Дионисиос Макрис - Юродивый Иоанн. Том I
Пленённая Елевферия[22]
Юродивый, как будто прочитав мои мысли, взглянул на меня и повел беседу на очень важную тему о существующей серьезной проблеме в жизни молодежи и об опасностях для многих современных девушек, говоря:
— Никогда в жизни, дорогая Катюшенька, не руководствуйся критериями, которыми пользуется мир: они ошибочны. Ведь большинство людей сегодня несчастны как раз из-за того, что руководствуются именно такими критериями, и не знают, в чем заключается истинное счастье. Они полагают, что счастье связано с накоплением земных благ и что богатство дает силу и влияние, но тут их ожидает разочарование, на самом деле это — путь к депрессии. Они считают самым желанным удовольствием — удовлетворение плотских похотей с постоянной сменой партнеров, но и за этим прячется самый настоящий обман и несчастье. А эти бедняжки девчонки, твои ровесницы, разве они не утверждают, что счастье заключается в хорошей постели с мужчиной и в безрассудном, пустом времяпрепровождении?
— Да, говорят… — ответила я растерянно, размышляя о том, что то же самое думала и я, когда уезжала с острова Крит на учебу в Афины.
— Так вот, послушай, дорогая Катюша. Однажды я познакомился с одной девушкой по имени Елевферия, которая, как и ты, приехала в Афины из провинции несколько лет тому назад, чтобы получить образование. Желая стать учительницей, она поступила в Афинский университет. Бедная девчонка! Приехав в столицу, Елевферия сразу же обольстилась обманчивым ощущением свободы, которой, как она думала, лишена была прежде, живя с родителями в деревне. Она, несчастная, радовалась тому, что теперь не будет контроля над ее жизнью и назойливых родительских вопросов: «С кем ты пошла, куда пошла, почему поздно вернулась, о чем говорили с тем-то?»
Елевферия говорила себе с гордостью: «У меня будет мальчик, какого я захочу. Я буду спать с ним и, когда он мне надоест, найду себе для развлечения другого. Найду себе и какую-нибудь временную работу, чтобы не быть зависимой от своих родителей и чтобы избежать их постоянного недовольства. Теперь не надо будет ни перед кем отчитываться и буду я возвращаться домой тогда, когда захочу…» И хотя Елевферия носила имя тождественное свободе, она вдруг оказалась в духовном плену, не умея различать понятия свободы и человеческого произвола, основанного на прихоти, своеволии и неподчинении. Бедняжка считала, что радость и счастье находятся в танцах, алкоголе, безудержном смехе, бесшабашных студенческих компаниях и развлекательных путешествиях… И сразу же, без всяких раздумий, начала вести распутный образ жизни.
Уже в первые дни своего пребывания в университете Елевферия познакомилась с молодым человеком и начала свою первую любовную историю. За разговором с юношей последовали свидание в кафе, первые поцелуи и объятия. Кому нужны были теперь университетские лекции и наставления родителей?.. И плененная блудной страстью Елевферия стала хвалиться перед подружками своей «любовью». А те, в свою очередь, интересовались всеми подробностями, например, как он ее целует, как себя ведет с ней и т. д. И, чтобы избежать этих докучливых вопросов, она сознательно решила замкнуться в себе и ни с кем не делиться своими мыслями и впечатлениями, полагая, что так ей будет лучше.
Но вскоре пришел день, когда ее иллюзорное счастье неожиданно окончилось: почти через две недели после их знакомства, тот юноша «кинул» ее, как вы, молодые, выражаетесь. Он вдруг не пришел на обещанное свидание. На ее постоянные звонки он не отвечал. Девушка не находила себе места и не знала, что же предпринять. Она ведь даже не знала, где он живет. А воображение тем временем ей рисовало самые нежелательные и тревожные для нее картины. Ночь она провела без сна, в переживаниях, напряжении и слезах. На следующее утро Елевферия пошла в университет. И — о счастье!
Наконец-то она видит своего возлюбленного, сидящего в первом ряду аудитории, как и обычно… Села рядом с ним и спросила, почему он не отвечает на ее телефонные звонки. А юноша повернулся к ней и с нескрываемым раздражением сказал: «Пошла вон отсюда! Я не собираюсь всю свою жизнь прожить с такой, как ты, провинциальной проституткой, голодной на мужчин, пустой и коварной бабой». Елевферии показалось, что земля ушла из-под ее ног, когда она услышала такие жестокие слова из уст своего «возлюбленного». Так с ней еще никто и никогда не разговаривал! В деревне к ней все относились с уважением и почтением… Горечь и глубокое разочарование отразились на ее лице, ком подкатил к горлу. Горько заплакав, выбежала она из аудитории. «Пусть лучше расступится земля и поглотит меня! Какой позор! Я стала посмешищем для всех!» — говорила она себе, идя по улице Гиппократа.
Даже дойдя к Пропилеям[23] Акрополя и сев на лавочке у автобусной остановки, она все еще плакала. «Ой-ой-ой! Как же все это произошло? Что же со мной случилось?!» — снова и снова повторяла Елевферия.
Там, на лавочке, я ее и встретил. Подошел, сел рядом и тоже стал плакать вместе с ней.
С недоумением посмотрев на меня, она спросила, почему я плачу. «Плачу потому, что вижу тебя такой расстроенной и огорченной», — ответил я. Тогда она открыла мне свою душу и рассказала все то, что ты сейчас услышала. Я предложил ей исповедаться у хорошего духовника, который служил в храме в районе Като Патисья. «Исповедь залечит твои раны и ты увидишь, как все станет на свои места», — сказал я ей.
Девушка взяла адрес и телефон духовника и в тот же день помчалась к нему на исповедь. Раны, нанесенные мимолетной «любовью», постепенно уврачевались и Елевферия обрела Христа и подлинную свободу. Сегодня она замужем, имеет двух прекрасных деток, Христоса и Марию. Вместе со своим мужем, тоже учителем, они работают в одной из школ в Фессалии.
Затем Екатерина вернулась к воспоминаниям о самой себе:
— Я могу совершенно открыто, не стесняясь сказать, что, по мере того, как он рассказывал мне все это, у меня было такое ощущение, что он описывает мою собственную жизнь. Ведь до знакомства с юродивым я думала и поступала примерно так же, как и Елевферия.
Вспоминаю, что впервые я его встретила у входа в наш дом, всего через несколько дней после моего переезда. Я тогда была вместе со своим отцом, который приехал из деревни и находился со мной, пока я обустроюсь и привыкну к Афинам.
— Здравствуй, брат Манолис со своей прекрасной дочерью, — обратился к моему отцу юродивый.
— Здравствуй и ты, Иоанн, — ответил ему мой отец.
Когда мы отошли подальше, отец поведал мне:
— Ох, бедный Иоанн! Не зря в народе говорят: «Что ни бедный, то несчастный»[24]. Хозяйка квартиры сказала мне, что он «помешанный». Но такого «помешанного», всегда готового помочь, кроткого и спокойного, я встречаю впервые. Когда я приехал сюда двадцать дней назад, он помог мне найти дом, помог перенести вещи. Даже принес в подарок новенькую микроволновую печь, сказав говоря: «Манолис! Тебе и так приходится кормить большую семью, да и твоей дочери она пригодится, а мне эта печь совсем не нужна. Мне ее подарил кир-Никос, владелец магазина электротоваров, совсем недалеко отсюда». Я не хотел брать такой дорогой подарок от сумасшедшего, но он очень настаивал. И от денег он отказался. Единственное, на что согласился Иоанн, — это на угощение чашечкой кофе.
А спустя несколько дней я стала находить у своей двери сумки с продуктами и разными необходимыми вещами. О странных находках я поинтересовалась у хозяйки квартиры, госпожи Ставрулы, которая тоже присутствует здесь, и она мне тогда ответила: «Такие штучки вытворяет только юродивый Иоанн. Тебе нужно привыкнуть к его шалостям».
Я решила все подаренное выбросить прочь. Взяла сумку и пошла к выходу с целью вернуть ее юродивому. «Что это такое? Я никогда не приму вещи от сумасшедшего человека и не позволю дурачку делать из меня посмешище. У меня ведь есть какое-то достоинство?..» Так я размышляла, опускаясь в лифте, решительно направившись к юродивому домой.
Но как только я открыла дверь подъезда, передо мной предстал юродивый Иоанн. Он сидел на бордюре, держа, как всегда, в руках четки. Я даже не успела ничего сказать.
— Добрая моя критяночка[25], не меня ли ты ищешь? Вот и пришло время мне представиться: меня зовут Иоанн, и я живу здесь неподалеку. Я оставил, милая моя, две-три сумки у твоей двери.
— Эта была последняя, — ответила я с гневом. — Ну-ка, быстро забирай ее назад!
— Это не моя сумка. Она для тебя предназначена, — ответил он кротко и продолжил, — Хочешь, я открою тебе одну тайну? Только ты смотри, не выдай меня. Напротив пекарни кир-Апостолиса есть супермаркет. Им управляет один хороший человек, кир-Афанасис. Он дал Богу обет творить милостыню. Он, бедненький, два года назад потерял в аварии свою дочь. И с того времени в память о почившей Пасхалине бесплатно раздает студентам и студенткам нашего района пищу. Но поскольку он не хочет открывать эту тайну, то посылает меня, умалишенного, чтобы я разносил его подарки. Поэтому, добрая моя девушка, не отказывай скорбящему отцу в этой радости: творить милостыню в память о своей покойной дочери. Ты тоже дай мне, убогому, пять драхм, чтобы я в храме зажег свечечку об упокоении души Пасхалины. А когда сама пойдешь в храм, то не забудь и ты зажечь свечечку за нее, да обретет покой ее душенька.
