Сократ Схоластик - Церковная история
ГЛАВА 46
О смерти новацианского епископа Павла и о рукоположенном после него Маркиане
Вскоре после перенесения тела Иоаннова, именно в то же консульство, двадцать первого числа месяца июля скончался и епископ новацианской церкви Павел. В день своего погребения он все многоразличные секты соединил некоторым образом в одну церковь, ибо все они сопровождали тело его с псалмопением до самой могилы, равно как и при жизни был он всеми любим за правоту свою. Так как перед кончиной Павел {306} сделал нечто достойное памяти, то рассказ об этом, для пользы читателей, я нахожу нужным прибавить к своей истории. Что никогда не отступая от обычаев подвижнической жизни, он хранил их даже в болезни и не переставал ревностно совершать молитвы, о том я умолчу, боясь, как бы рассмотрение сего обстоятельства, не помрачило достопамятного, как я сказал, и весьма полезного его поступка. Какой же это поступок, сейчас скажу. Приближаясь к смерти, он созвал всех священников подвластных себе Церквей и сказал им: "позаботьтесь назначить кого-либо епископом, пока я дышу, чтобы после в ваших Церквах не произошло смятения". Но они начали просить его, чтобы он не предоставлял им права решить это дело, ибо каждый из нас, говорили они, имеет свой образ мыслей, и мы никогда не наречем одного и того же, а потому к тебе обращаемся, - назначь сам, кого хочешь. Так дайте же мне, сказал Павел, письменное обещание, что изберете именно того, кого я сам назначу. Как скоро пресвитеры сделали это и подписались, он поднялся на постели и тайно от присутствующих написал имя Маркиана, который был в сане пресвитерском и учился у него подвижнической жизни, а теперь находился в отсутствии. Потом сам приложил печать на бумаге и, приказав сверх того запечатать ее старшим из пресвитеров, отдал эту бумагу Марку, который был новацианским епископом в Скифии, а тогда находился в городе, и сказал ему следующее: "Если Бог благоволит, чтобы я оставался еще в этой жизни, ты возвратишь мне этот залог в сохранности, а когда Ему угодно переселить меня в другую жизнь, ты здесь найдешь, кого назначаю я после себя епископом". Сказав это, он скончался. На третий день после кончины Павла, пресвитеры, в присутствии многочисленного народа, открыли эту бумагу и, нашедши в ней имя Маркиана, все провозгласили его достойным и, нисколько не медля, послали взять его. Посланные, употребив невинную хитрость, взяли Маркиана в Тивериополисе фригийском и, рукоположив, в двадцать первый день того же месяца возвели его на престол. Но довольно об этом.
ГЛАВА 47
О том, что супругу свою, Евдокию, царь Феодосий послал в Иерусалим
Между тем царь Феодосий за полученные благодеяния исполнил данные Богу благодарственные обеты и сделал это, почтив Христа отличными дарами. А супругу свою Евдокию, послал он в Иерусалим 76, так как и она дала такой обет, если увидит дочь свою в супружестве. Евдокия на пути туда и отту-{307}да почтила различными дарами церкви - и около Иерусалима, и все, находящиеся в городах восточных 77.
ГЛАВА 48
О епископе Кесарии каппадокийской, Фалассии
А епископ Прокл в то же самое время, то есть в семнадцатое консульство царя, решился на удивительное дело, какого не делал ни один из прежних епископов. Именно, когда епископ Кесарии каппадокийской Фирм скончался, кесарийцы пришли просить себе епископа. И между тем как Прокл думал, кого бы рукоположить на епископство, случилось, что в один субботний день пришли в церковь повидаться с ним все члены сената. В числе их был и Фалассий, имевший власть префекта над народами и городами в империи. И на него-то, несмотря на тогдашнюю молву, будто царь хочет поручить ему управление восточными областями, Прокл возложил руку и, вместо префекта, сделал его кесарийским епископом. Вот как успешно шли тогда дела церковные. Здесь я оканчиваю свою историю и молю Бога, чтобы все церкви, города и народы жили в мире, ибо когда воцарится мир, желающие писать историю не будут иметь предмета. Ведь и я, в этих семи книгах исполнив твое поручение, святой человек Божий Феодор, не нашел бы предметов для повествования, если бы люди, любящие смуты, предпочли им жизнь мирную. Эта седьмая книга обнимает время тридцати двух лет, а вся история, состоящая из семи книг, обозревает события в продолжение ста сорока лет, начиная с первого года двести семьдесят первой олимпиады, когда Константин объявлен был царем, и оканчивая свое дело вторым годом триста пятой олимпиады, когда наступило семнадцатое консульство Феодосия 78. {308}
ПРИЛОЖЕНИЯ
Кривушин И. В.
СОКРАТ СХОЛАСТИК И ЕГО "ЦЕРКОВНАЯ
ИСТОРИЯ"
Жанр церковной истории был создан Евсевием Кесарийским на рубеже III и IV вв. Рождение нового жанра стало величайшим открытием в европейской исторической мысли. Оно положило начало всей средневековой историографии. Евсевий предложил новые темы и новые методы исследования, которые позволили церкви осознать свое прошлое как продолжение истории Христа в рамках направляемого Богом универсально-исторического движения. Христианство, всегда стремившееся быть особой теолого-исторической системой, нашло, наконец, литературную сферу, где это стремление могло реализоваться наиболее полно. Естественно, поэтому, что труд Евсевия оказался исходным пунктом длительной и влиятельной интеллектуальной традиции. Последующие века дали целую плеяду церковных историков - Руфина Аквилейского, Сократа Схоластика, Эрмия Созомена, Феодорита Киррского, Сульпиция Севера, Феодора Анагноста и других.
Сократ, по прозвищу Схоластик, был первым, кто продолжил дело Евсевия на греческой почве. О его жизни мы можем судить лишь по отрывочным сведениям, содержащимся в его собственном историческом сочинении. Годы рождения и смерти Сократа точно не установлены. Предполагают, что он родился около 380 г., то есть в самом начале царствования Феодосия Великого (379-395 гг.). Ученые обосновывают эту приблизительную дату тем, что учителя, обучавшие юного Сократа, - Элладий и Аммоний - стали давать ему уроки сразу же после их бегства из Александрии, где они участвовали в знаменитом языческом мятеже 90-х гг. IV в. (Церковная история, V.16) 1. Однако, эта посылка представляется довольно хрупкой, ибо нет точных сведений, в какие именно годы существовала в Константинополе школа этих языческих грамматиков. Следовательно, речь может идти только о весьма условном времени - последней четверти IV в. Неизвестным остается и год смерти Сократа. Единственное, что можно ска-{311}зать, так это то, что он умер после 439 г., года, на котором останавливается его "Церковная история".
Сократ родился и провел если не всю жизнь, то значительную ее часть в Константинополе (V.24). По-видимому, он принадлежал к состоятельному сословию, поскольку имел возможность получить прекрасное образование. Он изучал грамматику, риторику, библейскую экзегезу, отлично знал латинских авторов. Имена его преподавателей нам неизвестны, за исключением Элладия и Аммония. Похвалы, которые автор "Церковной истории" расточает софисту Троилу (VII.1), и свидетельство о его беседах с арианским теологом Тимофеем (VII.6) не являются достаточным основанием для того, чтобы внести их в список сократовских учителей.
Что касается социального статуса Сократа, то здесь из-за крайней скудости информации мы вступаем в область предположений. Полагают, что он не был священником, мотивируя это тем, что его либерализм в догматических вопросах не был совместим с духовным саном 2. Однако эта мотивировка игнорирует религиозную ситуацию на Востоке в первой половине V в., когда официальная доктрина еще не была жестко регламентирована и христианская церковь находилась в состоянии идеологического брожения. Утверждают, что Сократ не мог быть и чиновником, человеком, зависимым от императорского двора, ссылаясь на отсутствие у него панегирического тона (столь раздражающего у Созомена) при описании Феодосия Младшего 3. Однако, забывают при этом о явной симпатии, которую историк выказывает существующему порядку вещей. Приписываемый Сократу титул "Схоластик" дает многим издателям и ученым повод видеть в нем "адвоката" 4. Однако весьма информированный Фотий демонстративно опускает это прозвище, одновременно наделяя им двух других церковных авторов - Созомена и Евагрия (Библиотека, XXVIII). Прекрасное знание Сократом латыни, обязательной в юридической практике, также фигурирует как одно из доказательств его связи с юриспруденцией 5. Но этот "филологический аргумент" довольно шаток: высокообразованный писатель, к тому же заинтересованный в привлечении латинских {312} источников, мог, и не будучи юристом, владеть языком древних римлян.
Конечно, недостаток биографических сведений о Сократе Схоластике лишает нас возможности объяснить выбор тех или иных тем и особенности интерпретации тех или иных фактов обстоятельствами его жизни. Но, с другой стороны, это делает нас менее предвзятыми, ибо мы остаемся наедине с творением Сократа, и такая встреча, которой не мешают никакие априорные суждения, дает нам неизмеримо больше, чем самые подробные биографические справки, а именно сущностное представление о христианском мыслителе и человеке.
