тибет. Они не могли подойти непосредственно к Индии. И если бы они напали на Тибет, британцы стали бы воевать на тибетской земле, а Индия осталась бы незатронутой.
Когда Индия стала свободной страной, Китай напал на Тибет, а пандит Джавахарлал Неру оставил это без внимания. Он не был дипломатом, он был поэтом, мечтателем — великой души человек, но совершенно не политик. Он подумал: «Нам всё равно. Почему мы должны об этом беспокоиться? Пусть Китай и Тибет разбираются между собой».
Британцы такого бы не допустили. То не было нападением Китая на Тибет. По существу, это было нападение Китая на Индию — Тибет не значил ничего. Если бы Китай захватил Тибет, то, конечно, следующим шагом стала бы Индия.
Если бы вместо пандита Джавахарлала Неру там была Индира, она бы такого не допустила. Она была более приземленной, не такой мечтательной, в ней было меньше от поэта. Она стала бы сражаться за Тибет. Но Джавахарлал подумал: «Нет никакого смысла. Пусть они сами решают свои проблемы». Как только Тибет был завоеван, Индия, конечно, стала уязвимой — она стала следующей целью. И Китай напал на Индию. Это было абсолютно естественно. Простая дипломатия.
Мое полотенце было моим буферным государством. Я хорошо знал, что, как только я сброшу его, вы спросите о моей одежде. Так что лучше будет, если я верну свое полотенце обратно. Вивек, принеси полотенце... Потому что лучше держать его при себе: так я в безопасности, это — мой Тибет.
Шутка уже сильно затянулась — прошло уже три дня. А шутка не должна так затягиваться, иначе она становится опасной.
Маниши, ты доволен?
Достаточно на сегодня.
Глава 26
Уподобление бревну, плывущему по течению реки
Будда сказал:
Тот, кто следует истинным путем, должен вести себя подобно бревну, плывущему по течению реки. Если это бревно не будет ни выброшено на берег, ни выловлено людьми, ни задержано богами, ни затянуто в водоворот, и если оно при этом не превратится в труху, истинно говорю вам — это бревно непременно достигнет океана. Если монахи на пути к нирване не будут увлечены страстями и не поддадутся влиянию зла, но будут тверды в своих намерениях, истинно говорю вам — эти монахи непременно достигнут просветления.
