Преподобный Федор Студит - Послания
Но горе мне, потому что я перечислил это в вину себе самому, по собственным страстям изобразив то, чего нет у других. Ты же, всечестнейший отец, будучи чист от всего этого, святыми молитвами отгоняй духовных волков от запечатленного Христом двора твоего. Я хорошо знаю, что ты так и делаешь и выводишь пасомых на пажити добродетелей, питая и утучняя их пищей своего сладчайшего учения и водой своей чистой веры, и непрестанно приносишь благоприятные жертвы при словесных и священных своих службах Богу. Прошу и умоляю: упаси и меня молитвами своими, несчастнейшего и многогрешного, и прости, если я чем – нибудь возбудил смех в тебе по своему невежеству.
Впрочем, я приступил к этому не по собственному желанию, но побуждаемый твоей священной и духовной любовью, или лучше, повелением, высказав кое – что не для пользы твоей, но в доказательство, повторю, искреннего моего послушания тебе. Будь здоров в Господе, святейший отец, молясь о нас, единых во всем грешниках.
Послание 12. К Фоме – консулуКакое приветствие или какое слово утешения может найтись у нас, смиренных, для твоей именитости при постигших тебя, господин, прискорбных обстоятельствах? Ты удален из города, в котором родился и воспитывался, лишен величайшего дома, лишен блестящего сана (и, прибавлю, имущества), отлучен от друзей, знакомых, любезнейших детей твоих, отправлен в ссылку. Ссылке же свойственно все, что приводит к изнурению непривычного к тому твоего тела: недостаток в пище, в питье, в омовении, отсутствие собеседников, множество оскорбляющих и огорчающих.
Ибо когда – то благорасположенные, теперь, может быть, отвернулись от тебя; друзья и знакомые, находясь близко или далеко, отвратили свои лица, не узнают и не любят тебя, не заботятся о тебе. У тебя же – попечение об оставшихся еще слугах, рабах, а прежде всего – о прекрасных детях, но возможности для этого нет. И ты сидишь перед городом, как некогда Израиль, отведенный к ассирийцам, – при реках Вавилонских: там, – говорит он, – сидели и плакали, когда вспоминали о Сионе (Пс.136:1). Да, твои обстоятельства достойны воздыхания, скорби и слез. Но так как у тебя есть благодать ведения и дар благоразумия, то мы думаем, что ты не падешь духом совершенно, зная, что искушение – житие человека, по выражению приснопамятного Иова (Иов.7:1).
Твоей многоопытности хорошо известно, сколько он претерпел, так же, как и все непостоянство течения нашей нынешней жизни, изменяющейся почти каждый день и час. Поистине, она подобна приливу и отливу, цветам и сновидениям, и всему преходящему, по божественным изречениям святых. Пусть припомнит почтенная душа твоя, сколько перемен произошло со времени твоей ссылки, как одни пали, другие возвысились, иные умерли, одни достигли счастья, другие подверглись несчастью.
Нет никакого постоянства в изменчивом и быстром течении нашей жизни. С другой стороны, истинно и то, что все мы – люди – находимся в ссылке, так как через первозданного мы изгнаны из рая, как сказано, и обитаем в этой смертоносной стране, пока не воспоем: изведи из темницы душу мою исповедатися имени Твоему (Пс.141:8), пока, наконец не перейдем, из странствования на свободу. Поэтому, если говорить точнее, люди и не могут отправлять в ссылку подобных себе, сами находясь в ссылке: ибо все мы являемся странниками и пришельцами.
Если это может послужить для тебя врачевством и утешением, средством для успокоения, то просим и убеждаем великодушно переносить случившееся прискорбное с благодарностью, чего ты, как мы уверены, уже достиг, ибо как иначе мы вытерпим несчастье? Притом через это мы приобретем великие блага: через неблагополучие – большее благополучие, через бедность – негибнущее богатство, через бесславие – нетленную славу. И сами владыки, благочестивые Императоры наши, может быть, наконец, склонятся на то, чтобы возвратить тебя домой и воздать тебе должное, ибо мы знаем их человеколюбие и снисхождение, которое они оказывают особенно в таких делах.
Но пока ты находишься здесь, да утешит тебя Господь Бог утешением терпения и благодарности, и да внушит владыкам поступить с тобой вышесказанным образом и возвратить тебя, вожделенного, любящим тебя!
Послание 13. О служении умершим без призренияТак как человек создан по образу и подобию Божию, то необходимо человеческой природе, как образу, насколько возможно, носить в себе черты первообраза. Так как Божество в самом деле простирает Промысл Своей благости на все сотворенное Им, то справедливо было бы и людям по возможности подражать промыслительному действию неизреченной премудрости.
Поэтому и мы, смиренные и ничтожнейшие, благоговейно обращая взоры к Божеству и питая чувство любви к единоплеменникам, присоединяемся к этому благочестивому обществу, так как оно учреждено для заботы об оставленных без призрения вместилищах душ, т. е. об умерших, которые, по бедности или по причине странствия, остаются без выноса и погребения в этом царствующем городе [18].
Итак, следуя Божественному примеру и делая ежегодно из посылаемых от Бога даров посильный взнос для покупки погребальных вещей, нужных для погребения других, определяем в Господе следующее: когда будет найден на пути любым из причисленных к братству умерший человек, то его с подобающими погребальными принадлежностями выносить и полагать в назначенных у вас священных гробницах и ежегодно в начале индикта [19] и многократно в дни Пятидесятницы совершать нам общее поминовение всех погребенных, устраивая в то же время складчиной и вечерю телесного утешения.
Впрочем, не переступать установленных пределов достаточной трапезы, чтобы многопитием или многоядением нам не обесчестить совершаемого поминовения, но с благоговением возносить славословие Богу, удостоившему вас совершить такой священный праздник. И таким образом приступать к употреблению трапезы при чтении книги, чтобы и во время принятия пищи преследовать угодное Господу, излишнее уделяя бедным и не употребляя во время трапезы праздных слов, шуток, а тем более насмешек, так как разум запрещает любому христианину делать это.
Если же надобно будет говорить, то о приличном для христиан, а именно – о том, чтобы нам воздерживаться от клятвы, иметь любовь между собой, произносить устами истину, избегать обмана и зависти, по возможности делать благотворения, посещать находящихся в темницах и больных, быть внимательными к чтениям и к предстоятелям церкви, оказывать честь друг другу, особенно священникам Божьим и монахам, принимать странников, совершенно воздерживаться от блуда и пьянства, хранить православную веру, удаляться от общения с еретиками. Ибо беседа и попечение о таких делах может быть для нас источником многих благ.
Одобряя и сочувствуя таким божественным учреждениям, мы присоединяемся к этому обществу, как к Господу, ибо Он говорит: сотворивший одному из братьев Моих меньших, сотворил это Мне (Мф.25:40), – ничего из постановленного не отвергая и ничем не пренебрегая. Так что, если кто – либо из братьев будет замечен в том, что он или не обратил внимания на лежащего мертвеца и не донес первенствующему в братстве, или за трапезой говорил непозволенное и делал непристойное, прогневляя этим Бога, на того налагается настоятелем епитимья, – лишение вина в течение трех дней и уплата одного сребренника, а на будущее время от него требуется исправление.
Кроме того, вам должно соблюдать следующее: когда кто – либо из братьев умрет обыкновенной смертью, то всем собираться вместе и совершать его вынос и погребение так, чтобы и через это прекрасная община ваша получала похвалу во славу и честь Щедрого Бога нашего.
Итак, с верой и страхом присоединяясь к этому братству, мы подписываем имена свои с приложением пожертвования, ожидая за это малое усердие наше воздаяния в будущем веке от Мздовоздаятеля, Праведного Судии всех, Иисуса Христа, Господа и Бога нашего.
Послание 14. К Игнатию – игуменуПрежде всего считаю долгом приветствовать отеческую святость твою, ибо так следует, а потом образно расскажу о причине письма. Словесная овца наша, известный брат, обольщенный многообразным коварством душепагубного волка, отторгнут от нашей смиренной паствы, и, как известно нам, принят в обители твоего преподобия. Если бы ты, приняв его, тотчас велел ему возвратиться, показав обольщение и погибель, которой он подвергся, и потом, исправив его, отослал к нашему смирению, то не сделал бы ничего несправедливого, но приличное тебе, как нам заповедано святыми.
Но так как прошло столько времени и нет никакого результата, то я хочу спросить, каким образом твое боголюбие задерживает моего ученика, как будто не зная об этом. Надлежало бы, узнав, отпустить того, кого ты не постригал, зная, как много от этого вреда. Ибо тебе известно, что божественный и великий Василий заповедует не принимать ни в каких братствах отлучившегося от общества своих братьев [20]. Ибо как могли бы существовать общежительные обители, если бы прежде всего не соблюдалось это главное правило? Ибо если учителям этого мира не позволяется принимать в обучение отрока, отданного в другое училище, а кто сделает это, того все, собравшись, подвергают взысканию и наказанию, то не тем ли более, святейший отец, должно быть так у нас, которые руководят Церковью Божией и управляют душами по примеру первого Учителя и Пастыря нашего Иисуса Христа?
