Григорий Дьяченко - Полный годичный круг кратких поучений. Том I (январь – март)
в) Но ваш приходской священник не соответствует своему назначению. И тогда не вы, а Бог, пославший его на служение вам, Судия ему, и пока Он терпит его, он для вас – поверенный Божий; преогорчевая его, вы Бога преогорчите. Не издеваться над ним должны вы, а молить Домовладыку Господа, да усовершит его и сделает домоправителя «добра».
III. Будем же, братия, со всем тщанием и любовью относиться к званию духовному, помня, что священник – «ангел Господень есть», как говорит св. Иоанн Златоуст (Составлено по Четьи Минеям и «Проповедям» прот. Белоцветова, стр. 206).
Поучение 2-е. Св. ап. Филимон
(Об отношении слуг к господам)
I. Св. апостол Павел в своем послании к Филимону богатому и сановитому человеку, жившему в Малой Азии, в области Фригии, память коего совершается ныне, просит принять бежавшего от него раба его Онисима, как возлюбленного брата (Фил. 1, 16). Без всякого колебания Филимон исполнил просьбу апостола Павла. Филимон не только простил своего раба за его самовольный побег, но даже и даровал ему свободу. Такое великодушное дело Филимон сделал без сомнения потому, что он был истинный христианин. О нем известно, что он сам проповедовал учение христианское и причислен к 70-ти апостолам.
II. В день памяти св. апостола Филимона, кротко и человеколюбиво относившегося к своему рабу, в день памяти этого великодушного господина, который совпадает с многознаменательным днем 19 февраля – освобождения в России крестьян от крепостной зависимости Царем-Освободителем и Мучеником Александром Николаевичем, которому да будет вечная благодарность и которому Господь да дарует вечное блаженство, побеседуем об отношении слуг к своим господам.
Говоря о слугах, мы считаем необходимым заметить об их служении следующее:
а) Апостолы учили рабов своего времени искать выхода из униженного и тягостного положения своего не в перемене внешнего звания своего, а в усердном исполнении своего служения. Служите, – заповедали они им, – не перед глазами только господ ваших, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога, и все, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков. (Кол. 3, 22–23). В лице ваших господ служите общему всем Господу, и ваше поведение будет украшением учению Спасителя (Тит. 2, 10).
Так может быть возвышаемо самое низкое по внешности служение усердием служащих к своему делу и преданностью в Господе тем, кому суждено им служить.
Между тем люди, свободно поступающие в услужение другим, часто почитают как будто унизительным для себя служить с покорностью и преданностью, забывая, что тот не раб человеков, а Божий слуга и Божий раб, кто делает должное для них охотно, искренно, от души; потому что такой слуга руководится не желанием угодить чьим-либо прихотям или страстям, а сознанием своего долга и благожеланием другим, которым хочет быть полезным. Напротив, слуга, который исполняет свою службу без всякого усердия к своему господину и к пользе и чести дома, в котором служит, соображая свои действия только с личными своими выгодами, необходимо делается человекоугодником и рабом в худшем значении этого слова.
Слуга должен знать, что Христос всегда близок к нему: так близок, как ближе быть нельзя. Христос перед ним – когда служит он и господину, господину не только доброму и верующему, но и строптивому и не просвещенному. Так, служа по-видимому человеку, служащий должен смотреть на себя, как на слугу Христа, самого благого, сильного и великодушного Господина. Пусть не думает он, что тяжкие труды его, что годы жизни его, годы горькой работы – пропали для него даром. Того именно, в чем отказали ему люди, что взяли у него, чего ему не отдали, чего не могут уже вознаградить ему, – того не забудет Христос, всеблагой Господь и Владыка. Так должен веровать слуга, но эта вера должна выражаться у него в добровольном повиновении и верной преданности.
б) Слуга, в котором нет христианского духа, считает интерес господина враждебным собственному интересу, и эта мысль служит ему постоянным соблазном и искушением. Если даже он и не позволяет себе явного ослушания и противоречия, выходит еще того хуже: дело делается только для виду и на глазах у господина, и под лицемерным видом преданности скрывается дух самой низкой лжи и неверности.
Напротив, слуга христианин не видит противоречия между своим благом и пользой своего господина. Для него всего выше – творить волю Христа, а эту волю видит он в воле господина. Его успокаивает мысль, что он служит Христу: отсюда происходит в нем чуждое всякой лести чувство нравственного достоинства, и это чувство умеет он поддержать во всех своих отношениях к господину. Такой слуга, без сомнения, есть одно из самых высоких и благородных явлений нравственного мира.
III. Бог молитвами св. апостола Филимона да дарует и господам, и слугам их благодатную помощь для сохранения взаимных отношений во всегдашней христианской любви. (Составлено по Четьи Минеям и книге «Христианские начала семейной жизни», Москва, 1861 года, стр. 190–192).
Поучение 3-е. Преп. Досифей
(Смирение и послушание – путь к совершенству духовному)
I. Преп. Досифей, воспоминаемый ныне Церковью, еще в молодых годах несмотря на то, что был знатен и богат, оставил мир и удалился в пустыню обитель, которая отличалась особенной строгостью жизни своих иноков.
Юношу Досифея взял под свое руководство преп. Дорофей и дал ему послушание ходить за больными. Опытный руководитель постепенно возвел Досифея по пути подвижнической жизни. Прежде всего он старался отсечь в Досифее всякое пристрастие к чувственным вещам, как бы маловажны они ни были. Так, однажды в больницу принесли хороший нож, который очень понравился Досифею, и он, показывая его наставнику, говорил: «Право, отче, нож очень хорош». Но тот строго отвечал ему: «Досифей! Хочется ли тебе быть рабом этому ножу, а не Богу, и связать себя пристрастием к этому ножу, чтобы нож обладал тобою, а не Бог; иди, положи, и не прикасайся к нему никогда». И Досифей послушно исполнил это: все брали этот нож, но он никогда потом даже не коснулся его. Досифей всегда ходил в ветхой одежде. Наставник часто давал ему шить новую одежду, и Досифей старательно исполнял работу, но новая одежда всегда отдавалась другому брату, а Досифей оставался в прежней. Послушание Досифея воле своего наставника было удивительно. Он все принимал от него, полагая, что так и должно быть, и зная, что все это клонится к его же благу. Воспитать в Досифее смирение, отсечь в нем всякое самомнение и тщеславие было также заботой его наставника. Случилось, что Досифей мягко постлал постели больным и, увидя проходившего мимо наставника, сказал ему: «Отче, ведь я хорошо постилаю». Дорофей отвечал ему: «Дивное дело, из тебя вышел хороший слуга и хороший постельничий, но не вышло из тебя хорошего инока». Тих и кроток был во всяком деле юноша Досифей и усердно служил больным.
Пять лет всего прожил Досифей в обители, и Господь воззвал его к Себе. В предсмертной болезни Досифей послал сказать великому отшельнику Варсануфию: «Отче, отпусти меня, я уже не могу более жить». И старец отвечал ему: «Иди с миром, чадо, и предстань Св. Троице, и молись о нас». Преп. Досифей скончался. Но братия недоумевали, чем так заслужил усопший эти напутственные слова ему преп. Варсануфия. Он был так молод, так недолго подвизался в обители, не отличался таким постничеством, как другие, не всегда поспевал к началу церковной службы, а иногда, занятый уходом за больными, и вовсе не приходил. Что же он такое сделал? Не знали они того великого смирения, той великой чистоты душевной, которой достиг в столь малое время почивший преп. Досифей, и потому так судили. – Но Господь вскоре открыл о блаженном пребывании юного Досифея. В обитель пришел один великий отшельник; случилось, что он в видении узрел некоторых прежде почивших старцев этой обители, богоугодивших Богу. Он видел их веселящимися в Царствии Божием, и между ними был юный Досифей. Тогда братия возблагодарили Господа, что св. юноша в малое время сподобился угодить Ему своей жизнью и подвигами.
II. Видите, братия, как угодны Господу послушание и смирение и как быстро они ведут человека к духовному совершенству!
а) Почему так? Потому, что смирение – это незыблемое основание всех христианских добродетелей, это единый верный и прямой путь к славе вечной, путь, который указал нам Сам Господь наш Иисус Христос, Иже во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу, но Себе умалил, зрак раба приим, смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя, темже и Бог Его превознесе: потому и в последователях Его Ему всего приятнее смирение и всесовершенная преданность воле Божией. «Без дара пророчеств, – говорит преп. Иоанн Лествичник, – без прозорливости, знамений и чудес многие спаслись, но без смирения никто не войдет в брачный чертог». И, действительно, на кого взирает Господь Бог оком благоволения, любви и милосердия? Токмо на кроткаго, и смиреннаго, и молчаливаго, и трепещущаго словес Моих, – говорит Сам Господь. Кому подает Он Свою вседействующую и всеосвящающую благодать? Смиренным, ибо сказано: Бог гордым противится, смиренным же дает благодать. Кому обещает Он истинное величие и славу? Смиренным: смиряяй себе вознесется, – говорит Господь. Кто больший в Царствии Небесном? Смиренный: иже смирится, яко отроча, – говорит Господь, – той болий есть в Царствии Небесном; аще не смиритеся и будете яко дети, не внидите в Царствие Божие. Словом, какие бы ни совершили вы дела, какие ни стяжали бы добродетели, без смирения все будет тщетно, весь труд ваш потерян напрасно: Господь отвратит от вас лице Свое, как отвратил Он лице от многих добродетелей гордившегося ими фарисея. Без смирения никто не войдет в брачный чертог, напротив, если стяжете смирение, то из него, как из благоплодного корня, сами собой произрастут все другие добродетели: кротость, братолюбие, сострадание, скромность, терпеливость, дух покаяния, всегдашнее умиление и слезы, беспечалие о всем житейском и непрестанное трудолюбие.
