Борис Михалев - Замечания о нравственной философии Владимира Сергеевича Соловьева
Соловьев: "без консервативной деятельности государства человечество распалось бы..., без прогрессивной деятельности государства человечество осталось бы всегда на одной ступени исторического процесса".
Факт присутствия в горизонтали некоторой степени единства (позволяющей говорить о человечестве) - результат наличия у каждого человека определенного уровня духовности, а не деятельности государства (на которую он опирается, но по смыслу не зависит). Если прекращение выполнения кем бы то ни было внешне-охраняющей "консервативной" функции привело к "распаду человечества", значит единство его было основано не на внутренней чистоте, а на мирском интересе (грехе), и подобно общности животных в стае. Что касается "прогрессивной" функции: совершенствование государства, как духовного инструмента, не означает его исключительной нацеленности на повышение благосостояния. Последняя нужна лишь при отсутствии минимально необходимых условий жизни. Неумеренному же, необоснованному возрастанию земных потребностей правильное государство должно препятствовать. Вектор внутреннего прогресса, завершающегося присоединением личности к Царству Божьему, перпендикулярен плоскости исторических процессов. Человеческое общество улучшается, но не имеет шансов стать божественным. По предназначению оно - этап на пути человека к Богу. Совершенство достигается личностью посредством человечества, но не в нем. Горизонталь может смещаться вверх, но для решительного продвижения требуется малая поверхность сопротивления. Гвоздь преодолевает препятствие острием, а не шляпкой. Имеющее в миру сечением точку, в Боге преуспевает, целиком же плоскость земных дел бесперспективна. Есть смысл в том, что промежуточная ступень лестницы несовместима с верхней. Иначе по ней невозможно будет подняться.
31.
"Нравственное достоинство частного человека познается из того, что его преуспеяние истинно полезно всем другим."
Нравственное достоинство - духовное совершенство - характеризуется степенью отодвинутости на второй план вопроса о земном преуспеянии. Последнее тем больше у одного, чем меньше у другого. Поэтому нелукавое соблюдение чужой пользы предусматривает самоограничение. Однако, ценность его по настоящему высока лишь в случае осуществления ради Бога, а не руководствуясь исключительно благородными эмоциями, побуждающими кого-то облагодетельствовать. Фраза Соловьева допускает толкование, будто для нравственного достоинства мирское преуспеяние важно, что возрастания обоих между собой совместимы, и требуется, не снижая второго, его каким-то образом преобразовать, сделав внешне безопасным. Но духовность (одно из проявлений которой - нравственность) - результат внутреннего перерождения человека, базирующегося на бескомпромиссно аскетическом подходе к земным благам.
32.
"Народ становится благим не в силу простого факта данной народности, а лишь сообразуясь и делаясь причастным к абсолютному Добру, что, очевидно, возможно лишь при добром отношении... к другим народам".
С этим трудно спорить, но требуется уточнить. После слова "очевидно" я бы сказал: возможно лишь при устремленности к духовному совершенствованию (хотя касательно народа в целом такое понятие размыто, и пользоваться им в принципе не слишком правильно). Доброе отношение - не источник смысла положительной активности. Оно - выражение (не единственное и не основное) внутреннего роста того, кто его проявляет. Если попытка доброго дела в силу посторонних обстоятельств вдруг оказалась неудачной, истинное духовное достоинство затраченных усилий от этого ничуть не страдает.
33.
"Останавливаться окончательно на прямой противоположности между миром и Божеством... противно здравому религиозному чувству. Пусть мы даже искренно готовы смотреть на весь мир как на негодную пыль; но... Поскольку все в конце концов сводится к Богу, чем презрительней мы относимся к мирскому бытию, тем недостойнее наше понятие о существе абсолютном".
Божество противоположно не миру, а движущемуся. Соединение их - смыслового и инструментального - без взаимопроникновения, препятствовавшего бы каждому оставаться собой, образует мир. Из факта такой принципиальной разницы не следует, однако, безбожность движущегося или неабсолютность Божества. Оно как бы Само назначает Себе противоположное, чтобы посредством его произвести акт самовыявления. Божественное происхождение движущегося не означает его вечности и присутствия в окончательном состоянии процесса, исходная точка и цель которого неподвижный смысл в чистом виде. Постепенное подавление и стремление к устранению бытия форм не основание, чтобы назвать динамический мир негодной пылью. Всякий инструмент ценен, пока нужен. Пренебрежение к нему так же глупо и безбожно, как придание самостоятельного значения или сохранение его в качестве элемента Царства Божьего. Несмешиваемость Божественного и движущегося не подразумевает несовместимость. Мир потому не вечен и обладает перспективой, что внутренне противоречив.
34.
"Совершенное единство и святость - в Боге, в мирском человечестве рознь и грех, объединение и освящение - в церкви, примиряющей и согласующей распавшийся греховный мир с Богом."
Примирить и согласовать мир с Богом значит очистить его от греха. Церковь этим занимается, но достигнутое безгрешие равняется отсутствию мира, следовательно, и церкви. Мир можно объединять, но нельзя объединить. В согласии с Богом находится только его отсутствие. Объединять человечество надо, но не для получения единого человечества, а чтобы помочь человеку выйти из человечества. Предположение о возможности безгрешия и целостности в мире - иллюзия. Мир - само по себе распавшееся состояние. То, что едино - уже не мир. Истинное единство не создается. Оно всегда есть, и к нему присоединяется удаливший препятствие (грех). Церковь не строит здание земное, а устраняет в душе каждого преграду для вхождения в здание небесное.
35.
- Если мир уже совершенен, и видеть это человеку не позволяет лишь собственное несовершенство, он оказывается в положении низшем, чем камни, деревья звери (элементы, образующие мир).
- Быть частью для человека недостойно. Он должен вместить целое, посредством добровольного усилия обрести совершенство единолично, а не иметь принудительно в совокупности с прочими составляющими. Яркость искры божьей заставляет его душу противиться дополнению извне. Последнее удел неспособных сформировать в личном сознании понятие совершенства.
36.
"Нет отделения, но сохраняется различие между невидимою и видимою церковью, ибо первая есть скрытая действующая сила второй...; нет отделения, но сохраняется различие в церкви видимой между многими племенами и народами, в единодушии которых единый Дух раздельными языками свидетельствует об единой истине".
Различие не переходит в отделение, когда речь идет об элементах бытия, находящихся на разных уровнях грубости движущегося (общее и частное). Смысл и явление отличаются, но не отдельны (второе хранит фрагмент первого), подобно океану и ограниченному рыболовной сетью водному пространству. Различие же частностей, одинаковых по степени грубости (несколько непересекающихся подмножеств) характеризуется разделением. Фактом их происхождения от единого общего оно не устраняется. Возможность существования независимых частностей, требующих посредством усилия себя обобщить - иллюзия. Все обобщено изначально, общее - прежде частного. Несовершенство разделенности (его всегда нет и оно всегда есть, в зависимости от того, что рассматривать: бытие или его составляющую) - не отсутствие у частностей общего корня, а само их наличие. Так как мир, взятый целиком, согласно принудительно данности, совершенен, процесс удаления несовершенства - добровольное обобщение привязанной к потоку состояний личностью самой себя, преодоление замкнутости, разрывающее оболочки форм, включение в себя всего. Финал - прекращение растекания "я" по пространству и времени - освобождение от динамического облика, выход из ряда явлений.
37.
"Основная форма нравственной организации человечества - есть сознательная и преднамеренная солидарность всех членов вселенского тела в единой безусловной цели существования при полнейшем "разделении духовного труда" - даров и служений, эту цель выражающих и осуществляющих."
Путь к цели, которая нуждается в выражении и осуществлении посредством даров и служений, еще не пройден. Поэтому вместо "в единой безусловной цели" я бы сказал "для единой и безусловной цели". Любая, самая совершенная, человеческая организация - инструмент. Цель (гармония за пределами ряда явлений) достигается посредством нее, но не в ней. Совершенствовать общественную систему нужно. Но не для окончательного в ней устроения (вавилонский столп), а чтобы каждый, опираясь на нее, освобождался от привязанности к человечеству (к греху) наиболее эффективно.
