Tom Welchel - Азуза Стрит: Они рассказали мне свои истории
Сестра Карни – это то, что я называю наследством Азуза. Она подтверждает могущественные дела Божьи и Присутствие Его Славы. Она была там не только как свидетель, но и как непосредственный участник этой изумительной работы Божьей. Её восхищение и энтузиазм, когда она делилась этими историями со мной каждый месяц, позволили мне пережить Азузу её глазами. Воистину, подобно апостолу Иоанну, она поделился со мной тем, что слышала, что видела своими очами, что рассматривала и что осязали её руки и что она пережила в своём сердце от самого начала.
Дом на Bonnie Brae
Современный Закхей
Брат Андерсон
на Азузе с 15 лет
Склад на Азуза Стрит заполнялся очень быстро в ожидании увидеть и услышать брата Сеймура, как он говорил Слово Божье. Толпы росли. Начиная с верных сторонников до сотен, которые теперь собирались каждый день, чтобы видеть и переживать чудеса Азузы и помазание брата Сеймура.
Среди приходивших был пятнадцатилетний подросток, именуемый брат Андерсон, который верно приходил на Пробуждение Азуза Стрит. Он был один из первых принявших крещение Святым Духом на Азузе и являлся частью этой могущественной работы Божьей. Он был невысокого роста и когда набиралась толпа, ему было трудно увидеть, что происходит в здании, когда случались чудеса через многих его друзей подростков.
Видеть, как брат Андерсон стоит поверх лавочек, было обычным делом. Подобно Закхею, который взобрался на дерево, чтобы лучше увидеть Иисуса, Андерсон хотел достичь лучшего места, откуда бы он мог видеть чудеса и действия Божьи.
Я познакомился с братом Андерсеном в Фасги, где мы стали большими друзьями. Где бы я не встречал его, в церкви или в его доме, брат Андерсон подходил ко мне говоря, «Ну, братишка Томми! Я так рад видеть тебя» И я всегда был рад видеть его!
Брат Андерсон был среднего телосложения и его глаза сияли. У него черные с сединой волосы. Вы бы смогли разглядеть его за две мили из‑за его прыгающей походки. Возможно его самой запоминающейся характеристикой было то, что он всегда имел красивую улыбку на лице и всегда был живой и счастливый. За все годы, что я знал его, он никогда не хмурился.
У меня была привилегия приходить в дом брату Андерсону раз в месяц вечером во вторник. Я ещё не доходил полквартала, как он выходил встречать меня из дома. Не как у женщин, у брата Андерсона не было домашней выпечки, но меня всегда поджидали прохладное молоко и булочки, купленные в магазине. Я всё ещё помню, как он одевался. На нём была простая куртка, с застёгнутыми пуговицами, кроме верхней. Он был тапочках и в обычных брюках, чаще на ремне, чем на подтяжках. Из уважения я сидел у его ног на деревянном полу, когда он устраивался в своём кресле. Возможно «устраивался» будет не совсем то, чтобы полностью описать это приключение. На самом деле он не сидел в кресле; он садился на самый край. Когда он начинал рассказывать свои истории, он поднимал свои руки вверх, прыгал на кресле и громко рассказывал о разных чудесах, которые он видел или был их участником на Азузе.
Образ брата Андерсона и его дома жив в моей памяти. Здесь он пожилой человек, живущий в небогатой квартире, с небольшим количеством мебели. Одна картина весела на стене и это была фотография, на которой Джона Дж. Лейк и брат Андерсон стоят бок о бок – фото, сделанное шестьдесят лет назад. Хотя у него было не много вещей, этот человек был богат своими бесценными воспоминаниями и переживаниями, которые невозможно купить.
«Расскажи мне опять об Азузе». Я начинал разговор и брат Андерсон пересаживался на край своего кресла и начинал скакать на нём, рассказывая свои истории.
Много раз он начинал со своего личного переживания. Хотя он был рождён свыше до посещения Азузы, там он получил дар говорения на иных языках, вскоре после того как началось пробуждение. Он помнит, когда начал говорить на языках, он делал это так громко, как если бы кто повернул его громкоговоритель на полную. Пока он возглашал на языках, к его изумлению и шоку кто‑то истолковывал, что он говорил. Вспоминая это переживание, он описывает его как пребывание на небесах. Он очень хотел увидеть другое пробуждение подобное Азузе.
Путь от языков к исцелению был естественным прогрессом. Мне всегда хотелось узнать о чудесах, частью которых были святые Азузы. Брат Андерсон рассказал мне, что многие слепые и глухие были исцелены и что он был частью многих из этих исцелений. Кто‑то был пожилым, кто‑то в среднем возрасте и некоторые были совсем молоды – подростки как он. Если он не был частью происходящего чуда, он обычно стоял на скамье, наблюдая происходящее.
Он рассказал мне, что ему было пятнадцать лет и он побывал на Азузе десять раз, когда Бог впервые использовал его исцелении. Парень, не намного старше брата Андерсона, имел косолапость и когда он вошел на собрание, он попытался скрыть своё уродство. Он объяснил брату Андерсону, что не хотел, чтобы люди жалели его.
Брат Андерсон спросил этого парня, «Ты знаешь о Славе Шекина? Здесь чудеса Божьи. Тебе не нужно напрягаться, чтобы получить их». Потом он объяснил, что Иисус до смерти на Голгофе получил 39 ударов и они были для его исцеления.
Парень ответил, «Но они были для болезней; а у меня просто вывернуты ступни».
Брат Андерсон ответил, «Бог исцелит это! Тебе нужно увидеть чудеса здесь».
В конце концов этот молодой человек поверил, что чудо возможно и брат Андерсон начал молиться за него. К их всеобщему изумлению, вскоре после молитвы ступни не просто затрещали, но начали медленно выпрямляться наружу. Через какие‑то минуты парнишка уже прыгал, бегал и кричал. Ступни были деформированы с самого рождения и деформация ухудшалось с возрастом. И вот, за несколько минут ступни были исцелены и полноценно сформированы.
Брат Андерсон был прямо возле того парня, когда он танцевал и кричал. Это был первый случай, когда Бог использовал брата Андерсона в совершении чудесного исцеления через веру и молитву, но это был не последний случай.
Брат Андерсон помнит, как молился за пожилую женщину с большим наростом на запястье. Она не знала, что это было, но оно причиняло боль. Когда он спросил её об этой боли, она сказала, что едва может работать. Она спрятала свою руку. Брат Андерсон сказал ей, что не надо так делать, потому что Иисус исцелит её. Он протянул руку и легонько коснулся нароста и сказал, «Во имя Иисуса, будь исцелена». Через несколько секунд нарост исчез. Тот час же она вошла в такой восторг, что стала танцевать прямо там, а брат Андерсон был её партнёром.
Я был захвачен его историями. Я спросил его о самом большом или самом необычном исцелении или чуде, которое он видел и он рассказал мне о чуде, которое привело его в полный восторг. Девушка по имени Диана, может быть подросток или около двадцати лет, с двумя детишками, пришла на собрание. Рукой она поддерживала огромный нарост или опухоль с половину баскетбольного меча на голове. Она выглядела очень несчастной.
Прежде чем она успела занять место, люди, включая брата Андерсона, окружили её. Андерсон сказал ей, что Бог сделает чудо для неё. Она махнула головой и моргнула глазами, не промолвив и слова. Она пришла за чудом и всё, что она могла сделать, это кивнуть головой «да».
Когда люди стали возлагать руки на неё, эта опухоль или нарост начала уменьшаться. Женщина была поражена, стоя там с открытым ртом и наконец возопила, «Я исцелена!»
По Благодати Божьей я встретился с сестрой Дианой, когда я был в Фасги в шестидесятых. Она не была какой‑то толстой и маленькой женщиной. Она была под метр восемьдесят, с широким лицом и прекрасным духом. Я спросил её о том исцелении и она поделилась со мной. Она слышала, что чудеса происходя в складе на Азуза Стрит. Она даже видела пламя над зданием. Так что она решила про себя, «Что я теряю? Я итак умираю и если я пойду туда и умру, то что с того! Врачи ничего не могут сделать. Операция невозможна, потому что слишком много надо отрезать».
«Так что», сказала она, «я поковыляла на Азузу, придерживая свой нарост руками». Немного неуверенная, она вошла на собрание и вскоре произошло чудо. Она помнила брата Андерсона и просто влюбилась в него.
Это чудо не только спасло её жизнь, но привело её к служению, которое повлияло на тысячи людей в течение многих лет. Имея всего лишь 25 центов, она начала полевую кухню, когда ей было двадцать с небольшим и она по–прежнему служили едой нуждающимся на улице, когда я познакомился с ней.
Конечно же, мне хотелось больше узнать о брате Сеймуре и брата Андерсона не надо было принуждать к этому. Он обожал, когда брат Сеймур приходил на служение. Молодой Андерсон сидел возле него пытался влезть под коробку, чтобы увидеть, молится ли ещё Сеймур. Он наклонялся, как только мог, но он не мог видеть под коробкой. Иногда Сеймур сидел так десять минут, а иногда час, ничего не делая, но сидя с коробкой на голове. В это время Андерсон наблюдал за Сеймуром. Молодой Андерсон запомнил, что как статуя, Сеймур сидел совершенно спокойно всё время, что был под коробкой.
