Александр Мень - Магизм и единобожие
Охотники имеют свои особые амулеты, женщины - свои, дети - свои. Иногда выбор фетиша оказывается совершенно случайным. Один туземец рассказывал, что, спасаясь от врага, он споткнулся о камень; он взял его с собой и с тех пор почитал как фетиш. Известный русский путешественник С. Крашенинников рассказывает о том, как некий коряк приобрел себе фетиш-жену. Он нашел на реке камень, и когда взял его в руки, "то камень на него как будто человек дунул". Он испугался и бросил камень. После этого он заболел и, решив, что болезнь связана с его поступком, стал искать камень. Скоро он нашел его, но на другом месте. Он взял камень себе в дом, сделал ему платье и считал своей женой84.
Иногда человек убеждается, что фетиш бесполезен. Тогда обманувшему его предмету приходится претерпеть наказание. Его бьют, истязают или просто выбрасывают85.
Постепенно фетиши приобретают человекоподобный облик. На них грубо намечают черты человека - предка или духа. Такие фигурки особенно характерны для африканских народов. Это прототипы будущих идолов.
У северных индейцев мы видим превращение тотемного знака сначала в идола, а затем в геральдический символ племени. В лесах Америки до сих пор стоят эти изумительные по красоте изваяния. Тотемные столбы индейцев являются подлинными шедеврами мирового искусства. Их фантастические узоры, причудливо переплетаясь, создают жуткие и манящие образы родовых духов. Человеческие маски громоздятся на звериные тела, крылья птиц соседствуют с извивающимися хвостами легендарных чудовищ. И все это играет яркими красками86.
В развитом язычестве божество или демон уже не отожествляется с самим изображением. Считают, что оно лишь носит в себе часть силы первообраза. Но элемент фетишизации сохраняется долго, и еще в древневосточных и античных культах мы находим следы того представления, что бог обитает внутри своего кумира.
Но мы крайне обеднили бы понятие о первобытной религии, если бы стали утверждать, что попытка установить контакт с духовным миром ограничивалась талисманами, фетишами или тотемными изображениями.
Существовал и мистический путь общения с духами, который и составляет главный непреходящий интерес в первобытной религии.
"Стихийному пандемонизму религиозного мировоззрения, - пишет Вл. Соловьев, - соответствует так называемое шаманство в области религиозного культа"87. Нужно думать, что с течением веков духовная интуиция у первобытных людей ослабевала. И поэтому из их среды стали выделяться люди, обладающие особой мистической и оккультной одаренностью. На них была возложена миссия посредников между человеческим родом и окружающим его миром демонов и духов.
ПРИМЕЧАНИЯ
Глава 2
51. А. Анисимов. Религия эвенков, с. 106; Б. Васильев. Основные черты этнографии орочей.
52. В. Богораз. Эйнштейн и религия. Применение принципа относительности к исследованию религиозных явлений. 1923, с. 26.
53. Ю. Аверкиева. О тотемизме у индейцев Северной Америки. - Труды института этнографии, т. 51, 1959, с. 260; Л. Леви-Брюль. Первобытное мышление, с. 61; A. Jensen. Mythos und Kult der Naturvolker, 1951, p. 181.
54. Spenser and Gillen. The Arunta, 1927.
55. См.: 3. Абрамова. Изображение человека в палеолитическом искусстве Евразии, с. 99.
56. Слово "тотем" взято из языка индейцев-алгоников и так же, как "табу" и "мана", стало употребляться по отношению к религии разных народов.
57. См.: А. Элькин. Коренное население Австралии. М., 1952, гл. VI.
58. Там же, с. 180; С. Токарев. Ранние формы религии, с. 62
59. Л. Леви-Брюль. Первобытное мышление, с. 168.
60. П. Гэсо. Священный лес. Магия и тайные обряды племени Тома, 1979, с. 165.
61. См.: С. Токарев. Ранние формы религии, с. 48.
62. Ю. Семенов. Возникновение человеческого общества, 1962, с. 359.
63. С. Токарев. Цит. соч., с. 65.
64. В. Вундт. Элементы психологии народов. Основные черты психологической истории человечества. СПб., 1913, с. 119.
65. Слово "анимизм" означает веру во всеобщую одушевленность (от "анима" - душа). См.: К. Тахтарев. Очерки по истории первобытной культуры. Л., 1924, с. 81; Ch. Dawson. Progress and Religion, p. 76.
66. В. Фольц. Римба. М.-Л., 1931, с. 100. "Австралиец, - говорит А. Элькин, - чувствует себя среди природы непринужденно, так как, включая все ее биологические виды и явления в свою общественную систему, он тем самым включает природу в единое родство и делает ее частью своей половины, рода или другой организации" (Л. Элькин. Коренное население Австралии, с. 189).
67. Э. Тэйлор. Первобытная культура, с. 266.
68. Л. Леви-Брюль. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937, с. 287. Эта характеристика остается верной при любом отношении к теории Леви-Брюля о "дологическом" характере мышления дикарей (которую он сам в конце жизни пересмотрел). См.: Лев Шестов. Миф и истина. - В его сб. "Умозрение и Откровение", Париж, 1964, с. 141.
69. Л. Леви-Брюль. Первобытное мышление, с. 42.
70. Э. Тэйлор. Первобытная культура, с. 384.
71. Л, Штернберг. Гиляки. - "Гиляки, орочи, гольды, негидальцы, айвы", 1933, с. 54.
72. Ф. Моуэт. Люди оленьего края. М., 1963, с. 171.
73. О формах погребений см.: В. Харузина. Этнография. М., 1909, с. 415 сл.; С. Токарев. Религия в истории народов мира, с. 36, 45, 106 и др.; "Религия наименее культурных племен", с. 283.
74. Вл. Соловьев. Первобытное язычество, его живые и мертвые остатки. Собр. соч., т. VI, с. 179.
75. Там же, с. 183.
76. А. Элькин. Коренное население Австралии, с. 175.
77. "Слово фетиш - португальское. Когда португальские купцы впервые осели со своими колониями на Западном побережье Африки, они называли этим словом предметы, имеющие священное или магическое значение" (В. Харузина. Цит. соч., с. 271).
78. W. Schmidt. Handbuch der vergleichenen Religionsgeschichte, 1930, S. 53.
79. В. Харузина. Цит. соч., с. 302.
80. А. Элькин. Коренное население Австралии, с. 169.
81. Л. Леви-Брюль. Цит. соч., с. 60.
82. С. Замятин. Раскопки у села Гагарина. - Сб. "Палеолит СССР", 1935, с. 62.
83. П. Гэсо. Цит. соч., с. 96.
84. С. Крашенинников. Описание земли Камчатки. СПб., 1785, т. II, ч. III, с. 164.
85. В. Харузина. Этнография, с. 285.
86. См.: Г. Кюн. Искусство первобытных народов. Л., 1933, с. 73.
87. Вл. Соловьев. Первобытное язычество, с. 231.
Глава третья
ДОИСТОРИЧЕСКИЕ МИСТИКИ
Все было ясно для первых людей,
тайны природы не были так скрыты
от них, как от нас.
Яков Беме
Всякая религия складывается из трех основных элементов: мировоззрения, жизненных нормативов и мистического чувства, которое находит внешнее выражение в культе. Первый элемент обращен к интеллекту человека, второй - к его волевым устремлениям, а третий - к его эмоциональной сфере и интуиции. Причем этот последний является основополагающим. Поэтому-то культ, в какую бы он форму ни облекался, играет в религии такую важную роль. "Внутреннее содержание культа, - пишет один французский психолог, - составляет непрерывное общение с Божеством с помощью осязательных средств; без культа можно знать о существовании Бога или богов, знать их приказания, но только посредством культа можно беседовать с Божеством"88.
Разумеется, под словом "культ" мы здесь должны понимать нечто очень широкое. Даже в тех религиях, где внешние их выражения сведены к минимуму, все же какой-то "культ" существует. Человеку свойственно связывать свои внутренние переживания с какими-то действиями, во что-то их "облекать". Отсюда и слово "обряд" (от "облечь", "обрядить"). В общении между собой люди никогда не могут избежать хотя бы самой простой формы обряда. Обряд помогает не только человеческим контактам, но и нашей устремленности к Высшему.
В этой главе мы рассмотрим доисторический культ в его главных формах, рассмотрим те пути, по которым душа наших далеких предков поднималась к невидимому миру.
Метафизическая катастрофа, которая оторвала человечество от полноты непосредственного созерцания Бога, привела к оскудению духовной интуиции. Поэтому, стремясь обрести утерянное, люди стали искать способы вернуться к прежнему состоянию. Одним из таких способов стало искусственное вызывание экстаза при помощи плясок, ритмичной музыки, массовых радений. Это была попытка как бы приступом овладеть крепостью духа.
В восторженном опьянении, которое вызывали коллективные ритуалы, люди кружились в такт ударам первобытных барабанов; все обыденное переставало существовать, казалось, что душа летит далеко и освобождается от гнетущих пут. По существу, это была попытка механическим путем обрести духовную свободу и могущество. Но в этой попытке, при всей ее надрывности, трогательна та сила неутомимой жажды высшего, которая не давала человеку погрязнуть в беспросветном, полуживотном состоянии. Пожалуй, и эпидемия исступленных танцев в наши дни тоже есть, пусть уродливое, отражение духовной неудовлетворенности и стремления вырваться за пределы обыденности.
