Агапий Ландос - Как спастись
{41}
ляет. Спит — и во сне прибыль видит. Другие грешники хоть в иной жизни и будут страдать, но в этой наслаждаются. Сребролюбец же и там будет мучиться, и здесь не получает удовольствия. Он недостоин ни земли, ни небес. Сребролюбивый человек подобен Иуде, который предал Господа за тридцать сребреников, после чего пошел и удавился (Мф. 27, 5), и когда низринулся, расселось чрево его, и выпали все внутренности его (Деян. 1,18).
Брат, если ты не стремишься к стяжанию земных благ, то в твоем сердце пребывают мир и несказанный покой. Но когда ты начинаешь вожделеть их, они овладевают твоей душой, и в тебе поселяются и господствуют беспокойство и страх: беспокойство каждый раз перед тем, как представляется возможность завладеть чем-либо (а вдруг не повезет!..), и постоянный страх потерять то, чем ты владеешь.
Сребролюбец, краткость жизни главнее твоих безумных желаний. Ты тщетно накопляешь богатство, неспособное дать никакого утешения, ни душевного покоя, ни отрады. В этом мире ты горишь в огне страсти к деньгам, и в ином будешь гореть в неусыпном пламени ада. Что ты получаешь, несчастный, приобретая свои сокровища? Ты уйдешь завтра — а почему завтра? Может, и сегодня! — и оставишь нетронутым все накопленное! Вспомни богача из Евангелия, который радовался и, глядя на свой обильный урожай, твердил про себя: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся,
{42}
ешь, пей, веселись (Лк. 12, 19), но тут раздался голос Божий: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? (Лк. 12, 20).
Эту притчу непрестанно должны помнить все богачи, ибо память смертная является сильнейшим врачевством от сребролюбия. Думая о страшном конце земной жизни, человек легче пренебрегает преходящим, которым он, как это часто бывает, завладел путем несправедливости и беззаконий. Поскольку, умирая, ты не сможешь ничего взять с собой, то пошли свои сокровища в мир иной с помощью бедных, и ты снова обретешь их, и они помогут тебе, когда ты и сам отправишься туда.
В одном из своих Слов против сребролюбцев святитель Василий Великий пишет: «Еда, которую ты вкушаешь, безжалостный богач, принадлежит голодному; одежда — обнаженному, покрывающемуся рваными лохмотьями; золото твое — нищему. Ты тяжело согрешаешь, держа при себе больше, чем нуждаешься, и не отдавая излишек нуждающимся в нем». Блаженный Августин называет богатство отравой для любви, ибо оно умерщвляет любовь к Богу и ближнему.
Согласно святителю Григорию Двоеслову, сребролюбие порождает семь зол. Первое — это безжалостность, то есть жестокосердие, соделывающее человека безучастным к несчастью ближнего. Второе — это расстройство разума, порождаемое страхом сребролюбца перед возможностью утратить свое богатство и желани
{43}
ем приумножить его. Третье зло — насилие. Ради завладения чужим добром сребролюбец не пренебрегает даже насилием. Четвертое — ложь. Пятое — клятвопреступничество, а шестое — коварство, которые он часто применяет, стремясь удовлетворить неразумную алчность к деньгам. И, наконец, последнее — это предательство, то есть причинение вреда либо убийство своему другу или благодетелю — как это сделал Иуда с Господом нашим Иисусом Христом.
Сребролюбие, брат, — это великое зло, являющееся источником многих зол. Итак, если ты богат — будь щедр на милостыню, чтобы не накоплялось излишнее богатство. Ведь Господь заповедал: Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут (Мф. 6, 19–20). Если же ты беден и желаешь обогатиться — это также сребролюбие. Лучше благодари, брат, Бога за свою бедность, ибо бедному куда легче преуспеть в добродетели и завоевать рай, нежели богатому.
Блуд
Апостол Павел говорит: Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог (1 Кор. 3, 16–17).
{44}
Всякий грех оскверняет душу, но лишь блудодеяние очерняет всего человека: и тело и душу.
Когда детородное действие имеет целью продолжение рода, согласно Божественному повелению и благословению (см.: Быт. 1, 28), и происходит при наличии необходимых предпосылок, то есть так, как это определяется Евангелием, святыми канонами и заветами святых отцов, — это не падение. В противном случае это — смертный грех. Б луд одеяние — это одна из самых жестоких и трудно усмиряемых страстей. С ранней юности и до глубокой старости блуд не прекращает искушать и терзать человека. Однако легче побеждать его, когда человек совершенно избегает самого действия и мест его совершения. Не обманывайся, говоря себе: «Попробую один раз, а потом буду воздерживаться», — ибо при блудодеянии первое падение, как правило, становится началом непрестанных падений. В очень редких случаях оно оказывается и последним. Опыт подсказывает, что не впадавший в блу-додеяние намного легче борется и одолевает эту страсть.
Плотское вожделение, брат, подобно необузданной лошади, несущейся в пропасть и калечащей себя. Воздержание и благоразумие — это узда, крепко сдерживающая блуд. Страшащийся сорваться в пропасть, не выпускай из рук эту узду и непрестанно бодрствуй. Ибо упавшему в бездну блудодеяния трудно
{45}
выбраться из нее, трудно обратиться к раскаянию, трудно возвести к небесам омраченные очи. После этого падения взор человека приковывается к земле, и он во всем становится подобен неразумному животному. Человек теряет стыд и начинает творить пред лицем Божиим такие мерзости, совершить которые никогда бы не осмелился и перед детскими очами.
Впадающим в плотские грехи и нераскаивающимся апостол Павел предрекает лишение Царства Небесного (см.: 1 Кор. 6, 9-10). Их место — в вечном пламени ада, выбранном ими еще при этой жизни, потому как блуд о деяние есть огонь, подобный огню геенны. Горючим для него являются объядение, самолюбие и небрежение, огненными языками — непристойность и бесстыдство; пеплом — нечистота, дымом — стыд, а результатом — порча тела, преступление Божественных заповедей, осквернение души и отдаление от Бога.
Дабы страсть эта не одержала над тобой победу, необходимо непрестанно бодрствовать. Необходимо отдаляться от этого жжения плоти подобно тому, как мы отдаляемся от обжигающего пламени. Не приближайся к местам опасным, зная, что ты слаб и бессилен. Не расслабляйся, не теряй бдительности, не полагайся на свое былое воздержание, ибо многие, куда более добродетельные и закаленные борцы, чем ты, часто, уже достигнув победы и получив венец победителя, плачевным образом падали. Ибо как огонь размягчает же
{46}
лезо, так и огонь блуда плавит даже стальных мужей.
Невозможно побывать на мельнице и не испачкаться мукой. Невозможно держать в руках деготь и не замараться. Также невозможно вращаться в кругу людей нечестивых, грешных, поклоняющихся плоти и не оскверниться. Поэтому столь малочисленны, но блаженны не заплатившие ни единого гроша бесу б луд о деяния не только телом и действием, но и разумом и сердцем, ведь недаром Господь сказал, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5,28). Итак, береги свой взор от прекрасных лиц и тел. Не прикасайся к чужому телу, дабы не распалять живущую в тебе страсть. Но и сам не вводи в искушение другие души. Всегда одевайся скромно и веди себя кротко. Непрестанно пребывай в труде, дабы удалялись помыслы, особенно когда ведешь с плотью брань. Запомни все, что прочитаешь далее, и пусть это будет тебе оружием в брани со страстью блуда, в борьбе с плотью, этой жесточайшей напастью прелукавого врага.
Первым оружием в этой борьбе мудрые отцы Церкви завещали нам тщательное хранение чувств, а особенно зрения, ибо глаза — это проводники, через которые смертельный яд наслаждений проникает в нашу душу. Это врата, через которые в нас проникает вся суета мира сего, оскверняет разум и парализует волю. Когда же воля усыпает, сердце наше
{47}
склоняется на сторону лукавого и, таким образом, мы решаемся на действие. Ибо видение порождает вожделение, вожделение — согласие, а последнее — действие. Если бы ты не обратил свой взор на лицо или на воспламенивший в тебе страстное желание предмет, то и все остальное не имело бы места. Если бы наши прародители не устремляли свой взор на запретное древо познания добра и зла (см.: Быт. 2, 17), они бы не согрешили и не были осуждены на изгнание из рая. Если бы Давид не смотрел на Вирсавию, он не пал бы в прелюбодеяние и убийство (см.: 2 Цар. 11, 1-27). И если бы Соломон не услаждался видом красивых идолопоклонниц, он не дошел бы до такого бесчестия (см.: 3 Цар. 11, 1–8). Вот к чему может привести на контролируемый взгляд. Поэтому Господь был вынужден изречь известную нравоучительную притчу: если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную (Мк. 9, 47).
