Феодорит Кирский - Сочинения
Львам, медведям, барсам и другим зверям Творец дал когти острые, толстые, длинные и весьма крепкие и снабдил их сим естественным вооружением, потому что безсловесность препятствует им пользоваться искусственным пособием. Человека же, создав словесным и одарив его умом, изобретателем множества наук и искусств, создал без естественного вооружения. Не дал ему звериных когтей, не покрыл ног его копытами. Иначе, как восходить бы ему на лестницы? Как стоять бы ему на тонких стенах, когда переплетает между собою камни и кирпичи и строит себе дом? Как держаться бы копытами на вершине дома? Теперь мягкость и продолговатость ступней и гибкость перстов делают для него движение удобным и стояние безопасным; обнаженными ногами весьма легко ходит он по деревам, смело влезает по тонким ступеням и с большим удобством отправляет множество иных дел. Но человек находит, чем заменить у себя и копыта. Взяв кожу послушного ему животного, при пособии кожевного и сапожного искусства выделывает нечто, по положению, объему, длине и ширине подобное ногам, и облекает их в это, и сим во время хождения предотвращается вредное действие от тел твердых и ослабляется пронзительность тел холодных.
Посему–то Творец этому одному живому существу дал руки, как орудия, приличные существу разумному. Ибо при помощи рук люди пашут землю, нарезывают борозды, влагают в них семена, действуя лопатою или заступом, роют ямы, насаждают дерева; наточив кривой нож, то обрезывают виноградные ветви, видя, что скоро дадут они побеги, и освобождают их от излишнего, то ссекают на ниве колосья, пожинают руками плоды их трудов, связывают в снопы, переносят вязанки на гумно, отделяют зерна от соломы, и опять при содействии рук, солому складывают в стога, а зерна собирают в закрома. Руками же обирают виноград, сбирают маслины, выжимают вино, возращают всякого рода овощи, искусственно разнообразя безчисленные роды плодов, собирают и предлагают их желающим пользоваться.
При помощи рук человеческий ум не только сушу украшает цветущими лугами, волнующимися жатвами, тенистыми рощами, но и море испестрил многими путями и ухитрился сделать, что, непроходимое для всех, покрылось оно многими путниками, потому что, по богоданной мудрости изобретя кораблестроительное искусство, у искусства же кузнечного, измышленного прежде, заимствовав топор, пилу, струг и другие орудия строительного искусства, обделав сими орудиями безплодные дерева, взятые у старшей его сестры — земледелия, и подводную часть положив как бы в некое основание, потом на ней в виде стен сложив ряды брусьев, плотно сомкнув шипами и обмазав смолою, а чрез это преградив воде возможность протекать внутрь, устроил он морскую колесницу — ладью. Но как для упряжи в нее нужны были кони и мски, а их не могла бы носить на себе текучая сущность, то кормчий на корабле премудро устрояет и это, употребив опять в содействие руки. Вместо оглобли построив мачту, наподобие пристяжи прикрепив к ней ветрила, вместо коней и мсков употребляет приражающееся дуновение ветров и их, как резвых коней, подчиняет своей упряжи. А как у ладьи должны быть и вожжи, то им уподобляется кормило, и, держась за него, кормчий, подобно вознице, как бы краем колесницы имея корму, легко туда и сюда обращает ладью и умеет не только искусно править ее, когда дует попутный ветер, но сделать безсильными и безпорядочные порывы ветров и, как неукротимых и необузданных каких коней, сдерживать их уздою. И все это ухищряется делать человеческий ум, употребляя служителями руки. С их помощию и пловец действует веслом, и кормчий правит рулем, и купец складывает купленный груз, и рыболов, производит свою ловлю и невидимую добычу уловляет искусно сплетенными сетями.
Но теперь перейдем с моря на сушу, потому что недостанет времени в точности изобразить каждое искусство. Посему смотри, как все искусства одно у другого заимствуются полезным: строительное у кузнечного заимствует орудие, кузнечное у строительного — жилища, а то и другое у земледелия — пищу, да и земледелие, опять у первых двух — строение жилищ и все содействующее возделыванию земли.
Лучше же сказать, рассмотри, как вначале Творец указал сему живому существу необходимо для него потребное. Ибо откуда узнал человек, как добывать железо, медь, свинец, олово? Кто указал ему среброносные жилы? Кто научил рыть золотоносную землю и указал собирать малые блестки золота? Откуда узнал он состав стекла? Кто наставил его различию песков? Кто научил его, какой песок, как и на сколько времени подвергать действию огня? И сложившийся в плотный состав разделять, а разделенный превращать в плотный, неразделимый состав? Как узнал, употребив в содействие огонь и дуновение воздуха, выделывать из песка разного вида стаканы, фиалы, чаши, бомбилы, амфоры, всякую посуду и сосуды, пригодные для всякой потребы при употреблении пищи и пития? Посему явно, что познание о всем этом получил человек от Творца, что Создавший его вложил в природу его и силы к измышлениям, и способность к изобретению искусств.
Посему–то, беседуя с великим Иовом, изрек: Кто же дал есть женам ткания мудрость, или испещрения хитрость (Иов.38:36)? Ибо и это — богоданный подлинно цвет искусства. Хотя со временем соделалось это пренебрегаемым и знание дела отняло славу у изобретателей, однако же если кто захочет рассмотреть все в подробности, то весьма подивится и сему искусству. Ибо состриженную и промытую водою шерсть сперва чешут и делят на тонкие волокна, ютом перебитая шерсть делается клубком. После сего берет ее прядильщица и чистое, состоящее как бы из прямых волокон, отделяет от прочего, из остального же, сложив это вместе, приготовляет уток в основе; потом уже берутся за дело женские руки; выпрядают тонкие нити и, сперва как некие струны натянув порядком в ткацком станке, пропускают сквозь них уток, челноком разделив нити в основе, одни из промежуточных нитей опустив вниз, а другие подняв вверх, а потом устроенными на то орудиями как бы толкая и нажимая уток, производят таким образом ткань.
Кто же достойно подивится мудрости, данной этому живому существу? Как из шерстей или шелковых нитей одного цвета бывают вытканы изображения всякого рода животных, подобия людей, то занимающихся охотой, то молящихся, а также и виды дерев, и весьма многое другое. Подлинно да восхвалят Господа все народы, сподобившиеся такой мудрости и наслаждающиеся столькими благами! Кто сделал, что морская рыба дает краску для шерстей? Кто опять был изобретателем сего искусства, чтобы и естественный вид шерстей облекать в тысячи цветных видов?
Но, может быть, болезнуя неблагодарностью, скажешь: черви выпрядают нити, еще более тонкие, нежели люди? Но и это — дело Божией попечительности. Чтобы ты не высоко думал о мудрости, с какою успеваешь в искусствах всякого рода, и не величался множеством богатства, Благопопечитель посредством червей вразумляет тебя, что не от твоей зависит это силы, а есть дар Божия человеколюбия. Но, давая тебе этот урок, и утешает вместе, чтобы не скорбел ты, уступая над собою победу червям, потому что тебе же предоставляет нити сии и твоему игу подчиняет их делателя.
Ты один из всех живых существ построил красивые города, укрепил их башнями и оградами, устроил прекрасные гостиницы и жилища и пристанями совокупил море с сушею. Но поелику Творец создал тебя смертным в настоящей жизни, знал, что будешь впадать в болезни (уделом смертного страдания), то научил тебя и врачебному искусству и сим познанием вооружил против страданий. Он научил тебя знать различие невидимых по наружности недугов и по движению бьющихся жил распознавать усиление и ослабление лихорадочного жара, узнавать время начала припадка, высшую его степень и приближение к концу, предусматривать признаки смерти, распознавать род того вещества, которое производит болезнь, и против него употреблять то, что с ним во вражде, влажное иссушать, горячее охлаждать, холодное разжигать и согревать, скопившееся до излишества изгонять вон рвотными и слабительными врачевствами или сечением кровеносных жил. И какое слово обымет или множество недугов, или множество врачеваний? Ибо многое враждебно телесной природе, но и противодействующие тому средства многочисленны; искусство много открыло противоборствующего каждой болезни.
Посему–то Творец повелел земле произращать и многие травы, не только годные, но и негодные для пищи, потому что мы, люди, имеем нужду не в одной только пище, но и во врачевании. Так, одни из трав приготовляем в снедь себе, другие поедают травоядные животные, иные собирают врачи и приготовляют из них целительные врачевства, и вредное в пище делается целебным врачевством. Посему и это да не побуждает тебя к обвинению Промысла; напротив того, все сие уста благопризнательные призывает к хвалению.
Но я, осмелившись пуститься в море мудрости искусств, уподобляюсь тем, которые плывут по морю, отовсюду обуреваются волнами и желают достигнуть суши. Так и я усиливаюсь избегнуть, подобно приражению каких–то волн, скопляющихся у меня мыслей, поспешить к концу, как бы коснуться морского берега.
