Людмила Плетт - Пробуждение начинается с меня
Со временем я научился наблюдать. Вы, наверное, уже тоже заметили, что в разных частях земли, в различных церквах и течениях, различным вещам придаётся главная роль. Так, например, американцы, проповедуя, всегда подчёркивают значимость веры. Главное - только веруй! Неважно, как при этом обстоит дело внутри! Лишь бы только верил!
Услышав такое, я подумал, что может быть это действительно тот секрет и тот ключ, который я давно ищу. Возможно, потому меня и постигали неудачи, что у меня слишком маленькая вера. Внутренне ободрившись, я решил сделать эксперимент, считая, что если не можешь решиться на что-то, то не можешь и получить. И вот уже на следующем собрании я говорил всем о вере, причём, в продолжении всей проповеди постоянно делал особое ударение на словах "только веруй". В самых красноречивых выражениях я убеждал слушающих, что главное, в чём мы нуждаемся, - это вера; нужно только верить и тогда можно будет горы переставлять!
И знаете, что после этого произошло?! В числе присутствующих на богослужении были люди, у которых в семье был слепой. Услышав от меня, что нужно только верить и тогда увидишь славу Божию, они очень обрадовались. Дождавшись конца проповеди, они быстро пошли домой, привели своего слепого отца и сказали мне: "Мы слышали сейчас, что если веришь, то всё может совершиться. Наш отец - слепой. Мог бы ты за него помолиться, чтобы он прозрел?"
"Ну и ну… - подумал я. - Интересно, во что мне это теперь обойдётся". Однако, не подавая вида, я спросил их: "Вы тоже верите?" - "Да, конечно!" "Хорошо, - сказал я. - Иисус спрашивал у всякого приходящего к Нему больного, верит ли он". (Этим самым я утешал себя, что не буду единственным виновником, если этот слепой не прозреет. Тогда, по крайней мере, и они будут виноваты).
Я попросил этих людей прийти для молитвы попозже, в обед; после чего постарался собрать всю мою веру в большую кучу, желая при этом, чтобы она была у меня подобно огромной горе. (К сожалению, я не думал тогда о словах Иисуса, который говорил, что если вера наша будет величиной с горчичное зерно, то этого будет достаточно, чтобы переставлять горы. Как жаль, что у нас, христиан, в этом вопросе всё происходит как раз наоборот - нам требуется вера величиной с гору, чтобы передвинуть горчичное зерно.)
И вот, в назначенное время они пришли. Хорошо подготовившись, я надеялся, что теперь у меня будет достаточно веры для подобной молитвы и у них - тоже. Возложив свои руки на голову слепого, я молился и верил. Закончив молитву, я поскорее открыл глаза и посмотрел на больного. Увы, он оставался слеп. Я качал головой, не в силах этого понять. Ведь я же всё-таки так сильно верил!.. Эти люди ушли от меня разочарованными, а я ещё долго продолжал стоять, повторяя: "Господь, я не понимаю этого! Нет, я действительно уже ничего не понимаю!"
После неудачного случая со слепым я сказал себе: "Довольно Эрло! Никогда в жизни ты больше не отважишься на такое! Не будь впредь таким глупым ослом! Наблюдай за собой и, когда проповедуешь, будь осторожным и предусмотрительным! Не забывай о том, что всегда должна быть оставлена возможность для отступления, чтобы не случилось с тобой ничего подобного тому, что было раньше". В результате проповеди мои стали обдуманными и рассудительными. Так прошли ещё 6 последующих лет моего евангельского служения.
Миссионирования проходили в большой палатке, где я проводил евангельские собрания два раза в день - утром и вечером. Приезжая в какое-то место, я оставался там обычно по 8 - 12 или даже 14 месяцев, в течение которых проповедовал Слово Божие. И всякий раз при этом мог наблюдать одну и ту же повторяющуюся картину. Сначала на собрания приходило приблизительно сто человек, потом двести, четыреста, шестьсот. Позднее число приходящих вновь начинало уменьшаться в обратном порядке, и к концу года продолжало приходить опять не более ста человек.
При евангелизациях сотни людей обращались к Господу. При этом было вполне обычным явлением, если после собрания двести человек выходили вперёд, заявляя тем самым о своём желании обратиться и принять Иисуса. Случалось даже, что вся многосотенная масса народа, всё собрание обращалось к Господу! Однако проходило несколько месяцев и от этого ничего не оставалось. Ничего! Всё возвращалось к старому. В течение одной евангелизации мы продавали сотни Библий, но от этого жизнь людей нисколько не менялась или изменялась очень мало.
В это время ко мне приходили другие проповедники и спрашивали о том, каким образом мне удаётся постоянно собирать на свои богослужения сотни людей. К сожалению, они видели только это и не понимали, что при всём том я чувствовал себя самым несчастным человеком на земле. Ведь я-то мог видеть, что происходит на самом деле, с чего я начинаю и чем кончаю. Что получалось! Мы стремимся к тому, чтобы евангелизировать весь мир, а на самом деле выходит наоборот - всё больше и больше распространяется безбожие. Я не способен был понять и объяснить это.
Кроме того, меня постоянно преследовала одна мысль, которая шла из глубины сердца и очень удручала меня. Обычно, проводя евангелизации, я старался ставить свою палатку в самом многолюдном месте, чтобы легче было собирать людей. При этом я всегда думал: "Эрло, в этом ты не похож на Иоанна Крестителя. Он проводил свои служения в пустыне, вдали от населённых пунктов, где вообще не было людей. Но, несмотря на это, почти весь Иерусалим приходил к нему. Причём не только Иерусалим, но и Иудея, Самария и даже близлежащие государства. Ты же, Эрло, сам идёшь к людям и при этом всё же испытываешь трудности, чтобы привлекать их к себе". "Иоанн, - мысленно обращаясь к нему, спрашивал я, - как это тебе удавалось? Что было твоим секретом?.." Однако этого, к сожалению, я не знал.
"Может быть, - рассуждал я, - всё заключалось в том, что Иоанн был сильной личностью, способной привлекать к себе людей? Или, может быть, он умел употреблять какие-то особенно сильные выражения в своей речи?" Я снова и снова перечитывал его проповеди и только удивлялся. Сомневаюсь, что когда-либо был ещё такой проповедник, который бы решился проповедовать так, как это делал Иоанн. "Иоанн! - изумлённо говорил я про себя. - Если бы ты стал проповедовать так в наши дни, то твоя голова была бы отсечена ещё быстрее, чем в твои времена!"
Мне самому никогда не приходилось встречать, и никто другой мне не рассказывал о проповеднике, который бы осмеливался говорить так, как это делал Иоанн. "Порождения ехиднины! - обращался он к народу, приходившему креститься от него, к тем, кто желал обратиться к Богу. - Порождения ехиднины, кто внушил вам бежать от грядущего гнева Божьего! Сотворите же достойный плод покаяния!"
(Ев. от Матф. 3:7-8). Сегодня же люди приходят на богослужения, с улыбочкой принимают Иисуса как своего личного Спасителя, уходят назад и продолжают жить дальше. С очень немногим из своей прежней жизни они порывают, и часто, спустя уже несколько месяцев, повторяется старая история.
Так что же всё-таки могло быть Иоанновым секретом?! Ведь не акриды же и не дикий мёд, которые служили ему пищей, были причиной действующей в нём силы! Он носил кожаный пояс и одежду из верблюжьего волоса, однако это также не могло играть решающей роли! Может он творил чудеса? Но что тогда было чудом у него?! Мы не читаем ни о каких чудесах и телесных исцелениях, совершённых им. Слепые не прозревали, хромые не ходили. Так что же это было?! Что?!.. - Этот человек проповедовал о Грехах. Да, но ведь это не очень-то популярно и особенно в наши дни.
Однажды один проповедник спросил меня: "Скажи, Эрло, о чём проповедуешь ты? Если я, например, во время богослужения заговорю о грехах, называя их своими именами, то мои слушатели сразу же чувствуют себя неуютно и начинают ёрзать на своих стульях. Может я уже совсем глупец, что пытаюсь говорить о грехах?"
Но, дорогие друзья, разве не для того и пришёл Иисус, чтобы обличить нас в наших грехах? Ведь потому Он и назван был Иисусом, то есть Спасителем, что должен был указать своему народу на его грехи и на его беззакония! И именно это-то и делал Иоанн Креститель, который был послан для того, чтобы приготовить путь Господу. Он прямо и бескомпромиссно говорил о грехах, призывая к покаянию и очищению. Только почему же в те времена люди тянулись к такой проповеди, а теперь избегают? Это было для меня загадкой, которую я не мог решить. "Господи, - просил я, - даруй и мне эту способность, которую имел Иоанн!" Однако, несмотря на мои молитвы, в следующую евангелизацию повторялось то же самое - приходили сотни, продавалось множество Библий, но к концу оставалось незначительное число тех, кто хотел следовать за Господом.
И вот однажды, когда я был занят этими мыслями, мне вспомнилась вдруг одна история из пережитого когда-то мною. В 1966 году я находился на юго-западе Африки - в Намибии. Это очень засушливая страна. В ней нет золота, но жители Намибии говорят, что это для них не столь важно, потому что если бы у них была вода, то она была бы для них ценнее золота.
