Фома Аквинский - Сумма теологии. Том VI
Ответ на возражение 3. Когда говорят о содействии, то имеют в виду не просто действие вторичного действователя, сопровождающее действие основного действователя, а помощь [последнему] в достижении желаемой им цели. Но человек получает помощь от Бога в желании добра посредством деятельной благодати. Следовательно, [содействующая] благодать содействует нам в достижении уже желаемой нами цели.
Ответ на возражение 4. Деятельная и содействующая благодать суть одна и та же благодать, которая, как это явствует из вышесказанного, различается согласно различию своих следствий.
Раздел 3. ДОЛЖНО ЛИ РАЗДЕЛЯТЬ БЛАГОДАТЬ НА ПРЕДШЕСТВУЮЩУЮ И ПОСЛЕДУЮЩУЮ?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что не должно разделять благодать на предшествующую и последующую. В самом деле, благодать является следствием божественной любви. Но любовь Божия никоим образом не может быть последующей, поскольку она всегда предваряет, согласно сказанному [в Писании]: «Не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас» (1 Ин. 4:10). Следовательно, не должно разделять благодать на предшествующую и последующую.
Возражение 2. Далее, в человеке может иметься только одна благодать освящения, поскольку её [одной вполне] достаточно, согласно сказанному [в Писании]: «Довольно для тебя благодати Моей» (2 Кор. 12:9). Но одно и то же не может и предшествовать, и последовать. Следовательно, разделение благодати на предшествующую и последующую неверно.
Возражение 3. Далее, благодать познается через её следствия. Но существует бесконечное количество предшествующих друг другу следствий. Поэтому если бы благодать разделялась на предшествующую и последующую в указанном отношении, то мы, похоже, получили бы бесконечное количество видов благодати. Но никакая наука не исследует то, что бесконечно по числу. Следовательно, не должно разделять благодать на предшествующую и последующую.
Этому противоречит то, что благодать Божия является следствием Его милости. Но о милости [в Писании] сказано: «Бог мой, милующий меня, предварит меня» (Пс. 58:11), а также: «Милость Твоя да сопровождает меня» (Пс. 22:6). Следовательно, благодать надлежит разделять на предшествующую и последующую.
Отвечаю: как благодать принято разделять на деятельную и содействующую согласно различию её следствий, точно так же [согласно различию её следствий] с точки зрения [последовательности] нашего рассмотрения благодать разделяют на предшествующую и последующую. Итак, в нас может наличествовать пять следствий благодати: первое – это исцеление души, второе – желание добра, третье – осуществление предложенного добра, четвёртое – сохранение в добре, пятое – достижение славы. И потому благодать как обусловливающая в нас первое следствие называется предшествующей [благодати как обусловливающей] второе, а как обусловливающая второе следствие – последующей [благодати как обусловливающей] первое. А так как одно и то же следствие предшествует одному следствию и последует другому то и благодать может называться предшествующей или последующий с точки зрения одного и того же следствия, но в зависимости от того, в отношении [какого следствия] оно рассматривается. Именно это имеет в виду Августин, когда говорит: «Она предшествует, поскольку исцеляет, и последует, поскольку мы, будучи исцелены, укрепляемся; она предшествует, поскольку мы призываемся, и последует, поскольку мы прославляемся»[265].
Ответ на возражение 1. Любовь Божия указывает на нечто вечное, и потому она никогда не может быть в чем-либо не предшествующей. Но благодать указывает на временное следствие, которое может как предшествовать, так и последовать. Следовательно, благодать может быть как предшествующей, так и последующей.
Ответ на возражение 2. Разделение благодати на предшествующую и последующую делит благодать не в её сущности, а согласно разделению её следствий, о чем уже было говорено нами при рассмотрении деятельной и содействующей благодати. В самом деле, последующая как принадлежащая славе благодать не отличается по числу от предшествующей благодати, посредством которой мы оправдываемся в настоящем. И как земная любовь не означает отсутствия любви небесной, точно так же обстоит дело и со светом благодати, а именно: наличие одного не означает отсутствия другого.
Ответ на возражение 3. Хотя следствия благодати могут быть бесконечными по числу (ведь и человеческие действия бесконечны), однако все они сводятся к нескольким определенным видам и, кроме того, всем им общо то, что одни из них предшествуют другим.
Раздел 4. НАДЛЕЖАЩИМ ЛИ ОБРАЗОМ РАЗДЕЛИЛ АПОСТОЛ ДАРОВАННУЮ БЛАГОДАТЬ?
С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что апостол разделил дарованную благодать напрасно. В самом деле, любой дар, которым удостоил нас Бог, может быть назван дарованной благодатью. Но тех даров, коими Бог одарил нас в отношении душевных и телесных благ, может быть бесконечно много по числу, и при этом они не делают нас угодными Богу. Следовательно, дарованную благодать не должно подвергать какому-либо разделению.
Возражение 2. Далее, дарованная благодать отличается от освящающей благодати. Но вера, коль скоро мы ею оправдываемся, согласно сказанному [в Писании]: «Итак, оправдавшись верою» (Рим. 5:1), относится к освящающей благодати. Следовательно, было ошибкой причислить веру к дарованной благодати, тем более что другие добродетели, а именно надежда и любовь, к ней причислены не были.
Возражение 3. Далее, исцеление и говорение на разных языках – это чудеса, истолкование же языков, со своей стороны, принадлежит скорее мудрости или знанию, согласно сказанному [в Писании]: «И даровал Бог четырем сим отрокам знание и разумение всякой книги и мудрости» (Дан. 1:17). Следовательно, при разделении благодати неправильно было отделять исцеление и знание от чудотворения, а истолкование языков – от мудрости и знания.
Возражение 4. Кроме того, как уже было сказано (68, 4), дарами Святого Духа являются не только мудрость и знание, но также разумение, совет, благочестие, мужество и страх. Следовательно, и они должны были быть упомянуты [в рассматриваемом разделении].
Этому противоречат следующие слова апостола: «Одному дается Духом слово мудрости, другому – слово знания (тем же Духом), иному – веры (тем же Духом), иному – дары исцелений (тем же Духом), иному – чудотворение, иному – пророчество, иному – различение духов, иному – разные языки, иному – истолкование языков» (1 Кор. 12:8-10).
Отвечаю: как уже было сказано (1), дарованная благодать определена к тому, чтобы посредством нее один человек содействовал другому в его движении к Богу. Однако человек не может помочь в этом другому, подвигая его внутренне, поскольку на это способен один лишь Бог, но – только внешне, посредством обучения или убеждения. Поэтому дарованная благодать охватывает все то, что необходимо человеку для сообщения другому о тех божественных вещах, которые превосходят возможности разума, а для этого ему необходимы три вещи. Во-первых, полнота знания о божественном, чтобы быть способным обучить этому другого. Во-вторых, способность убедить или доказать сказанное, в противном случае его обучение не привлечет внимания. В-третьих, способность надлежащим образом донести свои знания до слушателя.
Что касается первого, то для него [также] необходимы три вещи, а именно те, которые имеют место и при обучении человеческим знаниям. В самом деле, кто бы, кого бы и какой науке ни обучал, ему, прежде всего, необходима уверенность в началах этой науки, и в отношении этого имеется «вера», которая является уверенностью в невидимых вещах, началах католического учения. Во-вторых, учителю надлежит знать основные заключения науки, и в отношении этого имеется «слово мудрости», которая является знанием божественного. В-третьих, ему необходимо знать великое множество примеров и следствий, через которые он время от времени должен выявлять причины, и в отношении этого имеется «слово знания», которое является знанием человеческого, поскольку «невидимое Его… чрез рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20).
Далее, доказательство того, что находится в пределах возможностей разума, зиждется на аргументах, а доказательство того, что превосходит возможности разума, зиждется на том, что принадлежит божественной власти, и оно бывает двояким. Во-первых, когда проповедник священного учения делает то, что может делать один только Бог, а именно чудеса, либо в том, что касается телесного здоровья, и в отношении этого имеется «дар исцеления», либо же просто с целью явления божественной власти, например, останавливает и помрачает солнце или разделяет море, и в отношении этого имеется «чудотворение». Во-вторых, когда он может делать явным то, что может быть известным одному только Богу, а это либо знание о будущих случайностях, и в отношении этого имеется «пророчество», либо же знание тайны сердца, и в отношении этого имеется «различение духов».
