Фома Аквинский - Сумма Теологии. Том VIII
С другой стороны, если изъян очевиден, например, если лошадь одноглаза, или если товар, оказавшись бесполезным для покупателя, тем не менее, может принести пользу кому-то другому, и если при этом продавец получает за него справедливую цену, то он не обязан сообщать об изъяне, поскольку, возможно, именно из-за наличия этого изъяна покупатель рассчитывает получить дополнительную скидку. Поэтому [в таких случаях] продавец вправе преследовать собственную выгоду и не оповещать об изъяне товара.
Ответ на возражение 1. Судить можно только о том, что очевидно, поскольку «всякий [правильно] судит о том, в чем сведущ»[393]. Поэтому если изъяны продаваемых товаров неочевидны, то и суждение о них покупателя не может быть достаточным, если об этих изъянах не сообщит ему продавец. Совсем иначе дело обстоит в тех случаях, когда изъяны очевидны.
Ответ на возражение 2. Нет никакой необходимости в том, чтобы уличный зазывала заранее оповещал всех об изъянах предлагаемого к продаже товара. В самом деле, если бы он начинал [зазывать] с перечисления этих изъянов, то этим бы отпугивал покупателей, ещё не знающих о других качествах [товара], благодаря которым эта вещь может быть полезной и пригодной к использованию. О таких изъянах должно индивидуально сообщать тому, кто выявил намерение купить, и тогда он сможет сопоставить те и другие, хорошие и плохие стороны продаваемой вещи, поскольку ничто не препятствует тому, чтобы являющееся дефектным в одном отношении могло оказаться полезным во многих других.
Ответ на возражение 3. Хотя человек в строгом смысле слова не обязан сообщать всем и каждому истину относительно того, что касается добродетели, тем не менее, он обязан делать это тогда, когда умолчание истины может причинить вред добродетели другого; то же самое [утверждение] справедливо и в нашем случае.
Ответ на возражение 4. Изъян вещи обусловливает то, что её реальная ценность оказывается ниже, чем она представляется на момент продажи. Однако в приведенном примере ценность товаров предположительно должна снизиться в будущем по причине приезда других торговцев, о чем не догадываются покупатели. Поэтому продавец, продавая свои товары по фактически предложенной ему цене, похоже, не совершит ничего неправосудного, если не сообщит о том, что может вскоре произойти. С другой стороны, если он делает это или сбавляет цену, то такой поступок свидетельствует о высокой степени его добродетельности, хотя с точки зрения правосудности он так поступать не обязан.
Раздел 4. ЗАКОННО ЛИ ПРИ ЗАКЛЮЧЕНИИ СДЕЛОК ПРОДАВАТЬ ВЕЩЬ ДОРОЖЕ, ЧЕМ ЗА НЕЕ БЫЛО УПЛАЧЕНО?
С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что при заключении сделок незаконно запрашивать за вещь большую цену, чем за которую она была куплена. Так, Златоуст, комментируя слова [из евангелия от Матфея] (Мф. 21:12), говорит: «Покупающий вещь ради того, чтобы продать её в том же объеме и виде и извлечь из этого прибыль, и есть тот торговец, который был изгнан из храма Божия». Нечто подобное можно найти и у Кассиодора, который, комментируя слова [Писания]: «Ибо я не знаю им числа» (Пс. 70:15), или, согласно другой версии: «Не знаю торговли»[394], говорит: «Что есть торговля, как не покупка дешевле ради продажи дороже?», и далее добавляет: «Таковы были те торговцы, коих изгнал из храма Господь». Но никого не изгоняют из храма иначе, как только за грех. Следовательно, такого рода торговля греховна.
Возражение 2. Далее, как уже было сказано (1), продавать товары дороже их цены или покупать их дешевле их цены является незаконным. Но когда вещь продают дороже, чем за нее было уплачено, то это означает или то, что её купили дешевле её цены, или то, что её продают дороже её цены. Следовательно, это не может происходить без греха.
Возражение 3. Далее, Иероним говорит: «Как чумы избегайте тех церковников, которые были бедны – и вдруг богаты, были никем – и вдруг знамениты». Но заниматься торговлей, не будь это дело греховным, не было бы запрещено церковникам. Следовательно, грехом торговли является покупка задешево и продажа задорого.
Этому противоречит следующее: Августин, комментируя слова [Писания]: «Ибо я не знаю им числа» (Пс. 70:15), говорит: «Жадный торговец готов проклинать свои убытки, лгать и лжесвидетельствовать самому себе относительно цены на свои товары. Но все это – пороки человека, а не ремесла, которое может существовать и без всех этих пороков». Следовательно, в самой по себе торговле нет ничего незаконного.
Отвечаю: торговцем является тот, делом которого является обмен имуществом. Затем, как говорит Философ[395], обмен имуществом бывает двояким. Один из них является, так сказать, натуральным и необходимым, и с его помощью либо один товар обменивается на другой, либо же в обмен за требуемый для удовлетворения жизненных потребностей товар даются деньги. В такого рода меновой торговле принимают участие не те, кого мы называем торговцами в собственном смысле этого слова, но, скорее, члены домохозяйства и служители государства, в обязанности которых входит обеспечение домохозяйства или государства вещами первой необходимости. Другой вид обмена является либо обменом денег на деньги, либо любого товара на деньги, но не ради удовлетворения жизненных потребностей, а ради прибыли, и именно этот обмен, как говорит [в том же месте] Философ, является предметом торговли. Первый вид обмена заслуживает одобрения, поскольку он предназначен для удовлетворения естественных потребностей, в то время как второй, пожалуй, заслуживает порицания, поскольку – если рассматривать его как таковой – он служит удовлетворению жажды наживы, которая не знает предела и стремится к бесконечности. Следовательно, торговле как таковой сопутствует некоторая порочность, а именно в той мере, в какой она по самой своей природе не предполагает добродетельной или необходимой цели. Однако несмотря на то, что эта являющаяся целью торговли прибыль по своей природе и не предполагает чего-либо добродетельного или необходимого, тем не менее, сама по себе она ещё не есть что-либо противное добродетели или греховное, поскольку ничто не препятствует тому, чтобы эта прибыль была использована для достижения некоторой необходимой или даже добродетельной цели, в каковом случае торговля становится законной. Так, например, человек может направлять ту умеренную прибыль, которую приносит ему торговля, на содержание своей семьи или на помощь нуждающимся, или же он может вести торговлю ради достижения некоторого общественного блага, например, чтобы его страна не испытывала недостатка в жизненно необходимых вещах, а прибыль интересует его не как цель, а как плата за его труды.
Ответ на возражение 1. Златоуст имеет в виду ту торговлю, которая видит в наживе свою конечную цель. Особенно часто это имеет место тогда, когда человек продает дороже то, что [в ходе торговых операций] не претерпело никаких изменений. В самом деле, если он продает дороже то, что было изменено к лучшему, то он, похоже, получает вознаграждение за свои труды. Впрочем, и сама прибыль может считаться законной в том случае, если стремиться к ней не как к конечной цели [т. е. ради нее самой], но ради некоторой другой цели, которая является необходимой или добродетельной, о чем уже было сказано.
Ответ на возражение 2. Не каждый продающий дороже, чем купил, является торговцем, но – только тот, кто покупает ради продажи с прибылью. Если же он покупает [некоторую вещь] не для продажи, а для себя, но впоследствии по какой-то причине решает продать, то тогда речь не идет о торговой операции, даже если он продает [эту вещь] с прибылью. Кроме того, это может являться законным или потому, что он эту вещь улучшил, или потому, что изменение места или времени изменили её ценность, или в связи с теми рисками, которые сопутствовали её [хранению или] транспортировке, или же, наконец, потому, что имеет место [некоторая] корысть со стороны другого. В указанном смысле ни купля, ни продажа не являются неправосудными.
Ответ на возражение 3. Церковники должны воздерживаться не только от того, что само по себе является злым, но также и от того, что только кажется злым. Сказанное в полной мере относится к торговле – как потому, что целью её является мирская выгода, которую должны презирать церковники, так и потому, что торговля открывает путь многим порокам, поскольку «купец едва может избежать греха лжи»[396] (Сир. 26:27). Есть и другая причина, а именно та, что торговля излишне озабочивает ум мирскими заботами и, следовательно, отвлекает его от духовных помышлений, по каковой причине апостол говорит [о воинах Христовых]: «Никакой воин не связывает себя делами житейскими» (2 Тим. 2:4). Однако церковники вправе покупать или продавать, участвуя в первом из упомянутых видов обмена, который направлен на удовлетворение жизненных потребностей.
