Хосе Антонио Пагола - Иисус. Человек, ставший богом
Поступок Иисуса радикален и всеобъемлющ. Он оглашает обвинительный приговор Бога, относящийся не к зданию, а к экономической, политической и религиозной системам, которые не могут быть восприняты Богом. В «доме Бога» аккумулируется богатство; в деревнях среди Его детей растет бедность и долги. Храм не служит Завету. Там никто не защищает бедных и не заботится о благе и чести самых обездоленных. Повторяется то же самое, что осуждал в свое время Иеремия: Храм превратился в «вертеп разбойников». «Вертеп» не место, где совершаются преступления; это убежище для разбойников и воров после того, как они его совершили. Это и происходит в Иерусалиме: преступления совершаются не в самом Храме, а вне его; Храм — укрытие для воров и место, где они прячут и копят свою добычу73. Рано или поздно столкновение этой системы с Царством Божьим должно было произойти. Поступок Иисуса — это не реальное и ощутимое, а символическое и пророческое «разрушение», возвещающее, однако, о скором прекращении такого порядка вещей74. Бог бедных и отверженных не царствует и не будет царствовать в этом храме: Он никогда не узаконит эту систему. С приходом Царства Божьего Храм потеряет смысл своего существования.
Поведение Иисуса зашло слишком далеко. Охрана Храма и солдаты из Антониевой крепости знают, что нужно делать. Необходимо выждать, пока город не успокоится, а воодушевление паломников не утихомирится. Произошедшее волнует не только храмовых священников, но вызывает беспокойство и римских властей. Храм — всегда место конфликтов; поэтому за ним следят особенно пристально. Любой инцидент на его территории пробуждает подозрения: кто ставит под угрозу власть первосвященника, преданного слуги Рима, тот угрожает миру. Одно совершенно точно: если Иисус не прекратит свою деятельность и не откажется от подрывающих систему поступков, ему придется исчезнуть. Нецелесообразно проводить его публичное задержание, когда он окружен своими последователями и сторонниками. Подходящий способ его ареста непременно отыщется.
Незабываемое прощание
Иисус знает, что дни его сочтены. Однако он не собирается прятаться или убегать. Вместо этого он устраивает особый прощальный ужин со своими самыми близкими друзьями и подругами. Это очень серьезный и тонкий момент для него и его учеников: Иисус хочет прожить его во всей полноте. Это обдуманное решение. Сознавая неизбежность своей смерти, он жаждет поделиться со своими близкими полным доверием Отцу даже в такой час. Он хочет подготовить их к столь тяжелому удару; его распятие не должно утопить их в горе или отчаянии. Они должны все вместе поделиться возникающими у них вопросами: что станет с Царством Божьим без Иисуса? Что должны делать его последователи? Где впредь они будут подпитывать свою надежду на пришествие Царства? Похоже, речь идет не о пасхальном ужине. Некоторые источники, действительно, указывают на то, что Иисус хотел отпраздновать со своими учениками пасхальный ужин, или Седер, во время которого иудеи вспоминают свое освобождение из египетского рабства. Однако в описании застолья нет ни единого намека на празднование Пасхи, ничего не говорится о пасхальном ягненке или горьких травах, традиционно употребляемых в пищу в эту ночь, не вспоминают и об исходе из Египта, как это следовало делать согласно предписаниям. К тому же немыслимо, чтобы в ночь, когда все семьи отмечают самый главный праздник иудейского календаря, первосвященники и их помощники оставили бы все и занялись арестом Иисуса, организовали бы ночное собрание с целью согласовать самые тяжелые обвинения в его адрес. Более правдоподобной представляется информация из другого источника, согласно которой ужин с Иисусом происходил до праздника Пасхи, то есть нам сообщается, что Иисус был распят 14 нисана, накануне Пасхи. Таким образом, невозможно определить до конца пасхальный характер Тайной вечери75. Вполне вероятно, Иисус пришел в Иерусалим, чтобы отпраздновать там Пасху со своими учениками, но он не смог реализовать свое желание, поскольку был задержан и казнен раньше, чем наступила эта ночь. Но несмотря ни на что, у него хватило времени, чтобы провести прощальный ужин.
В любом случае, этот ужин был не обычным, а торжественным, последним из всех тех, которые они устраивали в селениях Галилеи. Они пили вино, что делалось лишь по особому поводу; для более умиротворенной и спокойной трапезы они ели полулежа, а не сидя, как в другие дни. Возможно, это и не Пасхальный ужин, но общая атмосфера пропитана праздничным настроением. Паломники совершают последние приготовления: они обзаводятся пресными лепешками и покупают пасхального ягненка. Все ищут себе места в гостиницах, во дворах или террасах домов. Иисус и его ученики также ищут спокойное место76. Этим вечером Иисус не идет в Вифанию, как в предыдущие дни. Он остается в Иерусалиме. Он хочет проститься со всеми именно в святом городе. В рассказах говорится, что он провел ужин с Двенадцатью, однако мы не должны исключать присутствия других учеников и учениц, шедших вместе с ним в паломничество. Было бы странно, если бы вопреки своей привычке делить стол с совершенно разными людьми, в том числе и с грешниками, Иисус вдруг стал бы очень избирателен и резко ограничил свое окружение. Можем ли мы узнать, как в действительности проходил этот ужин?77
В Галилее для Иисуса принятие пищи символизировало предвкушение финального пира в Царстве Божьем. Всем было известно об этих трапезах, вдохновленных верой Иисуса в окончательное Царство Отца. Это была одна из характерных его черт, когда он обходил галилейские деревни78. То же самое происходит и сейчас, и на своем последнем ужине он думает о финальном пире в Царстве. Два переживания овладевают Иисусом. Первое — уверенность в неминуемой смерти; ее нельзя избежать: в последний раз он разделяет трапезу со своими близкими; все это знают: не нужно строить иллюзий. Но в то же время он ощущает непоколебимую веру в наступление Царства Божьего, которому он посвятил всю свою жизнь. Он говорит прямо: «Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием»79. Смерть близка. Иерусалим не желает ответить на его призыв. Его служение пророка и носителя Царства Божьего будет насильственно прервано, но его казнь не воспрепятствует приходу Царства, о котором он всем проповедовал.
Иисус поддерживает неизменной свою веру в спасительное пришествие Бога. Он уверен в действенности своего послания. Его смерть не должна разрушить ничьи надежды. Бог не останется в прошлом. Однажды Иисус сядет за стол и с чашей в руках будет праздновать вечный пир у Бога с Его сыновьями и дочерями. Они будут пить «новое» вино и вместе разделят финальный праздник Отца. Символ этого — нынешний ужин.
Движимый подобным убеждением, Иисус воодушевляет за ужином своих учеников и вселяет в них надежду. Начиная ужин, он следует иудейской традиции: он встает, берет в руки хлеб и от имени всех воздает благословение Богу, на которое все отвечают «аминь». Затем он разламывает хлеб и дает каждому по куску. Всем знаком этот жест. Вероятно, они не раз видели, как Иисус делал нечто подобное. Они знают о значении этого ритуала, предваряющего трапезу: раздавая им хлеб, Иисус дарит им благословение Божье. Какое сильное впечатление производило это действо, когда он давал его грешникам, сборщикам податей и проституткам! Получая этот хлеб, все ощущали единение друг с другом и с Богом80. Однако в тот вечер Иисус добавляет к знакомому ритуалу несколько слов, придающих новый и необыкновенный смысл его действию. Во время того, как он раздает ученикам хлеб, он говорит им: «Сие есть Тело Мое. Этот хлеб — Я. Воспринимайте эти куски как Меня, отдающегося до конца, чтобы снизошло на вас благословение Царства Божия»81. Что почувствовали эти люди, когда впервые услышали такие слова Иисуса?
Еще больше их удивили его действия после ужина. Всем был знаком привычный ритуал по завершении трапезы. К концу еды человек, который возглавлял стол, продолжая сидеть на своем месте, брал в правую руку чашу с вином и, держа ее на высоте пяди от стола, произносил над ней молитву благодарения за пищу, на что все отвечали «аминь». Затем он выпивал свое вино, что служило для остальных знаком, чтобы каждый пил свое. Однако на сей раз Иисус изменяет традицию и предлагает всем ученикам и ученицам пить из одной-единственной чаши: из его чаши! Все делят эту «чашу спасения», благословленную Иисусом82. В этой чаше, предложенной всем и передаваемой от одного к другому, Иисус видит нечто «новое» и необычайное, что и стремится выразить: «Сия чаша есть Новый Завет в Моей крови. Моя смерть откроет новое будущее для вас и для всех»83. Иисус думает не только о самых близких своих учениках. В этот решающий и поворотный момент его взгляд становится вселенским: Новый Завет, Царство Божье — для многих, «для всех»84.
