Ганс Кюнг - Христианский вызов
а. Отдельные традиционные доктринальные различия относятся к Писанию и преданию, греху и благодати, вере и делам, евхаристии и священству, церкви и папству. По всем этим пунктам можно теоретически договориться или такие договоренности уже достигнуты. Все, что необходимо, — это чтобы церковное руководство сделало соответствующие богословские выводы и реализовало их на практике.
б. Важнейшее различие заключается в традиционных основополагающих позициях, существующих со времен Реформации: католиком в своей основополагающей позиции является тот, для кого особенно важна кафолическая = целая, всеобщая, всеобъемлющая церковь. Более конкретно: сохраняющаяся при всех разрывах преемственность веры и верующего сообщества во времени (традиция), а также объемлющая все группы универсальность веры и верующего сообщества в пространстве (вопреки «протестантскому» радикализму и партикуляризму, которые нельзя смешивать с евангелической радикальностью и общинностью).
Протестантом в своей основополагающей позиции является тот, для кого во всех христианских традициях, учениях и практиках особенно важно постоянное критическое обращение к Евангелию (Писание) и постоянная практическая реформа согласно нормам Евангелия (вопреки «католическому» традиционализму и синкретизму, которые нельзя смешивать с католической традицией и широтой).
в. Однако при правильном понимании католическая и протестантская основополагающие позиции никоим образом не исключают друг друга: сегодня урожденный католик может быть настроен вполне евангелически, так что уже сейчас многочисленные христиане во всем мире — вопреки сопротивлению в церковном аппарате — фактически живут сконцентрированной на Евангелии «евангелической кафоличностью» или осмысленной на основании католической широты «католической евангеличностью», кратко говоря: реализуют истинную экуменичность. Таким образом, сегодня христианин может быть христианином в полном смысле слова, не отрекаясь от своего собственного конфессионального прошлого, однако и не заслоняя лучшее экуменическое будущее: истинное христианское бытие означает сегодня экуменическое христианское бытие!
15. Экуменическим основанием всех христианских церквей является библейское исповедание Иисуса как Христа, как критерий для связи человека с Богом и его ближними. Это исповедание необходимо по–новому переводить для каждого нового времени.
а. Вновь и вновь в истории веры выражалось, что в действии и личности Иисуса нас встречает, нам действительно открывается сам Бог— конечно, воспринимаемый не нейтральным наблюдателем, но доверительно полагающимся на Иисуса верующим человеком. Поэтому истинный человек Иисус из Назарета для веры церкви есть истинное откровение единого истинного Бога.
б. Это исповедание Иисуса Христа, при всей непрерывности веры в истории церкви, богословы, в зависимости от эпохи, интерпретировали по–разному и поэтому его всегда необходимо по–новому переводить для настоящего времени, принимая во внимание все исторически возникшее (традиция): не другое Евангелие, но то же самое древнее Евангелие, вновь открытое для сегодняшнего дня!
в. И сегодня в вере следует непоколебимо придерживаться того, что в истории Иисуса Христа действительно действуют Бог и человек, хотя понятия богосыновства, предсуществования, посредничества в творении, вочеловечивания необходимо по–новому истолковывать для сегодняшнего времени. С точки зрения Нового Завета не может быть оправдана интерпретация истории Иисуса Христа, в которой Иисус Христос есть «только Бог»: избавленный от человеческих недостатков и слабостей, ходящий по земле Бог, или «только человек»: только проповедник, пророк или учитель мудрости, символ или шифр для общечеловеческого основополагающего опыта.
г. После этих негативных разграничений, основанных на Новом Завете, можно попытаться дать соответствующую эпохе, пусть и несовершенную, позитивную интерпретацию обязательной с V в. классической формулы «истинный Бог и истинный человек» (Халкидонский собор 451 г., восходя к Никейскому собору 325 г.):
истинный Бог: вся значимость того, что случилось с Иисусом из Назарета, связана с тем, что в Иисусе, который явился людям как совершитель дела и наместник, репрезентант и представитель Бога и как Распятый, воскрешенный к жизни, подтвержденный Богом, сам человеколюбивый Бог был близок, говорил, действовал, окончательно открылся для верующих. Все высказывания о богосыновстве, предсуществовании, посредничестве в творении и вочеловечивании (часто облаченные в мифологические или полумифологические формы той эпохи) в конечном счете желают не больше и не меньше, как обосновать уникальность, невыводимость и непревзойденность провозглашенных в Иисусе и вместе с Иисусом призыва, предложения, требования, которые по сути имеют не человеческий, но божественный исток и поэтому, совершенно достоверно и безусловно, имеют отношение ко всем людям;
истинный человек: и сегодня необходимо подчеркивать вопреки всем тенденциям к безусловному боготворению, что Иисус безусловно и со всеми следствиями (способность к страданию, страх, одиночество, незащищенность, искушения, сомнения, возможность ошибки) целиком и полностью был человеком. Однако не просто человеком, но истинным человеком. В этом качестве он дал — как это выражается через осуществляемую истину, единство теории и практики, исповедания и следования, веры и действия — через свое благовествование, свою деятельность и судьбу модель человеческого бытия, которая дает возможность каждому, доверительно полагающемуся на него, открыть и реализовать смысл человеческого бытия и собственной свободы в бытии для ближних. Будучи подтвержденным Богом, он представляет собой в конечном счете постоянный и надежный стандарт человеческого бытия.
д. Тем самым истину древних христологических соборов, действительно подтверждаемую Новым Заветом, нет нужды сокращать, хотя ее следует вновь и вновь переводить из социокультурного эллинистического контекста в горизонт понимания нашей эпохи. Важно не постоянство терминологии и понятий, но постоянство великих интенций и сущностного содержания.
Согласно Новому Завету, христианское бытие определяется в конечном счете не столько одобрением той или иной возвышенной догмы о Христе, не христологией или теорией о Христе, но верой в Христа и следованием за Христом!
В. Кто действует по–христиански?
16. Тем самым отличительная черта христианского действия — это следование за Христом. Иисус Христос представляет собой личностно живое, основополагающее воплощение его дела: воплощение нового отношения к жизни и нового стиля жизни. Как конкретная историческая личность Иисус Христос обладает наглядностью, постижимостью и реализуемостью, которых лишены вечная идея, абстрактный принцип, общая норма, концептуальная система.
а. Следование: оно отличает христиан от других учеников и приверженцев великих людей, поскольку для христиан существует полная устремленность к этой личности, не только к ее учению, но и к ее жизни, смерти и новой жизни.
Ни марксист, ни фрейдист не могли бы притязать на такое отношение к своему учителю. Хотя Маркс и Фрейд лично создавали свои труды, их можно изучать и им можно следовать и без особой связи с личностями их авторов. Их труды, их учение принципиально отделимы от их личностей.
Однако Евангелие, «учение» (весть) Иисуса можно понять в его истинном значении лишь тогда, когда его рассматривают в свете его жизни, смерти и новой жизни: его «учение» во всем Новом Завете неотделимо от его личности. Иисус, конечно, является для христиан учителем, однако одновременно он намного больше, чем учитель: он — личностно живое, основополагающее воплощение своего дела.
Следование означает: положиться на него и его путь, шествовать согласно его указаниям по своему собственному — а у каждого он свой — пути. Эта возможность с самого начала была великим шансом: не долженствование, но возможность, истинный дар, который предполагает только то, что человек в доверии и вере принимает его и ориентирует на него свою жизнь. Важна новая ориентация жизни и определяемый этим новый стиль жизни.
б. Наглядность: конкретная личность стимулирует не только мышление и критически–рациональный дискурс, но всегда по–новому и фантазию, воображение и эмоции, спонтанность, креативность и инновацию, короче говоря, все уровни человека. Не принцип, но только живой образ может вести людей, быть притягательным в глубочайшем и всеобъемлющем смысле этого слова: verba docent, exempla trahunt.
