Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги неканонические
15. «…Они почитают богами всех идолов языческих…» Многие древние религии признавали за богов и божества других религий и народов и когда покоряли их, то богов побежденных включали в свой пантеон. На это, вероятно, указывают приведенные слова. Следующее далее описание идолов напоминает CXXXIV Пс, 16–17 ст. [498]
16. Хотя человек сделал их, и заимствовавший дух образовал их, но никакой человек не может образовать бога, как он сам.
17. Будучи смертным, он делает нечестивыми руками мертвое, поэтому он превосходнее божеств своих, ибо он жил, а те — никогда.
16–17. Выражение «заимствовавший дух» объясняется из сопоставления с 8 и 11 ст. Дух человека представляется как бы полученным от Бога взаймы. «…никакой человек не может образовать бога, как он сам». Слова «как он сам» относят иногда к существительному «бог» и объясняют данное место таким образом: никакой созданный человеком образ божества не будет ему подобен, ибо никакая чувственная форма не выразит его сверхчувственного духовного бытия. Такое объяснение разрывает всякую связь 16-го ст. с последующими. По связи речи выражение «как он сам» следует отнести к существительному «человек» и мысль будет такая: идол как произведение человека, менее совершенен, чем он сам. Созданный Богом человек «превосходнее божеств (т. е. идолов) своих, ибо он жил, а те — никогда».
18. Притом они почитают животных самых отвратительных, которые по бессмыслию сравнительно хуже всех.
19. Они даже некрасивы по виду, как другиее животные, чтобы могли привлекать к себе, но лишены и одобрения Божия и благословения Его.
18–19. В двух последних стихах писатель говорит о неразумии почитания животных у египтян (см XI:15, XII:24) и этим делает переход к отделу с XVI–XIX гл., в котором он снова возвращается к прерванному в XII гл. сравнению противоположной судьбы египтян и израильтян во время выхода последних.
В вину почитателям животных писатель ставит самый выбор их: почитают животных, которые бессмысленнее других, и, вдобавок, некрасивы. Видимо, они лишены одобрения Божия и благословения Его. Значит, у этой формы идолопоклонства нет и того извинения, что люди преклоняются перед проявлением разума и красоты.
Главы XVI–XIX
Сопоставление событий из истории египтян и еврейского народа во время освобождения его из рабства.
В этом последнем отделе книги Премудрости Соломона писатель возвращается к той же теме, какая раскрывалась им в X:15–XI:1–17 ст. и которая была прервана рассуждением о Божией любви (XI:18–XII) и о происхождении и неразумности идолопоклонства (XIII–XV). Выясняя противоположную участь покровительствуемых премудростью Божией евреев и отверженных египтян он делает пять сопоставлений событий периода выхода евреев из Египта. Сопоставления эти сделаны весьма искусно, в описании событий немало новых, сравнительно с книгой Исход, подробностей и объяснений, а самые описания нередко весьма художественны (напр., XVII гл.).
Глава XVI
1–14. Наказание египтян через животных и облагодетельствование через них евреев. 15–29. Второе сопоставление: наказание египтян грозными стихийными явлениями и благодетельное действие их на евреев.
Начальные 14 стихов XVI гл. содержат первую параллель между противоположной участью египтян и израильтян, именно в отношении наказания одних и облагодетельствования других через животных. Израильтяне утоляли свой голод посылаемыми им животными, у египтян же, напротив, вид посланных во 2-й казни животных вызывал отвращение к пище (1–4 ст.). Если же израильтяне наказывались через животных, то, в противоположность египтянам, на короткое время и притом с тою целью, чтобы быстро следующее за наказанием спасение напомнило им о милости Божией (5–14 ст.).
1. Посему они достойно были наказаны чрез подобных животных и терзаемы множеством чудовищ.
1. См. замечание к XI:16 ст. Первый стих тесно связан с двумя последними стихами XV гл. Нелепое до крайности почитание отвратительных животных было причиной того, почему египтяне «достойно были наказаны чрез подобных животных».
2. Вместо такого наказания Ты благодетельствовал народу Твоему: в удовлетворение прихоти их Ты приготовил им в насыщение необычайную пищу — перепелов,
2. Ср. XIX:11–12; Исх XVI:13 [499]; Чис XI:31 [500]; Пс CIV:40 [501]. Переходя к судьбе израильского народа, писатель наказанию египтян через животных противопоставляет облагодетельствование евреев посланием им в пищу перепелов. Это было сделано «в удовлетворение прихоти их», т. е. когда евреи настоящего голода еще не чувствовали, а прося мяса, как замечает писатель в другом месте, «увлеклись пожеланием» (XIX:11). Эта черта здесь отмечается писателем для противопоставления голоду египтян 3-го стиха.
3. дабы те, мучимые голодом, по отвратительному виду насланных гадов, отказывали и необходимому позыву на пищу, а эти, кратковременно потерпев недостаток, вкусили необычайной пищи.
3. Писатель разумеет наказание египтян отвратительными жабами, появившимися в таком количестве, что они залезали всюду: в дома, в печи, в квашни (Исх VIII:3 [502]) и возбуждали брезгливость к пище, к которой прикасались. Поэтому-то «мучимые голодом» египтяне «отказывали и необходимому позыву на пищу». Таким образом, израильтянам животные посылались для удовлетворения их «прихоти», а египтянам животные мешали удовлетворить и естественному чувству голода. Как видно из этого примера, писатель с большим искусством устанавливает параллель между различными событиями из древней истории еврейского народа. Начало 3-й ст. «дабы ты» непосредственно связано с 1-м стихом, а не со вторым.
4. Ибо тех притеснителей должен был постигнуть неотвратимый недостаток, а этим только нужно было показать, как мучились враги их.
4. См. XI:9–11 ст. Мера наказания для израильтян и египтян неодинаковая. Первых постигает «неотвратимый недостаток», полная невозможность удовлетворить свой голод, полная мера наказания, а израильтяне наказываются только для того, чтобы знать, «как мучились враги их». В самом их страдании есть доля приятного, сознание, что так же, но еще в большей степени, страдали их исторические враги.
5. И тогда, как постигла их ужасная ярость зверей и они были истребляемы угрызениями коварных змиев, гнев Твой не продолжился до конца.
5. Писатель переходит к другому событию наказанию израильтян укушением ядовитых змей (Чис XXI, с 6 ст. [503]) и отмечает прежде всего то, что и здесь «гнев Божий не продолжился до конца».
6. Но они были смущены на краткое время для вразумления, получив знамение спасения на воспоминание о заповеди закона Твоего,
7. ибо обращавшийся исцелялся не тем, на что взирал, но Тобою, Спасителем всех.
6–7. Эти стихи передают рассказ Моисея о медном змие (Чис XXI:6–9 [503]), который был вознесен на дерево с тем, чтобы укушенные змиями, взирая на него, получали исцеление. Этот змий был для евреев «знамением спасения», известного рода символом, но не сам непосредственно давал исцеление: «ибо обращавшийся исцелялся не тем, на что взирал, но Тобою, Спасителем всех». Значение змия, как символа, заключалось в том, что он наводил на «воспоминание о заповеди закона Твоего». Нет основания думать, что змий напоминал о какой-нибудь определенной заповеди закона, нарушенной евреями. Далее это выражение заменяется более общим: «в напоминание слов Твоих» (11 ст.). Медный змий вообще должен был напоминать евреям о милости Божией, спасающей кающихся грешников, и об их долге повиновения Богу.
8. И этим Ты показал врагам нашим, что Ты — избавляющий от всякого зла:
9. ибо их убивали уязвления саранчи и мух, и не нашлось врачевства для души их, потому что они достойны были мучения от сих.
10. А сынов Твоих не одолели и зубы ядовитых змиев, ибо милость Твоя пришла на помощь и исцелила их.
8–10. Событию исцеления евреев от укусов ядовитых змий писатель противопоставляет «казни» египтян от мух и саранчи. Эта, по-видимому, ничтожная опасность приводила их к гибели (9 ст.), тогда как милость Божия спасала еврейский народ и в несравненно больших опасностях (10 ст.). Это сопоставление было поучительно и для самих египтян: «этим Ты показал врагам нашим, что Ты — избавляющий от всякого зла». Здесь, как и в XI:14, писатель или предполагает, что события странствования евреев по пустыне становились известными в Египте, или говорит вообще об уроке истории для потомков.
