Архимандрит Эмилиан (Вафидис) - Эмилиан (Вафидис) Слова и наставления
Отцы мои! Немногое сказали мы сегодня о молитве — по какому пути она движется и куда должна привести. Вы знаете, для чего нас собрал здесь Господь? Для того, чтобы мы стали святыми. И так скажите мне: если мы достигнем чего угодно, но только не этого, то каков, по–вашему, результат? Монастырь наш будет одним из юридических лиц, а вовсе не священной обителью, местом воспитания душ, домом обитания Бога и лоном Святой Троицы. А мы сами так и останемся жалкими существами. Будем грести и кружиться на одном месте, никогда не достигнем цели и не станем такими, какими нас задумал Господь, будучи связанными плотскими оковами, тянущими нас вниз.
Потому скажите, какую прибыль мы получили, если этого не обрели? Я полагаю, что никакой! Так давайте вести борьбу с собой, со страстями ради упражнения, бдения и поста. Давайте жаждать Бога, узнавать свою душу, упражнять ее, дабы окрылилась она и удостоил нас Господь, пожалел и открыл нам двери милосердия. Давайте делать то, что в наших силах, дабы достигнуть той первой цели, давайте подвизаться в сражении, в борьбе с Богом, как сказали мы в начале нашей беседы. Эта борьба и для меня, и для вас. Если бы я был богат, то были бы богаты и вы. Я же беден, поэтому бедны и вы. Так давайте все вместе совершим эту попытку.
Я возвращаюсь к тому, с чего начал. Будет насмешкой над собой, над Богом и над всем миром, если мы даже и не попытаемся научиться молитве! Потому я прошу вас, чада мои, отныне и впредь чаще собираться на подобные встречи. Тогда мы станем бороться ради Бога, чтобы достичь Его, станем молиться, воздерживаться, ликовать о Боге, подобно плотским сердцам, увидевшим своего возлюбленного.
Я прошу и молю вас, подходите ко мне в исповедальне, в келии. Давайте вместе с горячим рвением ступим на путь духовной аскезы, ибо только она вытачивает настоящего монаха, который есть дом обитания Святого Духа. Вы должны настроить себя на то, чтобы оставить все лишнее и возлюбить Бога. Если вы придете ко мне, погруженные в свои тленные заботы и поглощенные повседневностью и прозой жизни, то я ничем вам не смогу помочь. Нам не о чем с вами будет говорить. Потому что не найдется точки соприкосновения между тем, в чем вы живете или к чему стремитесь и тем, о чем спрашиваете у меня. Я не в силах помочь тому, кто, приходя, приходит по другим вопросам.
Если ты спрашиваешь у меня: «Какому плану мне следовать, отче, в моей молитве?» в тот час, когда обеспокоен тем, что тебя обнесли за трапезой, положили мало еды и ты остался голоден, или когда с тобой грубо поговорили, не осуществилось то, на что ты рассчитывал, когда не отдохнула твоя плоть, или у тебя болит живот, или если случилось что–то у тебя дома, то какой совет мне дать тебе относительно молитвы? Тебя волнует то, другое, третье — что угодно, но только не молитва. Север и юг, восток и запад, землю и небо не совместить!
Давайте начнем, чада мои, с того, что научимся получать радость от осознания того, что наш монастырь — это место подлинного воспитания души, а не отдохновения тела. Мы пришли сюда не для того, чтобы устроить свою жизнь, как ее устраивают другие люди. Станем огненным пламенем, ибо только оно устремляется вверх, а плоть тянет к земле. Помните ли вы чудо на первом Вселенском Соборе (325 г.), когда огонь поднялся вверх, а пепел остался внизу? Так и мы давайте оставим внизу землю и станем пламенем, чтобы вознестись к Богу!
Кто не слышал об афонской молитве?
Кто не слышал об афонской молитве? Это всего лишь несколько слов: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного».
Криком души «Господи» мы славим Бога в Его величии, Царя Израиля, Создателя видимого и невидимого мира, перед Которым трепещут серафимы и херувимы.
Сладчайшим воззванием «Иисусе» мы свидетельствуем о том, что Христос, Спаситель наш, здесь. Мы благодарим Его за то, что Он даровал нам жизнь вечную. Третьим словом «Христе» мы признаем, что Христос есть Сын Божий и Сам – Бог. Ведь нас спас не человек и не один из ангелов, но истинный Бог, Иисус Христос.
Затем с сокровенной просьбой «Помилуй мя» мы поклоняемся Богу и просим Его, чтобы Он смилостивился над нами и ради спасения исполнил то, о чем мы Его просим, чего желаем, в чем нуждаются наши сердца. Какая глубина в слове «мя»! Ведь речь идет не только обо мне самом, но и о всех, получивших гражданство в Державе Христовой, в святой Церкви. Ибо все они составляют часть моего Тела.
И в конце, дабы наша молитва была более полной, мы прибавляем слово «грешного», исповедуя свою греховность, как это делали все святые и так сделались сыновьями света и дня. Мы видим, что молитва включает в себя славословие, благодарение, богословие, прошение и исповедание.
Что же мы можем сказать, возлюбленные мои, об умной молитве? В наши дни, слава Богу, многие говорят о ней и издают невероятное число книг на эту тему. Даже дети сейчас знают, что это такое. Все от мала до велика спасаются ей.
Это прекрасно и потому, что и восточные псевдорелигии, и лжемиссионеры выдают за Божественные свои молитвы, которые на самом деле душевные, лживые и бесовские. Мы же должны познать истинное сокровище – умную молитву, память об имени Божием.
Веками Церковь, с одной стороны, в молитве беседует с Богом, с другой — ею воодушевляет своих чад и их освещает. Умное делание охватывает весь мир и доходит до каждого человека.
Но прежде, чем продолжить, позвольте мне рассказать вам об одном монахе, с которым я был знаком. Ему пришлось пережить в монастыре духовный кризис. Лукавый враг воспламенил его ум. Силы зла хотели отвести его от Церкви и превратить в «искателя истины». Его душа бушевала, как пенящиеся волны, и жаждала избавления от затруднения. Иногда он вспоминал о молитве, но она выходила слабой, ибо он сам уже утерял веру в нее. Его непосредственное окружение не в состоянии было ему помочь. Насколько бессильным становится человек, когда сталкивается с трудностями! Кто из нас не переживал такие мрачные ночи, ужасные дни и трагические испытания!
Итак, наш монах не знал, что делать. Дневные прогулки не помогали ему, сумерки его душили. И вот однажды ночью он почувствовал, что задыхается. Встал открыть окно келии, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Кругом была темнота – около трех часов ночи. И вдруг он увидел, как свет озарил все вокруг! Он нагнулся, чтобы посмотреть, откуда исходит свечение, но не смог отыскать источника. Обманчивый мрак сделался светом, засияло сердце монаха. Свет наполнил всю его келию! Он подумал, что, быть может, все дело в лампаде? Но как могла керосиновая лампадка сотворить такой вездесущий свет!
Вновь обретя надежду, но еще не осознав, что происходит, монах вышел в темный двор монастыря, прежде казавшийся ему адом. Он ступил в молчание, в ночь. И вдруг видит: и там все покрыто светом! Не осталось ничего, покрытого мраком. Светились деревянные балки, окна, храм, земля, по которой шел он, небеса, монастырский колодец, сверчки, ночные птицы – все! И спустились звезды, и снизошли на землю небеса, и показалось ему, что все вдруг – земля и небеса – стало единым Небом. И все пело молитву! И сердце монаха распахнулось, присоединилось к всеобщему ликованию и молитвословию. Ноги не слушались его. Он не помнил, как открыл дверь, вошел в храм, облачился, когда пришел другой монах и началась служба – он не знал, как все это произошло. Он перестал замечать что–либо и понимал только то, что стоит перед престолом, перед незримо присутствующим Богом, и служит литургию. И касаясь струн сердца и алтаря, его голос отзывался в «пренебесном жертвеннике». Служба продолжалась, храм освещался лампадами. Окончилось чтение Евангелия. Уже не было света вокруг него, но свет утвердился в его собственном сердце. Кончилось все, но не умолкла та песня, которую воспевало его сердце. Так, благодаря чудесным минутам, когда небо и земля творили единую молитву, он понял, что монах жив только в молитве. Достаточно только перестать существовать для самого себя.
Верно сказал псалмопевец Давид, что имя Божие дает нам жизнь: Имене Твоего ради, Господи, живиши мя (Пс. 142, 11). По дивному слову святого Григория Синаита, молитва – это пламень радости, благоухающий свет, апостольское вещание, благовестие Господа, извещение сердца, познание Бога, Иисусово радование и веселие души, милость Божия, луч умного Солнца Христа, благодать Божия. «Молитва – это Бог, творящий все во всем».
Да, в течение веков Церковь молитвой, с одной стороны, беседовала с Богом, а с другой стороны, воодушевляла своих чад. Ее отголосок наполнял все творение, и ее действия содействовали возрождению мира.
Итак, что же мы можем сказать об этом чудесном даре Божией благодати? О молитве, столь чтимой на Святой Горе?
Давайте растолкуем смысл молитвы, взглянем на ее историю, посмотрим на некоторые ее духовные предпосылки и на то, что для нее необходимо.
