Эрвин Люцер - Крест Гитлера
Этот акт привел к окончательному удушью задыхающейся немецкой экономики. Сразу же после акции Франции в январе 1923 года курс марки упал до 18 000 за доллар, а к ноябрю составлял 4 миллиарда марок за доллар. Фактически, марки не стало.
Есть история, возможно вымышленная, об одной женщине, которая наполнила немецкими марками свою тачку и оставила ее у дверей магазина, уверенная, что никто не будет даже пытаться украсть эти деньги. И действительно, когда наступил момент расплатиться за бакалейные товары и она вышла на улицу, то обнаружила, что пачки денег лежали на земле, но тачка исчезла! Услышав эту историю, мы можем улыбнуться, однако немцам было не до смеха. Их сбережения были полностью потеряны. Они потеряли веру в свое правительство. Народ страдал безмерно, и самое худшее еще только надвигалось.
В 1923 году попытка Гитлера сбросить правительство Баварии потерпела неудачу (этот путч будет кратко описан в следующей главе). Он был обвинен в измене и, после того как оказался в Ландсбергской тюрьме, решил в будущем добиться власти политическим путем. Он использовал демократию как путь к власти, а затем, сразу же после получения власти, растоптал эту демократию.
Экономические перспективы улучшились в 1925—29 годах, когда уменьшилась безработица и оживилась торговля. Через десять лет после окончания войны Веймарская республика, похоже, добилась желаемого. Партия нацистов была почти мертва, однако, пылая жаждой завоевания мира, Гитлер не мог сдаться просто так. Он выжидал в надежде, что в Германии наступят еще более тяжелые времена.
Мировая депрессия 1929 года предоставила Гитлеру возможность, которую он искал. Будучи революционером, он мог преуспеть только в тяжелые времена, когда была высока безработица, бушевала инфляция и вся Германия была наполнена гневом и сомнением. Это было его время для захвата нации — не при помощи войны, а конституционным путем.
Когда потерпел крах крупнейший банк Австрии, это привело к временному закрытию банков и в Берлине. Германия была неспособна выплатить свои военные компенсации, миллионы людей не имели работы и тысячи небольших предприятий прекратили свое существование. Лишенные рабочих мест и умирающие от голода немцы были согласны на все, чтобы только выжить.
Гитлера этот экономический кризис приводил в восторг — это были благоприятные времена для того, чтобы склонить на свою сторону массы и получить их голоса. Он организовал кампанию против Версальского договора и заверил немцев, что если ему дадут шанс, страна опять сможет стать великой. В конце концов, его время настало.
Конституционные корни«Мои родители голосовали за него, потому что ситуация была очень плоха, и они полагали, что хуже уже просто быть не может»,— рассказывала мне женщина, пережившая эпоху нацизма. «Они думали: «А почему бы не дать ему шанс?». Миллионы немцев согласились. Итак, в 1932 году нацисты оказались самой большой партией в стране, но они еще не составляли большинство. В том же году произошли вторые выборы, однако из-за своего скверного поведения нацисты недосчитались голосов, хотя все еще оставались самым большим отдельным избирательным блоком. Эксперты предсказывали, что пора расцвета нацистов прошла.
Тем не менее, безработица была высока, а коммунисты все еще представляли угрозу. Из-за того, что было множество партий и ни одна из них не составляла большинство, правительство застыло на мертвой точке. В отчаянии 30 января 1933 года Гинденбург назначил Гитлера премьер-министром. Человек, который тогда принимал присягу на верность Веймарской конституции, вскоре уничтожит ее.
Гитлер знал, однако, что в соответствии с конституцией срок его полномочий зависел от его способности обрести поддержку большинства в Рейхстаге. Парламент мог проголосовать против него, или же его мог уволить Гинденбург. Ему было необходимо большинство, которого у него не было. То, в чем он нуждался,— это пара чудес, и он совершил (или создал) их.
В преддверии выборов в марте 1933 года, которые, как он понимал, он не сможет выиграть, Гитлер, по-видимому, решил создать кризис. 27 февраля 1933 года здание Рейхстага в Берлине охватило пламя. Были очевидные признаки поджога, и наиболее вероятно, что люди Гитлера принудили голландца по имени Маринус ван дер Люббе проникнуть в здание через проем, используемый для системы отопления. Под дулом пистолета он развел в подвале здания огонь, и вскоре огромное строение было охвачено пламенем.
Гитлер обвинил в поджоге тайную организацию коммунистов и побудил Гинденбурга подписать указ, временно отменяющий личные свободы «для защиты народа и государства». Нацисты могли теперь обыскивать дома без ордера на обыск, конфисковывать имущество и запрещать собрания групп, которые могли им помешать. Подписав этот указ, Гинденбург фактически действовал в соответствии с Веймарской конституцией, в которой было оговорено, что президент в случае крайней необходимости может предпринимать действия в обход парламента. Не удивительно, что Гитлер назвал поджог Рейхстага «подарком богов».
Несмотря на то что Гитлеру все еще не удавалось достичь большинства, при помощи убийств, угроз и обещаний он смог получить две трети голосов большинства в Рейхстаге — достаточного для того, чтобы внести поправку в конституцию. Этой поправкой все законодательные функции были переданы ему лично. С этого момента уже он, а не Рейхстаг, устанавливал законы.
14 июля он постановил, что нацисты должны быть единственной политической партией в Германии.
Когда возник конфликт между армией и буйными «коричневорубашечниками» Гитлера (штурмовыми отрядами СА)11, он заключил сделку с армией: если она поддержит его как преемника Гинденбурга, то он ликвидирует Версальский договор и восстановит армию в ее былой силе. Более того, он собирался убрать долой своих коричневорубашечников, которые сейчас бродили по улицам и агитировали за право заменить собою армию.
Генералы согласились с его планом, а он сдержал слово. За одну ночь («ночь длинных ножей») по его приказу было уничтожено около тысячи человек, среди которых были его коричневорубашечники и близкие друзья, которые помогли ему прийти к власти. Гитлер взял на себя полную ответственность за массовые убийства и сказал Рейхстагу: «Если кто-либо упрекнет меня и спросит, почему я не прибегал к помощи обычных судов, то все, что я могу сказать, это: «В тот момент я был ответственен за судьбу немецкого народа». Я стал верховным судьей немецкого народа.»12
Пожилой Гинденбург в конце концов умер, и лишь только его тело остыло, Гитлер, едва сдерживая эмоции, провел церемонию, в которой все армейские офицеры произнесли клятву о личной верности ему, и он провозгласил себя Фюрером и канцлером Рейха.
Вселенское безумие, предсказанное Ницше, началось.
ИСТОРИЧЕСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
В общем и целом, немцы не оказали большого сопротивления тоталитаризму. Об общем равнодушии народа я расскажу подробнее, когда речь пойдет о взятии Гитлером под свой контроль церкви. Вот что пишет Джеральд Састер: «Многие приветствовали отмену личной ответственности за свои действия, потому что повиноваться проще, чем согласиться с опасностями свободы. Рабочие теперь имели гарантированную работу, медицинское обслуживание, оплаченные отпуска, и если свобода означала голод, то рабство было предпочтительнее.»13 Человек, которого ожидали немцы, пришел.
Поскольку экономика была крепкой, людей не заботило, имеют ли они свободу слова, свободу перемещения и свободу голоса. Во времена Республики народ голодал в больших городах, и потому хлеб на столе был более важен, чем избирательный бюллетень в будке для голосования.
«Это же экономика, глупец!» — гласил лозунг одного из кандидатов на пост президента Америки в 1992 году. Хотя это утверждение было слабым как для государственного деятеля, с точки зрения политики оно было превосходным. В нацистской Германии, как и в любую другую эпоху, существовала экономика, которая была ключом к политическому успеху отдельной партии или диктатора. Даже антихрист учтет, что большинство из нас поступает так, будто наши тела более ценны, чем души.
Одна женщина, жившая в Германии в эпоху нацизма, отметила: «Гитлер за год сделал больше, чем Веймарская республика за десять лет».
Во времена кризиса проще действовать быстро и решительно сильному лидеру, чем решить почти невыполнимую задачу достижения согласия и организации законодательного процесса в лабиринте комитетов. Библия предсказывает, что наступит время, когда мир будет нуждаться в человеке, который сможет действовать решительно и в обход медленного и непредсказуемого процесса законодательной безвыходности.
