Иван Бунин - Бунин в своих дневниках
Ялта, гостиница возле мола. Ходили в Гурзуф. На скале в Гурзуфе вечером.
Возвращение, качка.
В декабре (или ноябре?) в Москву с Аней. Первое представление "Чайки" (17 дек.), мы были на нем. Потом Птб., номера на Невском (на углу Владимирской). Бальмонт во всей своей молодой наглости.
Первое изд. "Гайаваты".
Лохвицкая?43
"Без роду-племени" – где и когда писал? Кажется, в Одессе, после женитьбы. В "нивском" издании этот рассказ помечен 97-м годом.
Когда с Лопатиной по ночлежным домам?
16 ноября – юбилей Златовратского44 в Колонной зале в "Эрмитаже" (в Москве).
1899
Весной ездил в Ялту (?). Чехов, Горький, Муся Давыдова и Лопатина.
‹…› Летом – в "Затишье", в имении Цакни. Разрыв. Уехал в Огневку. Вернулся осенью (кажется, через Николаев, в солнечное раннее утро). Род примирения. Солнечный день, мы с ней шли куда-то, она в сером платье. Ее бедро. ‹…›
1900
Зимой репетиции у Цакни "Жизни за царя".
В январе ее беременность.
В начале марта полный разрыв, уехал в Москву.
Доктор Рот45.
Весна в Огневке. "Листопад".
Лето в Ефремове? Письмо Горькому из Ефремова в конце августа.
В Москве осенью дал ему "Листопад" для "Новой жизни". Поссе46. Писал "Антоновские яблоки".
"В Овраге" Чехова в "Новой жизни".
В октябре я в Одессе. Отъезд с Куровским47 за границу:
Лупов – Тори – Берлин – Париж – Женевское озеро – Вена – Петербург.
Потом я в Москве. "Среда" художников.
В конце декабря я у Чеховой. Чехов за границей. Ночь у какой-то.
1901
В "нивском" изд. помечены этим годом: "Новый год", "Тишина", "Осенью", "Новая дорога", "Сосны", "Скит", "Туман", "Костер", "В августе". Когда писал "Перевал"? ‹…›
В январе 1901 г. я все еще жил у Чеховой. Моя запись:
"Зима 1901 г., я у Чеховой… Су-Ук-Су…"
31 янв. в Москве первое представление "Трех сестер". Арсений (чеховский слуга) из Ялты Марье Павловне по телефону: "Успех агромадный". ‹…›
Числа 15 февр. Чехов вернулся из-за границы. Я переехал в гостиницу "Ялта". Покойница. ‹…›
Как-то в сумерки читал ему его "Гусева". Он сказал: "я хочу жениться".
Кульман48, Елпатьевский, Массандра. Вера Ивановна. (В сентябре, в Ялте.)
Паша-гречанка. "Грузинская царевна" (уже забыл, как звали!). Бегство в Москву через Симферополь (до С. на ямщицкой тройке). В ноябре в Крыму Толстой. ‹…›
Крым, зима 1901 г. На даче Чехова.
Чайки как картонные, как яичная скорлупа, как поплавки, возле клонящейся лодки. Пена как шампанское. Провалы в облаках – там какая-то дивная, неземная страна. Скалы известково-серые, как птичий помет. Бакланы. Су-Ук-Су. Кучукой. Шум внизу, солнечное поле в море, собака пустынно лает. Море серо-лиловое, зеркальное, очень высоко поднимающееся. Крупа, находят облака.
Красавица Березина49 (!).
Весной 1901 г. мы с Куприным были в Ялте (Куприн жил возле Чехова в Аутке). Ходили в гости к начальнице женской ялтинской гимназии. Варваре Константиновне Харкеевич, восторженной даме, обожательнице писателей. На Пасхе мы пришли к ней и не застали дома. Пошли в столовую, к пасхальному столу, и, веселясь, стали пить и закусывать.
Куприн сказал: "Давай напишем и оставим ей на столе стихи". И стали, хохоча, сочинять, и я написал:
В столовой у Варв. Константинны
Накрыт был стол отменно-длинный,
Была тут ветчина, индейка, сыр, сардинки,
И вдруг ото всего ни крошки, ни соринки:
Все думали, что это крокодил,
А это Бунин в гости приходил.
1902
В январе репетиция "Мещан" Горького. 20 янв. Чехов пишет кому-то: "Умер Соловцов50… Оч. болен Толстой… Я привез "Детей Ванюшина"…
Я в Ялте?
31 янв. Чехов кому-то: "Осенью"51 Бунина написано несвободно…"
Я в Птб.? Предложение Куприна Мусе Давыдовой?
Февраль. Чехов кому-то: "Горький в Крыму" (кажется, у Токмаковых, на даче "Нюра"). Я в Одессе. Приезд туда "молодых" Андреевых (в конце февраля). ‹…›
24 марта, Чехов: "В Ялту приезжают Бунин и Нилус52". С нами в Ялте был Телешов. Нилус писал портрет Чехова.- Художник Ярцев53, Варв. Конст. Харкеевич. Привезли больную Книппер.
Июль. Я под Одессой, на даче Гернета (есть запись).
Когда Вера Климович?
В сентябре: умер Зола; в Одессе чума. Очевидно, это тогда (в августе, вероятно) уплыл от чумы на пароходе из Одессы в Ялту.
Чехов, 26 сент.: "Был Куприн, женатый на Давыдовой. Жена беременна".
20 дек., Чехов: "На дне" имело большой успех". Я был на первом представлении. Был весь конец осени в Москве? Макс Ли? "Белый Негр"?
Карзинкин издал мои "Новые стихотворения". 2 1/2 часа. Моя беленькая каморка в мазанке под дачей. В окошечко видно небо, море, порою веет прохладным ветром. Каменистый берег идет вниз прямо под окошечком, ветер качает на нем кустарник, море весь день шумит; непрестанно понижающийся и повышающийся шум и плеск. С юга идут и идут, качаются волны. Вода у берегов зеленая, дальше синевато-зеленая, еще дальше – лиловая синева. Далеко в море все пропадает и возникает пена, белеет, как чайки. А настоящие чайки опускаются у берега на виду и качаются, качаются, как поплавки. Иногда две-три вдруг затрепещут острыми крыльями, с резким криком взлетят и опять опустятся. ‹…›
1903
1 янв., Чехов: "Бунин и Найденов54 в Одессе. Их там на руках носят". Мы с Н. Жили в "Крымск. гост." – Федоров и Лиза Дитерихс.
1 февр., Чехов: "Андреева "В тумане" хорошая вещь". Когда Андреев рассказывал мне тему этого рассказа?
16 февр., Чехов: "Бунин почему-то в Новочеркасске55". Я был там у матери и Маши.
Март – я в Ялте.
14 марта, Чехов: "Тут M-me Голоушева56". Я там с Федоровым и Куприным.
В начале апреля я с Федоровым уплыл в Одессу. Чехов: "Куприн тоже уехал в Птб." (кажется, в Ялте был и Андреев).
Когда Елена Васильевна?
9 апреля я уплыл из Одессы в Константинополь.
Где я весной и летом? В Огневке? Летом, конечно, в Огневке, переводил "Манфреда".
Конец сентября – я в Москве: Чехов из Ялты сестре (или Книппер?): "Скажи Бунину…"
В октябре – я тоже в Москве: Чехов 28 октября: "Бунину и Бабурину привет". Бабурин – Найденов.
‹…› Мы познакомились с ним вскоре после того, как на него свалилась слава,- именно свалилась,- быстро стали приятелями, часто виделись, часто вместе ездили – то в Петербург, то на юг, то за границу… В нем была смесь чрезвычайной скрытности и чисто детской наивности. ‹…›
Любочка?
Декабрь – я в Москве, последние встречи с Чеховым. Репетиции "Вишневого сада". Макс Ли. (В номерах Гунста первая ночь – в это время или раньше?) Тут, кажется, "Чернозем".
24 дек. мы с Найденовым уехали в Ниццу. Макс с нами – до Варшавы. Мы в Вену, она в Берлин.
1905
"Ксения", 18 октября 1905 года.
Жил в Ялте, в Аутке, в чеховском опустевшем доме, теперь всегда тихом и грустном, гостил у Марьи Павловны. Дни все время стояли серенькие, осенние, жизнь наша с М. П. и мамашей (Евгенией Яковлевной) текла так ровно, однообразно, что это много способствовало тому неожиданному резкому впечатлению, которое поразило нас всех вчера перед вечером, вдруг зазвонил из кабинета Антона Павловича телефон, и, когда я вошел туда и взял трубку, Софья Павловна57 стала кричать мне в нее, что в России революция, всеобщая забастовка, остановились железные дороги, не действует телеграф и почта, государь уже в Германии – Вильгельм прислал за ним броненосец. Тотчас пошел в город – какие-то жуткие сумерки, и везде волнения, кучки народа, быстрые и таинственные разговоры – все говорят почти то же самое, что Софья Павловна. Вчера стало известно, уже точно, что действительно в России всеобщая забастовка, поезда не ходят… Не получили ни газет, ни писем, почта и телеграф закрыты. Меня охватил просто ужас застрять в Ялте, быть ото всего отрезанным. Ходил на пристань – слава богу, завтра идет пароход в Одессу, решил ехать туда.
Нынче от волнения проснулся в пять часов, в восемь уехал на пристань. Идет "Ксения". На душе тяжесть, тревога. Погода серая, неприятная. Возле Ай-Тодора выглянуло солнце, озарило всю гряду гор от Ай-Петри до Байдарских Ворот. Цвет изумительный, серый с розово-сизым оттенком. После завтрака задремал, на душе стало легче и веселее. В Севастополе сейчас сбежал с парохода и побежал в город. Купил "Крымский вестник", с жадностью стал просматривать возле памятника Нахимову. И вдруг слышу голос стоящего рядом со мной бородатого жандарма, который говорит кому-то в штатском, что выпущен манифест свободы слова, союзов и вообще всех "свобод". Взволновался до дрожи рук, пошел повсюду искать телеграммы, нигде не нашел и поехал в "Крымский вестник". Возле редакции несколько человек чего-то ждут. В кабинете редактора (Шапиро) прочел наконец манифест! Какой-то жуткий восторг, чувство великого события.
Сейчас ночью (в пути в Одессу) долгий разговор с вахтенным на носу. Совсем интеллигентный человек, только с сильным малороссийским акцентом. Настроен крайне революционно, речь все время тихая, твердая, угрожающая. Говорит не оборачиваясь, глядя в темную равнину бегущего навстречу моря.
