Дж. Мотиер - Послание к Филиппийцам
Спасение было бы совсем ненадежным делом, если бы базировалось только на моем желании избрать Христа. Человеческая воля очень изменчива, она резко переходит от твердости к непостоянству. Именно воля Божья — основание для спасения. Никто не был бы спасен, не действуй Господь по Своей собственной добровольной и необъяснимой любви (ср.: Втор. 7:7–8). Он избрал Свой народ до создания мира и в решающий момент раскрывает наши сердца, чтобы мы услышали, поняли и приняли «слово истины, благовествование вашего спасения» (Еф. 1:13). Следовательно, уверенность основана на том, что Бог пожелал моего спасения.
Во–вторых, Он не только ознаменовал начало христианского опыта, но и принял на себя ответственность за его продолжение: будет совершать его; или, поскольку глагол дан в усилительной форме и может означать длительность, «будет всегда заниматься его окончательной отделкой» [26].
Бог никогда не оставляет. Нигде в Священном Писании этот вопрос не разработан более драматично, чем в Книге Пророка Иезекииля (гл. 20). Пророк не щадит свой народ. Восстание Израиля против Господа было реальным и ужасным и сделало его исторический путь извилистым и запутанным. Трижды звонит колокол осуждения (ст. 8,13,21): «но они возмутились». Четыре раза звучит колокол уверения (ст. 9,14,22,44): «Я поступил ради имени Моего». Бог не позволит Своему народу уйти; Он действует согласно побуждениям и мотивам Его собственной природы. Именно Бог «избрал Израиля» (ст. 5), и Он обещал хранить верность этому выбору до дня, когда «весь дом Израилев, весь, сколько ни есть его на земле» (ст. 40) будет служить Ему на Его святой горе. Он никогда не откажется от провозглашенного Им намерения иметь Свой народ для Себя. И так же, как Израиль Божий, мы, истинные наследники обетовании Иезекииля, можем сказать, что Он будет и дальше совершенствовать нас. То, что мы останемся пребывать в благодати, так же несомненно, как и то, что Бог, Который не может лгать, будет продолжать Свою работу в нас (Тит. 1:2, ср. Чис. 23:19).
Уверенность, данная нам Богом, гарантирует не только исход; она простирается на опыт каждого дня, поскольку во всем Бог «совершает окончательную отделку». Хорошие и плохие новости, трудности, благословения, неожиданное счастье, неожиданные неприятности — во всем этом есть смысл. Во всех обстоятельствах вера утверждает: «Без всего этого я не смогу приготовиться ко дню Христову». В этом состоит непосредственная, практическая, укрепляющая силы польза от христианской уверенности.
В–третьих, исход гарантирован. Бог действует согласно Своему плану, и день Иисуса Христа установлен в календаре Отца (Мк. 13:32). Это выглядит так, словно Он заключил договор с Собой и Своим Сыном. День придет, и все и вся будут вовремя подготовлены к нему. Не будет спешки в последнюю минуту или латания дыр. Помехи не отдалят день Господень, и легкомыслие не испортит его. Отец уравновесит заслуги Своего Сына должным ответом людей на Его дело на Голгофе, и Он выведет Своего Сына из невидимого великолепия небес и открыто покажет Его изумленному и преклонившемуся миру. Для Своей собственной славы Отец должен однажды увидеть всякое колено преклоненным перед Иисусом и услышать, что всякий язык признает Его Господство. И наше спасение так же гарантировано, как наступление этого дня! Потому что именно мы, святые, верующие, объекты доброго дела и есть те, кто должен быть приготовлен к Его приходу, «когда Он приидет прославиться во святых Своих и явиться дивным в день оный во всех веровавших» (2 Фес. 1:10).
В этом наша уверенность. Для нас потерять свое спасение не более вероятно, чем для Отца нарушить Свое обещание прославить Своего Сына. И неудивительно, что Павел говорит языком человека, не имеющего никаких сомнений: «будучи уверен». Стойкость святых опирается на стойкость Бога.
2. Человеческое свидетельство уверенности
Когда Павел делал такие твердые и значительные заявления для филиппийцев, его побуждали скорее очевидные факты, нежели интуиция любящего человека. Он вспоминал их участие в благовествовании (ст. 5) и затем переходил к выражению уверенности в прочности их положения (ст. 6). Высказав правильную мысль (ст. 7), что любовь, которую он к ним чувствует, могли пробудить только христиане, такие же истинные, как он сам, Павел приходит к признанию, что имеет их в своем сердце [27] потому, что они едины с ним при «защищении и утверждении благовествовании». Иными словами, христианская уверенность проистекает из очевидных фактов, которые доказывают, что эти люди — истинные дети Божьи.
Конечно, мы не должны пренебрегать внутренней, личной и духовной убежденностью в христианской уверенности. Это замечательное переживание — чувствовать, как Сам Дух несет свидетельство нашему духу о том, что мы — дети Божьи (Рим. 8:16), или чувствовать снова, что Божья любовь излилась в наши сердца Духом Святым (Рим. 5:5), ведь и в человеческих взаимоотношениях мы высоко ценим любовь к нам со стороны тех, кого мы любим. Однако, если это сознание принадлежности к детям Божьим не подтверждается такой жизнью, какой должно жить дитя Божье, то не является ли такое «сознание» шатким и даже нереальным? Идея христианской уверенности играет важную роль в 1 Послании Иоанна. Отчасти она опирается на наше ощущение, что Дух Божий пребывает в нас (1 Ин. 3:24; 4:13). Однако несомненно, что Иоанн придает особое значение свидетельству нашей жизни — проявлению искреннего сострадания, соблюдению Божьих заповедей, уподоблению своей жизни — жизни Иисуса и любви к братьям (1 Ин. 3:14 и далее; 2:3; 5:2; 2:6). Это фундамент нашего знания о том, что мы — дети Божьи. Следовательно, Библия призывает христиан «делать твердым» свое «звание и избрание» (2 Пет. 1:10), свидетельствуя жизнью, которая становится совершеннее с помощью христианских ценностей и навыков.
Павел нашел такое свидетельство в филиппийцах. В свидетельстве — шесть отдельных моментов, но все они группируются вокруг общей темы «благовествования». Павел видел между филиппийцами и собой единодушие в истине: он говорит об их участии в благовествовании (ст. 5) и об их работе при защищении и утверждении благовествования (ст. 7). Ему нет надобности разъяснять, что он имеет в виду под «благовествованием». Он считает само собой разумеющимся, что они держатся той же Благой вести, что и он, которую кратко можно сформулировать словами: «спасение верой во Христа». Именно так и было сказано в проповеди филиппийскому стражу в темнице: «Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься ты и весь дом твой» (Деян. 16:31). Это единодушие в учении и опыте — основа товарищества, о котором упоминается на протяжении всего Нового Завета. Действительно, слово «участие» означает «совместное владение», «участие в общей цели». Приверженность истине — это отличительная черта христианина и основа уверенности (1 Ин. 4:13–14).
Далее, Павел упоминает об их участии в распространении Благой вести, т. к. стих 5 следует переводить согласно Переработанной версии (Revised Version) как «продвижение Благой вести»[28]. Те, кто действительно приняли Благую весть, непременно пропагандируют ее. Благую весть надо не скрывать, а работать с ней (ср. Лк. 19:11–27). Их забота о евангелизации соединялась с работой по укреплению верующих в их вере, что описано Павлом как утверждение благовествования. Это слово «утверждение» (bebaiosis) связано со словом, которое использовал Петр в уже упомянутой цитате об утверждении «звания и избрания». Оно снова встречается в Евр. 6:16, в выражении «клятва воудостоверение», чтобы дать некий базис, более твердый, или длительный, или в каком–то смысле более надежный, чем прежде. Поэтому в данном случае слово «утверждение» хорошо выражает суть работы по наставлению или укреплению — этого необходимого дополнения к евангелизации (ср. Деян. 14:22).
Остальные три момента можно рассмотреть совместно. Павел видел в филиппийцах упорство, с которым они продолжали свое сотрудничество с ним от первого дня даже доныне (ст. 5), и стойкость, с которой они были готовы отстаивать благовествование, даже если это могло повлечь за собой тюремное заключение для его приверженцев. Он видел также их отождествление себя с благовествованием всякий раз, как оно подвергалось сомнению, поскольку они тут же вставали на его защиту (ст. 7). Главное место среди этих трех качеств, конечно, принадлежит упорству. Связь филиппийцев с благовествованием не была ни преходящей, ни обусловленной благоприятными обстоятельствами. Не была она и безмолвной. Филиппийцы всегда хранили свою веру; держались своей веры в оппозиции; громко и открыто говорили в пользу своей веры, когда ее оспаривали. Они проявляли упорство. Они не ожидали, что люди поверят на слово их заявлению о том, что они — дети Божьи, они показывали своей жизнью, что это действительно так. Они представили человеческое свидетельство, которое стало хорошим основанием для уверенности.
