Сергей Николаев - Путь к свободе. Начало. Понимание.
"Видящие объясняют процесс видения Орла (то есть силы) очень просто: так как человек составлен эманациями Орла, то ему нужно лишь возвратиться назад к своим собственным составляющим. Проблема возникает с человеческим осознанием, которое приходит в замешательство и запутывается. В решающий момент, когда должно иметь место просто признание эманациями самих себя, человеческое осознание вынуждено интерпретировать. В результате возникает видение Орла и его эманаций. Но в действительности ни Орла, ни его эманаций не существует. Уяснить же истинную сущность того, что существует на самом деле, не в состоянии ни одно живое существо".
Речь в этом отрывке идет о видении, о непосредственном восприятии энергии, то есть о максимуме того, на что мы (с точки зрения восприятия и осознания), способны, пока остаемся людьми. Дон Хуан говорит, что даже в этом случае осознание продолжает интерпретировать, и, как следствие, мы продолжаем пребывать в иллюзии. Мы просто не способны к постижению истинной сущности бытия. Что уж тут поделаешь? Это — факт, каким бы неприятным он ни был. А если это — факт, то о вере, как таковой, говорить совершенно бессмысленно. Любая вера — иллюзорна, она — лишь ограниченный образ, существующий в нашем уме.
Однако, спросите вы, как же тогда жить? Ведь в жизни человека возникает много ситуаций, когда ему необходимо связать себя с верой. В частности, следование по пути. Как же тут без веры? Совершенно невозможно. Однако у воина к подобного рода вере отношение совершенно особенное. Он не верит, он должен верить. Не знаю, видите ли вы разницу, но этот вопрос настолько серьезен на нашем пути к свободе, что я хотел бы остановиться на нем подробнее, так как много раз видел важность и сложность его понимания. Я бы сказал даже, что успех на пути изменения во многом зависит от ясного видения этой разницы. Вот цитата из четвертой книге К. Кастанеды "Истории силы":
"…секрет воина в том, что он верит, не веря. Разумеется, воин не может просто сказать, что он верит, и на этом успокоиться. Это было бы слишком легко. Простая вера устранила бы его от анализа ситуации. Во всех случаях, когда воин должен связать себя с верой, он делает это как выбор, как выражение его глубочайшего предрасположения. Воин не верит, воин должен верить.
…Воин учитывает все возможности, а затем выбирает верить в ту из них, которая соответствует его глубочайшему предрасположению… Ты должен верить в это. Скажем так, без этой веры у тебя нет ничего".
Понимаете? Глубочайшее предрасположение. Когда мы осознаем, что не знаем, что мы ни в чем не можем быть уверены вследствие ограниченности нашего восприятия и осознания, вера невозможна. Она просто бессмысленна. Однако нам совершенно необходимо действовать. Вот тут и возникает то самое "внутреннее предрасположение" и позиция называемая "должен верить". То есть в этой ситуации для воина (воин — это тот, кто ведет битву с собственным "я", которое лишает человека его силы) остается лишь одна возможная альтернатива. Он взвешивает все возможности, а потом выбирает ту из них, которая соответствует его внутреннему предрасположению. То есть он верит, не веря. Никто не знает, что такое свобода, никто не знает, что такое третье внимание, являющееся конечной целью новых видящих, однако они продолжают идти к нему и действовать, потому что следуют своему глубочайшему предрасположению, потому что выбирают верить. Если я просто верю, я устраняюсь от анализа и не способен быть беспристрастным, а значит — адекватным. Я не могу этого допустить. Итак, я не знаю, но я читаю, скажем, Кастанеду и спрашиваю себя — мое ли это? Соответствует ли это моему глубочайшему предрасположению, выбираю ли я верить этому? Я задаю себе этот вопрос, понимая, что умру, что у меня только одна жизнь и что времени совсем мало. Зная о тайне, я взвешиваю и понимаю, что это может быть такой же глупостью, как и все остальное, такой же дорогой к смерти, но на данный момент мое осознание говорит мне, что это нечто, несравнимо более глубокое чем то, что делают обычные люди, намного более глубокое и всеохватывающее, чем все, что я до этого читал. И я выбираю верить, а, следовательно, действовать. И так как я не просто верю, а должен верить, то перед теми, кто просто верит, у меня есть значительное преимущество. Мои глаза остаются открытыми, я не нахожусь в рабстве догмы, в рабстве каких-либо идей или терминологии. Я остаюсь способным продолжать исследование и открывать новое, а это самое главное на пути к свободе. Например, я остаюсь способным читать и исследовать то, что говорит Кришнамурти, и в итоге прихожу к осознанию единства (и отличия) этих двух источников.
Я не знаю, уловили вы или нет то принципиальное отличие между "верить" и "должен верить", которое я хотел вам показать, но мне хотелось бы еще раз напомнить вам о его сути. Его суть в принятии нами того, о чем говорит первая заповедь или первый принцип правила для сталкеров. Она говорит о том, что "окружающий нас мир является непостижимой тайной". Поверьте мне, это именно так. Я видел это. Если вы когда-нибудь выйдете за пределы обычного восприятия, вы немедленно осознаете то, что я имею в виду. Эта непостижимая сложность бытия настолько велика, что говорить о какой бы то ни было определенности и смысле совершенно бессмысленно. Закончить эту тему я хочу еще одной цитатой из главы "Должен верить":
"…мое неверие не имело больше никакого значения. Дон Хуан был прав. Долг верить, что мир таинственен и непостижим, был выражением самого глубокого предрасположения воина, без которого он не имел ничего".
Ну, вот вроде все или почти все, что я хотел сказать о вере. Не знаю, получилось ли у меня донести до вас то, что я хотел, но я старался.
8. ВРЕМЯ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.
Я не знаю, приходило ли вам когда-нибудь в голову, осознавали ли вы на уровне факта, что прошлого и будущего не существует? Что в реальности существует лишь настоящий момент, а будущее и прошлое — это лишь способ думать и говорить? Осознаете ли вы, что того, что было мгновение назад, уже нет, что момент уже изменился? Что жить прошлым (как и будущим) — означает жить в иллюзии, уходить от действительности, от реальности, от ответственности настоящего момента?
Мне бы хотелось, чтобы вы действительно взглянули на это непредвзято, попробовали исследовать то, о чем я говорю. Давайте для начала скажем несколько слов о времени. Для говорящего существует лишь непрерывно меняющийся настоящий момент, а прошлое — это лишь память и отношение к ней, отношение к тому, чего уже нет, к тому, чего уже не существует, но что оставило некий осадок, через который мы смотрим на настоящее. Есть только непрерывно меняющийся настоящий момент, в котором становится темнее, светлее. Мы можем сказать слово "завтра" и назвать этот момент другим числом, но оно (как и год, и месяц) вообще не имеет никакого смысла, ведь в нем мы все равно будем в "сегодня", в настоящем. В этом моменте может быть тепло или холодно, может светить солнце или идти дождь, он может быть через год или через секунду, но он все равно для нас будет оставаться настоящим моментом, единственным, что существует. Вы знаете, все это очень непросто выразить в словах, но мне бы хотелось, чтобы вы просто попробовали увидеть этот факт, простую реальность того, что прошлого уже нет. Ведь при видении этого факта, возможно совершенно легко оставить прошлое целиком позади, со всеми его тяжелыми эмоциями, со всем к нему отношением, со всем тем, что делает нас несчастными, невротичными, что не позволяет нам быть адекватными и видеть красоту реальности настоящего, чувствовать его радость, радость простого бытия. Ведь это просто глупо — нести с собой отношение к чему-то, чего просто не существует, и сквозь фильтры этих разнообразных отношений, фильтры этих образов воспринимать настоящее, — то, что есть.
Д. Кришнамурти как-то определил слово "ответственность", как "адекватный ответ". Если мы посмотрим на это определение через призму осознания выше написанного (которое у него, несомненно, присутствовало), то в этом определении есть неописуемая глубина. Чем для нас всегда являлось понятие ответственности? Конечно, ответом за то, что мы уже сделали. Однако подумайте сами, посмотрите на это внимательно — что это за глупость? Какой смысл отвечать за то, чего уже нет? (Здесь налицо уже глупость греха, вины, наказания, что уже было рассмотрено раньше.) Ведь существует лишь настоящее, какой же тогда смысл в нашем понимании ответственности, и ответственность ли это? Или, может, наоборот — чувство вины за что-то сделанное ранее, или ощущение праведности того, что мы когда-то совершили или совершим, или вины перед нами какого-то другого человека делают нас безответственными, не дают нам действительно адекватно воспринимать то, что происходит сейчас? Быть действительно адекватными в настоящем? Ведь адекватный ответ возможен лишь в случае ясного видения того, что есть. И, в частности, видения того, что, в реальности есть и всегда будет лишь настоящее. Но как мы может осознавать это, если мы постоянно живем прошлым или будущим? Прошлыми образами окружающих нас людей, прошлым образом себя, прошлыми обидами, прошлыми радостями, надеждами на будущее и т. п. Понимаете ли вы, что, живя прошлым или будущим, мы становимся безответственными в настоящем? То есть мы не можем адекватно отвечать на вызов настоящего момента. Мы становимся безответственными, то есть неадекватными. Живя прошлым, мы продолжаем порочный круг оценки, продолжаем нести свою карму первородного греха добра и зла, карму своих обид, вины и ненависти. Мы не осознаем реальности, реального положения вещей, того, что прошлого просто не существует, и потому продолжаем разрушать себя и других, никогда не в состоянии непредвзято, невинно посмотреть на то, что происходит. Непредвзято посмотреть на себя, на то, что делают другие, и что ими движет.
